– Столько людей, причем одних женщин, знать настолько хорошо, чтобы запомнить всех… нет, это невозможно.

– Согласен. В этой папке, – указал он на блондинок, – есть все девушки из девяти… кроме вас. Какие мысли по этому поводу?

Без слов она подняла плечи и отрицательно покачала головой – мыслей у нее не было. Немного подумав, в следующий момент Оксана задала закономерные вопросы, правда, не подряд, а через короткие паузы:

– А что это за фотографии? Почему девушки одинаковые? Где вы их взяли? И почему у меня спрашиваете о них?

– О, сколько вопросов, – улыбнулся Павел и на голубом глазу солгал: – Эти папки нам подбросили неизвестные. Мы уже знаем: некоторые девушки ездили работать в те же Эмираты, Саудовскую Аравию, поэтому у нас есть основания полагать, что и остальные из этих папок попадали в какие-то страны. К сожалению, мы не знаем, где сейчас эти девушки, ищем их. Почему одинаковые… мы надеялись, вы подскажете.

– Знаете… вы меня пугаете! – занервничала Оксана. – С каждой новой встречей в этом кабинете я начинаю все больше вас бояться, будто вы подлавливаете меня. И стоит бросить одно неосторожное слово, сделать какую-то ошибку, мне…

– Что вы, Оксана Дмитриевна! – не дал ей договорить Павел. – Если б я подлавливал вас, делал бы это иначе, я ведь не так прост, как кажется.

– Да уж, не прост, – с двойным подтекстом произнесла она. – Давайте короче. Какое отношение я могу иметь к стольким неизвестным девицам?

– Вы же вернулись оттуда, ваша подружка Нюта тоже вернулась, а места нахождения остальных девушек неизвестны. Может, вам кто-то знаком, и вы поможете нам найти их – вот зачем я вызвал вас.

– Вы что же, собираетесь всех разыскивать?

– Да, Оксана Дмитриевна, всех. Не забывайте, Нюта убита. На Будаева совершено покушение, а он по заданию вашего мужа начал поиски убийцы Нюты. – И умолчал о деревенской тетке, но Орлика упомянул: – Скажите, а что собой представляет Орлик?

– Михаил Спиридонович? – подняла брови Оксана. – Профессионал высокого уровня, востребованный педагог, владеет пятью языками, удивительно добрый человек, щедрый. Любитель поесть. К студентам относится заботливо, некоторых подкармливает. А почему вы о нем спросили?

Вопрос поставил Павла в тупик, беседу он спланировал, а вопросы Масловой предугадать было невозможно, отталкиваясь от ее вопросов, он импровизировал и следил лишь за тем, чтобы не сболтнуть лишнего. Когда-то покойный отец, тоже следователь, учил никогда не спешить, учил также: если во время расследования некий человек попал в орбиту преступления, то следует держать его на прицеле, будь он хоть ангел воплоти. Отсюда и Оксана, и загадочная Богдана, а также сам Маслов – все на прицеле. К последнему вопросу Оксаны, довольно примитивному, Павел не подготовился, не просчитал его, выручил Феликс, он сидел рядом с Тереховым и, как обещал, помалкивал:

– Мы ему звонили много раз, Орлик не берет трубку.

– Странно, – забеспокоилась Оксана. – Он должен быть здесь, мы недавно созванивались, Орлик никуда не собирался уезжать. Наверное… болеет! Я сегодня же навещу его.

Терехов решил больше не задерживать ее, едва за Оксаной закрылась дверь, он подал знак Жене, мол, на выход, тот живо умчался.

– Срочно поезжай к Орлику, – обратился к Феликсу Павел, – сними ленту с двери. Да чтоб следов не осталось! Захвати влажные салфетки.

Нехотя поднимаясь со стула, тот недовольно заворчал:

– Паша, почему не спросил в лоб о роли Орлика в вербовке девчонок? Это твое миндальничание… Как бахнул бы кулаком по столу!

– И?.. Молчишь, значит, не знаешь, что предъявлять. Поэтому я и просил вас помалкивать. Феликс, если она в чем-то замешана, а мы так и не определились – в чем именно, то пусть держит нас за лохов. Точно так я проведу… беседы со всеми фигурантами. Посоветуюсь, послушаю… На очереди Богдана. Но вот о чем с ней… беседовать? Ну, чтобы не насторожить. Нет, надо подождать…

– Ой, да вызови, чего мучиться? Хоть прощупаешь, что она за фрукт. Я поехал к доценту… Ой! Веник пришел! И не один.

Совершенно верно, в дверях он столкнулся с Вениамином и лупоглазой Алиной, пропустил их в кабинет и вышел.

– Павел Игоревич, я вам привез вчерашнюю штучку, она умудрилась украсть охотничий нож Орлика.

Алина достала нож и, крепко держа за рукоятку, потрясая им, показывая Терехову, не забыла сказать слова, которым научил ее Веня:

– Пожалуйста, простите меня, я не знала, что нельзя…

– Давай сюда нож, – прервал извинения Павел, а то девушка была близка к слезам. – Все?

– Нет, не все, – сказал Вениамин. – От вас вышла женщина, наша Крошечка-Хаврошечка ее знает.

Ух ты, как иной раз жизнь удивляет непредсказуемым сюрпризом, а обычно работает закон подлости. Павел жестом показал им присесть, Алина устроилась напротив, положив охотничий нож себе на колени, при дневном свете ей больше пятнадцати не дашь. Вениамин принес стул и поставил его рядом с девушкой.

– Как твоя производственная травма? – осведомился Павел, заметив руку, перевязанную бинтом вокруг ладони.

– Если гангрены не будет, выживу, – пробурчал Веня. – Бабка по соседству мазью намазала и перевязала, гарантировала, что кисть не ампутируют.

Павел засмеялся, но не на реплику, а своим мыслям. Еще будучи в деревне первый раз, он угадал, что этот парень органично вольется в их коллектив, так и случилось. Как будто Веня всегда был с ними, впрочем, Павел сам чуть больше года работает, далеко не все коллеги ему нравятся, тем более душу греет осмысление, что ему крупно повезло с ребятами. Легко с ними. Даже когда трудно идет дело, не ощущается нервозности, мешающей во всех направлениях.

– Рассказывай, Алина, а то я ничего не понял.

– Мы стояли в коридоре, – заговорила девчушка, вытаращив глазищи, – ждали, когда вы освободитесь. И вот от вас выходит женщина, а я ее знаю… зовут Оксана Дмитриевна…

– Все верно, – подбодрил Алину Павел, так она слегка перевозбуждена, видимо, волновалась. – И?

– Она приходила к Михаилу Спиридоновичу, я видела ее несколько раз, препод называл ее Оксаночка и «радость моя». Она приносила ему дорогущий коньяк, он пил, она – никогда.

Павел задумался – а что это меняет? В сущности, ничего. Маслова у Орлика училась, тот отзывался о ней в превосходной степени, да он всех хвалил. Может, у преподавателя и бывшей студентки была тесная связь, необязательно любовная, хотя и ничего исключить нельзя. Однако все это к делу не пришьешь в качестве улик, но Павел обязан уточнить обстоятельства:

– О чем они говорили?

– Не знаю, – ответила девушка. – Чаще уходили в кабинет Михаила Спиридоновича, иногда сидели в гостиной. А я убирала, некогда было слушать.

– Павел Игоревич, – обратился к нему Вениамин, – у нас более ценная новость. В доме Орлика имеется тайник, Алина случайно его обнаружила и знает, как открыть, а ребята из оперативной группы во время обыска не нашли.

– Да ну! – изумился Павел, поднимаясь с места. – Поехали.

Она позвонила и попросила прийти, куда он захочет

Время не назначала, Арсений сам должен назначить, когда ему удобно, ведь он работает, а Богдана бездельничает, причем сказала, желательно не откладывать на завтра или на послезавтра. Заинтриговала. Арсений послал работу к черту, то есть не совсем послал, а предупредил: мол, по делам отлучается, разумеется, срочным и важным, а посему не знает точного часа, когда вернется. И помчался к Богдане на всех скоростях, дозволенных на городских дорогах, он предлагал встретиться в ресторане,