Освоение ментальной магии у Северуса пошло легко. Через пару недель занятий он уже мог мысленно связаться с Ашем и с… Джеймсом. Последнее удивило больше всего, причем их обоих. После чего Джеймс вгрызся в руководство по окклюменции так, что едва не перестал спать. Рассмотрев через пару дней покрасневшие от усталости глаза и неадекватную физиономию Поттера, Северус хмыкнул и дал тому слово не использовать на нем ментальную магию без предварительного предупреждения. Да и не больно-то надо было… Все мотивы Поттера он уже прекрасно знал и вполне одобрял. Но связь неожиданно пригодилась: через неделю Северус услышал «зов»: Джеймса пригласили на чай… Одного.

* * *

Директор хотел побеседовать со всеми пятью первокурсниками по очереди, но стоило только вспомнить последнее чаепитие, особенно обошедшиеся ему в немалую сумму восстановительные работы, да еще сложности с сохранением тайны для некоторых устройств и экспонатов… Желание быстро пропадало. Наконец, он решился и передал через Минерву приглашение для Поттера, и только для Поттера. В конце концов, он давно знал мальчика и прекрасно представлял, чего от него ждать. Да и Флимонт недавно интересовался успехами своего отпрыска в письме, так что есть причина пообщаться.

Когда вместо ожидаемого Поттера на пороге его кабинета снова предстала «великолепная пятерка», Альбус чуть не застонал. Он совершенно определенно больше не хотел видеть возле своей двери более, чем одного студента. Максимум — двух, при условии, что один из них — староста. А уж разглядев за спинами мальчишек еще и двух девочек — рыжую Эванс и светловолосую Мэри, нахмурился:

— Я очень рад вашему вниманию, дети мои, но разговор касается только одного из вас!

И он помахал письмом от Поттера-старшего.

Джеймс вздрогнул.

«Держись!» — раздалось в его голове.

Северус. Джеймсу немного полегчало. Если он останется в его голове… Может, все и сойдет.

— Не уходите! — попросил он.

«Ни в коем разе», — услышал он, хотя Принц не размыкал губ.

— Директор, а можно спро… — начал было Сириус.

— Позже, мой мальчик, — остро блеснули очки-половинки.

— Мы тогда внизу подождем!

Дети вышли и устроились недалеко от директорской Горгульи.

— А мне что-то стало жутковато… просто мороз по коже, когда он так посмотрел, — поделился своими ощущениями Сириус.

— Мы не можем противиться директору, мы же еще только дети…

— Но я не хочу делиться с кем-то всеми своими секретами!

— Я тоже. Но он как-то странно себя ведет. Мне страшно, — прошептала Лили.

— Я больше не хочу с вами… — вздохнула ее соседка.

— С нами не хочешь или не хочешь к директору, Мэри?

Та снова вздохнула. Мэри МакДональд было не по себе…

— Тогда все, тихо учимся и не отсвечиваем, — предложил Люпин.

— И не устраиваем ничего в школе.

Северус тяжело вздохнул, но не стал делиться опасениями о том, что уже, возможно, поздно.

Общение с Джеймсом не принесло директору ничего особенного, кроме странного ощущения, что мальчик, определенно, стал старше и серьезнее. И вообще очень сильно изменился… Но ведь не так и плохо, если мальчик взрослеет? Вот только не хочется, чтобы на этих детей влиял молодой Принц. Какой-то он странноватый для обыкновенного первокурсника. С другой стороны, что им с матерью пришлось пережить, скорей всего, сказалось. Ох уж эти, как там Эйлин говорила, «методики раннего развития»? Надо будет их просмотреть как можно внимательнее. А пока Гриффиндор с Рэйвенкло надо немного развести. Поссорить. И зацепиться в этом можно только за девочку.

Директор пошел в свою лабораторию. На очереди был Принц.

* * *

Лили, справившаяся с зельеварением и, благодаря новой библиотеке, получившая доступ к артефакторике, много времени проводила со своим поклонником, задавая ему такие вопросы, что тот вынужден был все чаще писать отцу. Старший Поттер поначалу был весьма доволен: наконец-то сын начал проявлять рвение к семейному делу, а чуть позже, не без помощи осведомителей, заинтересовался и талантливой магглокровкой. Поскольку благодаря влиянию Дамблдора глава рода уже почти расстался с семейным аристократическим снобизмом, он решил познакомиться с девочкой лично. Лили Эванс получила официальное приглашение погостить в мэноре Поттеров.

— Думаю, мама тебе лучше посоветует, — объяснял Северус подруге. — В любом случае, ты не можешь находиться там одна, без взрослых из твоей семьи или опекунов. Или жениха. А лучше — всех сразу.

— Отлично! Поедем вместе?!

— Я поговорю с матерью и отчимом. И с Джеймсом, конечно…

Он не успел ни поговорить, ни написать в тот день — его ожидало чаепитие.

Ничего особенного: разговор о семье, о доме, немного — об учебе. Как ни хотелось заглянуть директору в голову, он не позволил себе этого: все же маг был очень силен. Отметил только, что в кабинете многое убрано, а на полках появились дверцы. Никакого воздействия он тоже не заметил, но в том, что его не было, уверенным быть не мог. Через пару часов, встретив Лили и Джеймса в Выручайке и чуть не прибив на месте последнего, понял, что все-таки произошло.

Джеймс и Лили смотрели на него, буквально раскрыв рты. Заметив наконец их крайнее удивление, он сделал над собой немалое усилие и остановился… Мысленно сосчитал до десяти и спросил:

— Что я сейчас нес?

— Принц, это правда ты? Не монстр под обороткой?

— Северус, что случилось? — в голосе Лили была неподдельная тревога.

Он перевел дух, вспоминая только что устроенную им безобразную сцену…

— Чайку попил… Как раз перед ужином.

— У директора? — ахнула Лили.

— Нас хотят рассорить?

Ему совсем недавно так нравилось то, что Поттер соображает на лету, а теперь вдруг это же вызвало непонятное и острое раздражение. Так, стоп. Вдох. Выдох. Он молча кивнул. А потом поделился своими ощущениями. В красках.

— Давай подеремся? — неожиданно предложил Джеймс. — Без магии, палочки Эванс отдадим…

Очень хотелось согласиться, но Северус и невербально мог бы запросто размазать мальчишку… А тот продолжал:

— Я когда пришел после чая, тоже чувствовал похожее. Сириус помог.

— Подрались?

— Ну да.

— Погоди…

Северус сосредоточился. Зря, что ли, он занимался? Погружаясь вглубь своего сознания, слой за слоем, он довольно быстро обнаружил «закладку». Весьма неприглядного содержания. И рядом — еще одну. На Лили. И… третья? Внутренняя установка на что? На то, что он избранный? Изъять и уничтожить…

Он не почувствовал,