— тут же среагировал я. — Но я понимаю, ты не хочешь со мной дружить, потому что тот, кому ты обещала быть той единственной, ревнует и запрещает тебе со мной общаться. Ты разбила мне сердце, но я стойко приму поражение от неизвестного мне красавчика. Прощай.

— Да стой ты!!! Нет никого возлюбленного и тем более, мне никто не может ничего запретить. Я по поводу нашей дружбы. В общем, если не вдаваться в подробности, я готова стать твоей женой. Первой, — почему-то добавила она.

— Это с чего такая милость? — прифигел я, уже догадываясь, в чем дело.

— А с того, — резко приблизилась она и обдала мое лицо своим горячим дыханием, — что мужчин вокруг полно, а ты такой единственный. И наши дети, — она приблизилась еще сильней, так, что наши губы едва не касались, — будут сильнейшими. И начнем мы их делать, пожалуй, прямо сейчас.

— Мама, — только и успел прошептать я, понимая, что меня сейчас трахнут. Не то, чтобы я был против… а нет, совсем не против. Я ж не дурак от такого отказываться! Или дурак? Или умный? Что то я совсем запутался. Но делать что то надо и кажется я знаю что…

Линь

Глава 19

Глава 19

— Нет, не надо! Только не со мной… Я стесняюсь и слишком молод, чтобы совершать умные поступки. Хочу творить добро, любовь и разврат без обязательств.

Воспользовавшись приемом Ольги — скользкий угорь, — я выскользнул из объятий ханьки, изобразив муки совести и раскаяния.

Не проканало, и мне не поверили. Потому как попытались напасть еще раз, а потом еще. Спасла ситуацию Катя, которой я послал сигнал тревоги с коротким сообщением: « Помогите! Хулиганка чести и достоинства лишает».

Сестра телепортировалась ко мне в тот момент, когда меня зажали в углу и невзирая на чины и звания, стаскивали брюки. Нет, разврата я хотел и даже очень, а вот жениться нет. А с этой по-другому не получится.

— А что тут происходит и почему ты, братик, так тяжело дышишь? Тебе плохо и Линь пытается тебя раздеть, чтобы положить в кровать?

— Точно, в кровать, — сдула ханька непослушную челку. — Но сначала раздеть!

— Ваше Высочество, вам не кажется, что с этим лучше справятся слуги? Давайте, вы приведете себя в порядок, а я провожу брата. К тому же скоро конференция начнется, и ему надо к ней подготовиться.

Не успела та и слова сказать, как сестра, схватив меня за руку, проворно утащила из кабинета.

— Я твой должник, — облегченно выдохнул я. — Чуть не совратила, самка озабоченная.

— А чего сопротивлялся? Тебе же она вроде понравилась.

— Ага, сначала просто дружить, а как узнала, что я маг, так давай детей делать. Да фиг ей по всему лицу! Пусть теперь страдает и становится в очередь всяких цыпочек. А я посмотрю и выберу. Список-то большой, а мест мало.

— Отец хочет, чтобы ты женился на Линь.

— Так я и не против. Но пусть сначала немного помучается от неразделенной постели. Могу я немного походить, задрав нос, надувшись от пафоса и гордости?

— Можешь, только не лопни. И вообще, пошли к тебе. Надо тебя приодеть и проконтролировать, чтобы никто не влез.

— Да я как-то и сам могу одеться. Если что, Марина поможет.

— Знаю, как она тебе помогает. От ее стонов у мамы на грядке помидоры краснеют. А будешь брыкаться, позову Олю.

— Не надо Олю, давай лучше ты.

От мысли, что она будет меня касаться, меня пробрала дрожь. Все, с этого момента постараюсь не оставаться с ней наедине, так сказать, во избежание. А то не сдержусь.

Мой парадно-мундирный костюм был готов и чинно лежал на кровати. На этот раз вещи выглядели более надеваемыми и снимаемыми, поэтому я решил, что запросто справлюсь сам. Правда, моя решимость сразу споткнулась об галстук, которой я ненавидел всей душой еще в прошлой жизни, и как оказалось, в этой тоже. Ну, и не стоит говорить о том, что завязывать я его не умел. Зато Катя умела.

Эх, вот повезет же ее будущему мужу! Ага, она так мне и сказала. М-да уж, скромность и моя семья — точно не совместимые понятия. Хотя, мы ж это — императоры, и все такое. Нам положено быть впереди планеты всей по чванству и задранным носам.

В общем, меня одели, расчесали и признали годным к употреблению. Ну, а потом меня так же взяли за руку, погладили спикировавшего Карыча и повели на расстр… на конференцию, в смысле.

Катя уже была одета, как и подобает маленькой принцессе, я тоже, сестры — черт, на них смотреть нельзя, чтоб не зажмуриться, как и на мам! От такого количества красоты, собранной в одном месте, земля может треснуть.

Ну да ладно. Наш выход сопровождался ревом труб, от которых я едва не оглох, а ворон, сидевший на моём плече, едва с него не свалился. Чет я реально очкую, глядя на всех этих пираний, что приплыли сюда на запах крови.

— Да не парься, — шепнула Катя. — Мы так уже сто раз делали.

В общем, выползли мы, раздавая направо улыбки, а налево обещания мучительной смерти распорядителям, которые не уменьшили звук. Чинно расселись, приняв пафосный и гордый вид. Быстрый взгляд на толпу, сразу приметил Пашу, который так до меня не добрался и скромно топтался возле стены. Это кто его не пустил ко мне? Где моя большая секира?!!

Мой блудливый взгляд так же выхватил в толпе Персика с ее дебильным братом. Увидев, что я на него смотрю, он стал корчить рожи. И мне стало даже завидно, потому что я тоже так хотел, но нельзя, а то фотки кривые получатся.

Еще увидел ханьку, что сидела в первом ряду. Эта рожи не корчила, но смотрела на меня, как голодная собака на сочный стейк. Иногда даже губы облизывала призывно, на что-то намекая.

Тем временем батя взял слово и начал вещать. Кратенько, минут так за сорок, он рассказал всем находящимся в зале историю рода Гордеевых, прошелся по верхам истории империи, затронул дипломатию, армию, флот, погрозил врагам, поблагодарил друзей, и прочее, и прочее… Под конец его речи все немного заскучали. Но зевнуть никто не решился, потому как