Шрифт:
Закладка:
— Элиз, дорогая… — его взгляд был полон страдания, а пальцы, сжимавшую ногу гостьи постепенно обмякли. — Элиз, зачем ты это сделала? Мы же шутили. Никто бы не убил тебя. Я просто хотел тебя напугать.
— Шутили⁈ — Элизабет опустила секиру так, что окровавленное острие легло на лоб виконта. — Джозеф, спасибо за волшебный вечер. Очень остроумные шутки. Мне было смешно до колик! — она горько усмехнулась. — Но все хорошее рано или поздно кончается, правда?
— Элиз, детка, ты же не убьешь меня? — скрежеща зубами от боли, вымолвил Уоллес.
— Разве ты не хочешь соединиться душой с великим Тонатиухом? Твой друг уже там, и мне кажется, ни о чем не жалеет. Но я милостива, Джозеф… — Элиз наклонилась, пронзительно глядя в его глаза и провела секирой так, что ее острие рассекло лоб виконта, оставляя кровавую борозду.
— Правда? Элиз, не убьешь? — пальцы Джозефа начали ласкать ее ногу.
— Ты можешь попросить меня исполнить твое последнее желание. Если оно мне понравится, то я его исполню, — Элиз чувствовала, как ее тело еще подрагивает от злости, но страх уже прошел и на его место возвращалась боль. Болело лицо, по которому ее беспощадно бил Джозеф и индеец. Болело там, в глубине, между ягодиц, где очень грубо побывал немаленький член виконта. И душа тоже болела. При чем эта боль была самой сильной.
— Тогда я прошу, умоляю!.. Не убивай меня! — взмолился хозяин особняка. — Это мое желание, Элиз!
Он заплакал. Всхлипывая так противно, что желание убить его в миссис Барнс только выросло. Там за закрытой лишь на защелку дверью кроме собачьего визга послышался еще чей-то голос. Наверное, дворецкого или слуг виконта Уоллеса.
Глава 18
Серебряные стрелы
Элиз не знала, как запереть дверь. Внутренний запор здесь не был предусмотрен. И сюда явно кто-то шел — это баронесса поняла, когда жалобный визг пса прервался и послышались голоса, перешедшие в крики.
— Ублюдок, я сейчас твой бог! — Элизабет приподняла секиру. — Твоя жизнь зависит только от меня! Прикажи своим не заходить сюда!
Господин Уоллес попытался сказать что-то, но не успел. Дверь распахнулась, на пороге появился дворецкий с каким-то лысоватым коротышкой. Пса не было видно, его затихающий визг доносился из комнаты, где изначально проходила эта безумная вечеринка.
— Господа! — со злой усмешкой произнесла Элизабет Барнс. — Дальше не шагу! Иначе, сами понимаете: слабые женские руки — могут не удержать эту штуку, и я случайно отрублю голову вашему хозяину! Если вы хотите, чтобы он остался жив, то закройте эту дверь! Вы очень мешаете — у меня интимный разговор с господином Уоллесом!
Дворецкий не шевельнулся: с изумлением и ужасом он смотрел то на корчащегося на полу виконта Уоллеса, то на полностью голую, измазанную кровью гостью их дома. Старый слуга и раньше подозревал, что от этой госпожи стоит ждать беды. Племянник его — тот самый коротышка с проплешиной — вдруг увидел индейца с разрубленной головой и побледнел от испуга.
— Убирайтесь отсюда и не смейте здесь появляться, пока я вас не позову! — прикрикнула на них чеширская баронесса. — Подтверди, дорогой! — она пнула ногой Джозефа.
Тот заорал от боли и кое-как выговорил:
— Метс, уйдите! Умоляю, Метс, уйдите! Делайте, что она сказала!
Дворецкий, имя которого было Метс, нехотя закрыл дверь, но почти, уже не мешкая, понесся по коридору. Он не понимал, что там произошло. Как эта падшая женщина, низость которой он имел несчастье наблюдать несколько лет назад, могла справиться с двумя сильными мужчинами, вдобавок разрубить морду Лорду⁈ Разрубила так, что у пса раздвоилась верхняя челюсть. Все что пришло в голову дворецкому, это немедленно вызвать медицинскую службу, полицию и выпустить в сад собак. Они всегда охраняли периметр дома, чтобы никто не посмел посягнуть бесценную коллекцию его господина. Только сегодня господин Уоллес приказал запереть собак, чтобы эта шлюха смогла беспрепятственно зайти в дом. «Сначала отпустить собак!» — решил Метс, опасаясь, что гостья сможет сбежать раньше появления полиции. Переполненный ужасом от произошедшего, он даже не подумал, как попадут в дом полицейские и медики, если по двору будут бегать огромные сторожевые псы.
Едва дверь захлопнулась, первой мыслью Элиз было скорее бежать отсюда! Проломить секирой окно и бежать! Однако баронесса нашла в себе силы остановить боязливый порыв, и ярость с новой силой поднялась в ее душе. Закусив губу, миссис Барнс подняла окровавленное оружие.
— Элиз! Умоляю! — виконт Уоллес все понял по ее глазам. — Умоляю, Элиз! Смилуйся! Ты же обещала! Мое желание! Последнее желание! — его голос дрожал, по лицу текли слезы.
— Черт с тобой, Джозеф. Но сначала изгони Тонатиуха из своего сердца! — со злой усмешкой произнесла Элизабет. — Ну же! Прокляни своего бога!
— Да, да, Элиз! Тонатиух — вон из меня! Изыди! Проклинаю тебя, Тонатиух! Проклинаю! — заголосил Джозеф, слабея от потери крови — она все еще текла из его разрубленного плеча.
— Черт с тобой, живи! — решила миссис Барнс и с небольшим замахом опустила секиру на левую голень виконта.
Расчет ее был прост: пока она будет разбираться со свитками для Алекса, Уоллес может как-то подняться на ноги и доставить ей проблем даже одной рукой. А так на ноги он станет очень нескоро, если даже когда-то встанет вообще.
Подбежав к шкафу с книгами и свитками, баронесса разбила стекло одним движением секиры.
— Где-то свиток? — Элиз на миг повернулась к хозяину дома, снова начавшему орать от боли.
— Там! Третий справа! — простонал он, уткнувшись лицом в пол и скрежеща зубами.
Элиз решила не фотографировать свиток, а просто забрать его как есть. Однако тубус был длинноват, чтобы поместиться в ее сумку с «Harmony of Light II», и тогда взгляд баронессы зацепился за мешок, валявшийся позади статуи бога ацтеков. Она схватила мешок, в котором осталось немного крупных перьев и пучок сухой травы, и бросила в него тубус. Недолго думая, бросила все остальные тубусы: ведь Джозеф мог соврать, и «третий справа» мог оказаться вовсе не тем свитком, который нужен Алексу. Затем Элизабет сорвала со стены египетскую маску — похоже, она была золотой. Разбив стекло, закрывавшее небольшую витрину, собрала там несколько каких-то красивых вещиц, тоже вероятно сделанных из золота.
Даже через
