Шрифт:
Закладка:
Все орки отряда стояли в кругу, посередине которого пылал большой костер. Каждый из них был по пояс раздет, каждый был измазан голубой глиной, этот цвет символизировал свободу и жизнь. Это было знаком протеста тому цвету, которым были разрисованы орки Хор-Морогола, поклонившиеся огню и хаосу. В центре стоял Кул-Рохан, все такой же неизменный, в своих одеяниях, с прищуренными мудрыми глазами и сточенными временем клыками. Стоял он напротив того, кого спас этим днем от собственного отца. Не вмешайся шаман, не стояли бы сейчас эти юноши вокруг костра, участвуя в ритуале. Но он был очень силен, и его не запугали слова вождя, Кул-Рохан видел многое, и видел монстров пострашнее, чем обезумевший Тор-Горон. Это его не сильно беспокоило, старый орк был озадачен другой целью: ему было необходимо подготовить Гор-Дрогона для вызова своего отца на поединок.
Каждый орк знает, что когда один вождь не устраивает всех, то находится тот, кто бросит ему вызов. На памяти Гор-Дрогона таких не было. Хотя он был слишком юн и помнил только правление своего отца, но и его отец не свергал предыдущего вождя. По словам Тор-Горона, тот погиб в бою и на его место встал именно он. Но это были лишь слова отца, возможно, он скрывал истину, что предыдущего вождя сменил будущий вождь в смертельном поединке. Так было, и так будет. Это история орков.
Поединок считался священным. Если вождь отказывался, это считалось трусостью, и его уже не воспринимали как вождя, поэтому у власти всегда стояли сильнейшие, мудрейшие и искуснейшие в своем роду. Никто не мог препятствовать поединку, воин, который шел со свитой на бой, был неприкосновенным, как и вся его свита. Все эти порядки Кул-Рохан знал еще с детства и не раз наблюдал, как один сменял другого, как менялась власть. По-другому не было. И сейчас его задачей было внушить это сыну своего народа, который должен будет исполнить свой долг. Завтра, на рассвете, Гор-Дрогон обязан бросить вызов отцу и прекратить хаос, который тот устроил.
То, что делал Кул-Рохан, не было колдовством или шаманским ритуалом, это был ритуал воина, вызов его силы, призыв к духам его предков, дабы те дали ему сил одолеть свой страх и исполнить то, что ему предначертано.
̶ Духи смотрят на тебя, юный вождь! В их глазах ты достоин быть первым среди своего народа! Те, кто были до нас, требуют, чтобы ты стал заменой для своего отца. Предки своей силой уничтожают твой страх, направляют свою силу в твою руку, а свою мудрость ̶ в твой светлый разум. Завтра утром ты станешь перед своим отцом, дабы закончить его жизненный путь и повести свой народ к жизни и процветанию. Гор-Дрогон, сын Тор-Горона, ты готов взять на себя такую ношу, победить свой страх и стать великим вождем орков?
Глаза воина были устремлены в огонь. Он смотрел на него, в нем видел своих предков, они указывали ему путь. Его страх был сейчас не властен над ним, сила в нем копилась с каждой минутой. Гор-Дрогон медленно моргнул, и из его груди вырвалось рычание:
̶ Я готов!
Как и сказал Кул-Рохан своему другу, следующая встреча отца и сына стала иной.
Голубое знамя развевалось перед вратами в Хор-Морогол. Тысячи орков смотрели на этот небольшой отряд, впереди которого стоял по пояс раздетый сын их сумасшедшего вождя, Гор-Дрогон. Намерения его понимал каждый, но вот надежды на то, что он выйдет победителем и вернет мир, не было ни у кого. Но на это ему было наплевать. Его легкие раздувались от усилий, с которыми он кричал на весь Хор-Морогол:
̶ Я вызываю вождя единых кланов, великого Тор-Горона на священный Дор-Дух! Я имею право сместить вождя и бросаю ему вызов!
Этот крик был слышен отовсюду. Гром так не разит своей мощью, как крик Гор-Дрогона. Он был уверен, что отец его слышит. Сын ждал, когда к нему выйдет тот, кто когда-то даровал ему жизнь, научил держать в руках оружие, а главное, объяснил, для чего оно должно быть там. И вот сейчас он хотел применить все свои умения, чтобы уничтожить своего родителя.
Тор-Горон уже не являлся тем, с кем они прощались, когда Гор-Дрогон уходил на тайный совет в земли людей. Плоть его осталась, но душа была порабощена демонами. Кул-Рохан почувствовал это, как только они ступили на родную землю. Враг, о котором говорили на тайном совете, дал о себе знать раньше, чем все ожидали. Он хитростью решил чужими руками начать разрушение. Голбус Тран знал об этом еще на совете, поэтому и задал тот вопрос, который мучил Гор-Дрогона всю дорогу до дома. Сам же юный вождь получил все ответы после первого визита к отцу, ему не надо было переспрашивать, он не был глупцом и все схватывал на лету. Шаману же оставалось только одно: дать ему сил на тот шаг, который уготовила ему судьба. И Кул-Рохан выполнил свой долг полностью.
Молодой воин ждал своего часа, чтобы пойти по дороге судьбы, уготованной для него. Ворота скрипели под напором и медленно раскрывались. Навстречу шли воины, сотни воинов. Отряд поневоле начал пятиться назад, дабы все пространство заполнилось орками и образовался круг для священного Дор-Духа. В сопровождении своих подчиненных ступал Тор-Горон. Его вид был одновременно прекрасным и ужасным, взгляд безумный, каждая мышца на теле играла сталью, от этого он казался невероятно огромным. Это был противник, которого не пожелал бы никому, но Гор-Дрогон не чувствовал страха, он руководствовался долгом.
В один миг все замерло, друг против друга стояли отец и сын. Два орка — одна кровь. Раньше готовые умереть друг за друга, сейчас готовые кинуться, чтобы разорвать. Здесь было бесполезно мериться взглядами и пытаться найти страх в глазах противника, это был Дор-Дух. Воин, пришедший сюда, отвергал смерть, один из стоящих в этом кругу принимал ее, в этом была священность поединка.
Молчание нарушил тот, кто пришел по воле судьбы все изменить.
̶ Я Гор-Дрогон, сын Тор-Горона, истинный потомок Кил-Мечена! В моих жилах течет кровь истинных орков, а не грязная кровь демонов. Я бросаю вызов своему отцу Тор-Горону, дабы освободить его душу
