– Траур, – понял Нагиль. – Император недавно умер – видимо, крестьянам нельзя покидать свои дома какое-то время.

– Не слишком ли долго?

– Зимой они всё равно сидят без дела, – поддакнул Шен.

Дэкван посмотрел на него неодобрительно, но промолчал. В Чосоне траур по королям для простого народа длился девять дней, после Совет объявлял следующего короля. Крестьянам следовало завершать поминальные обряды по умершему государю и праздновать коронацию нового.

Конечно же, никто из простых смертных в здравом уме не следовал предписанию и не держал траур положенный срок. В сезон урожая крестьяне удалялись в поля, сеяли злаки, пасли скот, им некогда было думать о покойном ване Чосона. На место умершего всегда приходил его сын или тот, кого избирал Совет для страны. Его потом сменял следующий наследник. Трон переходил из рук в руки, пока крестьяне делали своё дело.

– Когда умер Император? – спросил Нагиль, отгоняя назойливые мысли о доме, Ли Хоне и Йонг. Проклятье. Что бы он ни думал, о чём бы ни вспоминал, тропа памяти всегда приводила его к Сон Йонг.

Шен задал вопрос командиру Чжаню, но тот ответил очень резко и коротко.

– Приказал не разговаривать, пока не придём во дворец, – перевёл Шен.

Нагиль обернулся к Дэквану и остальным: будьте начеку, не нравится мне командир Чжань и его придирки. Так ли сильно Император Мин хочет заключить союз с Драконом Чосона, если его подчинённый ведёт себя столь неуважительно?..

Наконец неприветливый командир и его отряд привели чосонцев к очередной стене с тремя воротами. За ними, как понял Нагиль, высились дома и сооружения в несколько этажей, богато украшенные, величественные. Стена была высокой, с земли увидеть, что находится за нею, не представлялось возможным. Что-то скрытое от глаз посторонних, стоящее в самом центре города… Должно быть, то был Запретный Императорский город, о котором Нагилю некогда рассказывал мастер Вонгсун.

Мастеру Вонгсуну и его Хранителю однажды удалось побывать внутри Запретного города. Император Мин, живущий в то время, благосклонно относился к Чосону и приглашал к себе Дракона Воды великим гостем. Мастер Вонгсун вспоминал, что его провели по главной оси Пекина, показали храмы и пригласили провести несколько дней и ночей в доме Императора.

– Запомни, хаксендор [68], – говорил мастер Рэвону, – сила кроется не только в умении отстаивать свои границы и сражаться за страну, но и в умении договариваться и идти на уступки там, где это возможно, перед людьми сильнее и могущественнее нас самих.

Рэвон на уступки идти не научился. Нагиль, надо полагать, тоже: его остановили перед вратами, командир Чжань, кинув ему и Дэквану презрительный взгляд, качнул головой.

– Он просит подождать вас в шецзитань, – перевёл Шен и тут же, спохватившись, добавил: – В храме Земли и Злаков. А сейчас нужно сдать мечи.

– Ни за что! – взъелся Минхи. Гванук, что был спокойнее, толкнул его в плечо.

– Делайте, как велено, – скрипнув зубами, сказал Нагиль и первым снял с пояса меч. Отдавать его в руки неприветливых хмурых стражников, облачённых в доспехи, было верхом глупости. И в то же время – верхом уважения и доверия к Императору.

Воины дракона вместе с Дэкваном, помявшись, тоже отдали свои мечи, луки и колчаны со стрелами. От их отряда, что выходил из Чосона в Пекин, осталось всего семь человек, не считая Нагиля. И всё же это были опасные семь человек. Даже безоружными они могли постоять за себя.

– Теперь, – сказал Нагиль тихо, пока со скрипом открывались врата, – никто из моих людей защищать тебя не будет.

– Я не дурак, генерал, – скривился Шен. – Положение у вас незавидное. Но вас ведут в Запретный город, это огромная честь. Лучшая, которой вы могли удостоиться при жизни.

– Да что ты…

Как только врата («Тяньаньмэнь, врата Небесного Спокойствия», – заявил Шен) открылись и всех пропустили внутрь, Нагиль понял, почему их предупредили об ожидании заранее.

Запретный город, начинающийся сразу за внутренней крепостной стеной, был окружён ещё и глубоким рвом, заполненным водой. Та не замерзала, хотя погода стояла в этом сезоне холодная. Значит, это не просто ров, там на дне бьют ключи, рассудил Нагиль.

Он думал, их не пустят в Запретный город, сюда не пускали даже простых жителей Империи. Но похоже, Император всё же оказывает Дракону честь, раз позволяет в беспокойное время находиться на своей территории, так близко к сердцу Пекина.

Командир Чжань отдал короткий приказ встретившим его стражникам, и те ушли вдоль улицы к новой стене. Сам командир знаком велел следовать за ним направо, к невысоким вратам в сад.

– Сколько же стен, – поразился Кантэ, которого и лабиринты чосонского дворца смущали, сколько бы времени он там ни провёл. Дэкван велел ему вести себя тише, пока они находятся на чужой территории.

В саду, засыпанном снегом, были тропинки, ведущие в разные стороны, и командир Чжань бодро вёл всех в строение, похожее на дворцовый павильон.

– Дворец Подношения Даров, – обозначил его Шен, переводя слова командира. – Император примет вас там, вдали от глаз и ушей некоторых неугодных ему лиц.

– А Дворца Сытного Обеда и Послеполуденного Сна у них нет? – услышал Нагиль вопрошающий голос Минхи и не сдержал смешка. Отродья чаньинов, почему Дэкван не учил их держать язык за зубами?

Дворец Запретного города Императора Мин был сравним с дворцами королей Чосона. Внутри обнаружились точно такие же деревянные колонны, расписанные китайскими иероглифами, высокие потолки, уводившие к небу, были сокрыты в полумраке из-за недостатка света. По периметру общего зала тянулись жаровни, согревающие воздух. В центре у дальней стены на помосте возвышался императорский трон с ширмой.

На него, никак себя не обозначив, поднялся молодой Император династии Мин. Одетый в парадное красное, на молодом бледном лице – ни единой морщины. Он сел на трон тихо и легко, словно ничего не весил. Сколько же ему было лет?..

Нагиль сделал шаг вперёд и поклонился. Приближаться к Императору так, как к секретарю Ван Шоужаню или наместнику Ван Юцзяо, было нельзя. И всё же Император сказал, используя слова чосонского языка:

– Подойдите, генерал Мун, незачем кланяться издалека.

Дэкван и остальные остались в коленопреклонённой позе, пока Нагиль шёл к трону Императора, задаваясь вопросом, насколько снисходительнее он своего отца. Прежнего вана Мин он не знал и видел его лицо только на портрете в кабинете Ли Хона. Нынешний ван мало походил на него. Может, он не был его прямым потомком?..

– Император. – Нагиль снова поклонился уже рядом со ступенями к трону.

– Я думал, вы старше, – заговорил тот. Нагиль позволил себе скривить губы в ухмылке, но к трону поднял спокойное лицо.

– Я думал, вы тоже. Я ехал от самого Чосона, чтобы увидеть другого