селекционных семян, устойчивых к холодам, и проведённого местными жрецами обряда, оно несколько раз в год давало высоких всходы, что позволяло питаться не только жителям и воинам гарнизона «Аннушки», но даже некоторым близ лежащим деревенькам.

А сегодня, всего несколько минут назад, мы это поле сожгли. Ратники Вышебора забросали его небольшими лёгкими кувшинами с жар-смолой, а затем швырнули факелы… Для этого варварства были очевидные причины: едва только огонь добрался до середины поля и узкой грунтовой тропы, что делила поле пополам, как в разные стороны, с воем и рычанием бросились худосочные твари, с тёмно-рыжими и каштановыми гривами на спине и широкими слюнявыми пастями. Проворно и высоко перескакивая с места на место, они стремились избежать огня, который стремительно поглощал колосья овсянницы, не обращая внимания на холод, снег и вьюгу.

Это были бруколаки. Крайне опасный, устойчивый к морозам и очень живучий подвид полуразумных упырей. Имеют неплохой иммунитет к обычному серебру и очень мощные челюсти с прочным клыками и скелетом. Уникальное строение центральной нервной системы, с чувствительными волосками щетины на коже, обеспечивает мгновенную реакцию, неуловимо быструю для человеческого глаза.

Бруколаки прыгали быстро, но сдобренное жар-смолой пламя оказалось быстрее. Я прежде увидела, как заживо сгорели три бруколака, а сейчас заметила, как огонь сожрал ещё двоих. Осталось всего четверо, но, похоже, нам повезло и твари решили убраться прочь.

«Надеюсь, что они не передумают, — промелькнула у меня в голове опасливая мысль».

Поле горело долго, и свет от огня ещё долго танцевал в ночном небе, распугивая тьму и мрак. Мы мчались вперёд, стараясь не отставать друг от друга и не рассыпаться. Я видела скачущих впереди Коцела и Святослава, кажется они несколько раз быстро обменялись какими— то словами.

Клятвенник слева от меня дёрнулся, вскинул щит и занёс меч. Я только и успела обернуться, когда слева, из кустарников, будто воплотился из тьмы огромный рычащий бруколак. Он взвился ввысь и упал на клятвенника. Тот принял удар на меч и тут же ткнул чудище мечом. Бруколак отскочил прочь, ненадолго отстал, но тут же полоснул коня богатыря острыми широкими когтями. Удар пришёлся по ногам, и лошадь заржала от боли, но я была уже начеку и быстро шептала исцеляющее заклинание.

Сила перетекала от меня в воздух, и обволакивала залитые кровью конские ноги. Бруколак зарычал, почуял кровь и магию, а затем обратил взор чернильно-чёрных глаз на меня. Пар вырвался из слюнявой пасти, монстр оскалился и стремительно прыгнул ко мне, у меня в руках уже были колдовские ножи, но успела лишь выставить хрупкий магический барьер, который лопнул от первой же атаки упыря.

— Держись ближе ко мне! — прокричал скачущий рядом богатырь-клятвенник.

Чуть дальше, в разные стороны, от нас тоже раздавались предупреждающие крики, ругань и рычание бруколак.

Сначала можно было подумать, что это всё-таки четыре выживших твари, всё-таки решили вернуться и напасть, но монстров было значительно больше, не меньше дюжины.

«Откуда же их столько повылезало?!! — со страхом и злостью подумала я, не переставая колдовать».

Направив Блика поближе к богатырю, я вновь принялась колдовать. Впереди, один из бруколаков запрыгнул прямо на всадника и попытался вцепиться тому в горло, но едва только тварь коснулась цветочного венка, как её левая верхняя лапа с когтями осыпалась прахом.

Я злорадно усмехнулась. Сила искренней чистой любви несёт безжалостное уничтожение любому живому сосредоточию зла. Чуть дальше, второй бруколак тоже попытался загрызть другого ратника, но стоило ему только коснуться заговоренного венка, как пасть и морда чудища начали осыпаться разлетающимися мелкими чешуйками пепла.

Монстр отпрыгнул, попытался скрыться, обращая в пепел прямо в стремительном движении. Но этот бруколак успел сделать всего два прыжка, на третий от весь обратился в тучу праха, что разлетелась под напором зимнего ветра.

Чудище, которое бросалось на меня, предприняло новую попытку. Я успела подготовить второй более крепкий барьер, но мне всё же очень повезло, что рядом оказался неизвестный мне богатырь-клятвенник. Внезапно и быстро оказавшись возле меня, он широким взмахом клинка поразил тварь, бруколак отозвался рычанием боли, я увидела, как его плоть и шкура задымились, а внутри раны коротко сверкнули пламенные искры, отчего монстр уже сдавленно взвыл. Благословение Сварога ещё более было неприемлемо для твари.

Однако монстр не рассыпался в прах, как от воздействия силы чистой любви. Нет, дело вовсе не в том, что моя магия по силе могла хоть как-то соперничать с божественной Благодатью или Благословением. Причина, по которой монстры вроде бруколаков не уничтожались благословенным оружием столь же эффективно, как от соприкосновения пропитанными любовью венками в том, что даже богам приходилось творить злые вещи, дабы противостоять своим врагам, а это снижало поражающий эффект против нечисти.

В этом не было ничего необычного или предосудительного. Если враг достаёт меч, чтобы уничтожить вас, вы ещё можете убедить его спрятать оружие в ножны, но, когда противник уже бросается на вас, занося клинок над головой, вам остаётся только закрыться щитом и нанести свой удар, чтобы убить и спасти себя. Так поступают и люди, и боги.

Трое других клятвенников тоже активно отгоняли и пытались зарубить неугомонных чудищ. Скаля пасти и оглашая холодную ночь яростным рычанием, клыкастые чудища и не думали отступать. Я в который раз почувствовала чужую мощную и крайне агрессивную магию — силу, которая не позволяла тварям отступиться, а напротив гнала их к нам.

— Колдун, который поднял упырей, уже здесь! — прокричала я скачущему бок о бок со мной клятвеннику.

Воин на миг повернул голову ко мне, в бликах отсвета факелов сверкнула его стальная полумаска и выгравированный на шлеме символ Сварога — пламенный молот. Богатырь коротко кивнул мне, затем что-то выкрикнул и не сильно, но довольно гулко ударил правой рукой по щиту. В тот же самый миг из его каплевидного массивного щита брызнули золотые искры. Сверкающим фейерверком они поднялись вверх, заливая округу мерцающим золотисто-белым сиянием. А затем мелкие светящиеся песчинки-искорки собрались в громадного золотого всадника, размером с летний терем нашего посадника, который поменьше главного, но тоже этажа в четыре высотой…

Прошло всего несколько мгновений, прежде чем, ещё три гигантских золотых всадника засияли в ночи — двое впереди нашего отряда и один позади. Похоже, клятвенник, который на своём белоснежном коне рядом со мной, был за старшего и остальные безмолвно и покорно следовали его примерам и приказам. Вскоре, однако, всадники исчезли, как будто растворяясь во тьме. Или нет?..

Бруколаков всех уничтожили — двоих обратил в камень и разбил на куски лично Окунь, а оставшихся