Она разразилась рыданиями. Он быстро подошел к ней. Она снова склонилась к нему на плечо. Он подвел ее к дивану.

– Успокойтесь, мой милый друг, успокойтесь!

– Я не знаю, что делать, – сквозь слезы сказала она. Они протянула ему скомканную телеграмму.

Элль прочел.

Глубокий вздох вырвался у него из груди.

– Слава богу! – от всего сердца воскликнул он. Исма отпрянула от него. Она метнула на него взгляд, полный вражды. Потом, вдруг, глаза, ее стали безжизненными, колени ее подкашивались.

– Что с вами, Исма?

– Я… я… – сказала она, прижимая руку к сердцу, – я вас, вероятно, не совсем поняла… или… или… разве вы не сказали?…

– Слава богу, – сказал я, – потому что ваш муж спасен.

– Спасен?

– Да, ведь это же здесь сказано.

– Спасен?

– Это известие более позднее, чем то, которое получил я, оно исходит непосредственно от Торма… Сегодня ночью Грунте сообщил мне, что шар потерпел крушение, и ваш муж исчез и думая, что он погиб, и не знал, как, я вам, Исма, об этом… Но что с вами?

– Исма схватила его руки.

– О, простите, простите меня, Элль!..

Он с удивлением поглядел на нее.

– Вы считаете, что он спасен? – воскликнула она, и кровь прихлынула к ее лицу. – Там, в вечных льдах, в полярной ночи? Как может он спастись?

– Раз уже он на парашюте благополучно спустился на Землю и находится под защитой эскимосов, то ему не угрожает никакой непосредственной опасности.

– А зима?

– Если эскимосы выдерживают тамошнюю зиму, то и вашему мужу удастся сладить с нею. Видите ли… – Элль погладил ее по руке и попытался улыбнуться. – Простите меня, но эта телеграмма, принесшая вам только горе, для меня была вестью о спасении. Все сведения Грунте и Зальтнера о вашем муже ограничиваются тем, что, когда они пришли в себя, его в гондоле уже не было. Парашют был найден в море, и никаких следов Торма не обнаружено.

Исма положила ему руку на плечо.

– Простите меня, дорогой друг, – с чувством сказала она. – Расскажите же мне обо всем. Я и сама вижу, что я слишком малодушна. – Она села против него.

– Слушайте, – сказал он. – То, что вы сейчас узнаете, покажется вам невероятным, но вы собственными глазами убедитесь, что это правда. Грунте здесь, а Зальтнер на пути к Марсу. В моем саду, на лужайке, лежит марсианский воздушный корабль. На этом корабле мой дядя Илль, брат моего отца, доставил сюда Грунте. Путешествие на полюс длится шесть часов.

– Ради бога, Элль! Замолчите! – отпрянув и умоляюще сложив руки, воскликнула Исма. В ее глазах отразился ужас. Она боялась за его рассудок. Быть может, Элль сошел с ума, и теперь его навязчивая идея прорвалась в этом безумном бреде.

Он встал и направился к двери. Исма сидела в полной беспомощности, но это длилось всего лишь мгновение; потом она вскочила.

В комнату в сопровождении Элля вошел Грунте. Он чопорно поклонился ей. Йена смотрела на него широко раскрытыми глазами, как на привидение.

– Прочтите эту телеграмму, – обратился Элль к Грунте: – фрау Торм получила ее сегодня поутру.

Грунте прочел, вторично посмотрел на дату отправления и потом сказал:

– При существующих обстоятельствах это известие нужно считать весьма благоприятным.

– А теперь прошу вас, Грунте, – воскликнул Элль, – сделайте мне одолжение, расскажите фрау Торм обо всем, что случилось с вами. Пойдите сюда, давайте сядем.

Грунте изложил все со свойственной ему краткостью и даже сухостью. В его рассказе не было места преувеличениям, предположениям, субъективным суждениям, все было ясно, как математическое доказательство.

Исма слушала, затаив дыхание. Она не сводила глаз с Элля. Ее охватило чувство, похожее на благоговение.

– И вот, так как я здесь, – закончил свой рассказ Грунте, – я должен, не теряя ни минуты, приготовить доклад. Нам нужно приложить все старания к тому, чтобы доказать то, чему никто не захочет поверить. Поэтому, я надеюсь, что вы простите меня, если я сейчас покину вас. Можете ли вы уделить мне еще минуту? – добавил он, обращаясь к Эллю.

Он поклонился Исме, и направился было к двери, но тут Исма вскочила и вплотную подошла к нему. Он остановился, упрямо сжав губы.

– Так, значит, это правда? – спросила она. – Воздушный корабль еще лежит там, в саду?

– Конечно.

– И через шесть часов можно быть на северном полюсе?

Грунте утвердительно кивнул головой,

– Я сам сегодня утром всего лишь за один час успел проехать в Вену и обратно, – добавил Элль.

– Благодарю вас, – произнесла Исма, возвращаясь на свое место.

– Простите, я покину вас на минуту; я сейчас вернусь, – следуя за Грунте, сказал Элль.

Она молча кивнула ему. Ее мысли были заняты воздушным кораблем. Через шесть часов можно быть на северном полюсе! Шесть часов, всего лишь, – ровно столько, сколько идет курьерский поезд до Берлина! Да ведь это почти как увеселительная поездка. Всего лишь шестичасовой переезд отделял ее от Гуго… Если бы счастье улыбнулось ей, если бы корабль выбрал правильный путь, то можно было бы заметить Торма, захватить его с собой и привезти обратно, – он еще сегодня мог бы вернуться во Фридау…

Но нет, их разделяют ледяные пустыни, недоступные, неисследованные никем моря… Там, в жалкой снеговой хижине, окруженный опасностями ужасной зимы, проводит он месяц за месяцем, без света, без дела, горюя в вечной ночи, тоскуя по милой родине… Исма заломила руки и заметалась по комнате. За закрытой дверью ей чудился его голос. Она взглянула на часы, и неотвязная мысль твердила ей: всего лишь шесть часов! Через шесть часов все может решиться!..

Страшным усилием воли она подавила, наконец, волнение, села и постаралась спокойно обдумать свое решение.

Да, это единственный правильный исход. Так должно быть!

Исма встала и направилась к двери; но тут в комнату вошел Элль.

При виде ее он смутился. Печаль и страх, омрачавшие ее лицо, исчезли. Она стояла перед ним, выпрямившись во весь рост. Ее темно-синие глаза сияли той искренностью чувств, которая всегда так увлекала его. На ее губах играла едва заметная улыбка.

– Элль, – сказала она, – сделаете ли вы то, о чем я вас попрошу?

– Все что вы захотите!

– Попросите вашего дядю, чтобы он отвез меня на своем корабле на полюс и доставил меня обратно, когда мы найдем Гуго… Да, да, я найду его, только бы ваш дядя согласился мне помочь… О, не отказывайте мне!

Она схватила его за руки и умоляюще смотрела на него. На глазах ее выступили слезы.

И… поедемте вместе со мною! – добавила она.