«..тар! — послышалось мне. — Ис… Шта…».

Ис шта?

«Шта?», простите, как любят писать в интернете школьники? Я даже не успел осмыслить её фразу, когда догадка, внезапно сформировавшаяся у меня в голове, чуть не заставила хлопнуть по этой самой голове ладошкой с размаху, награждая увесистым шлепком за непроходимую тупость.

Ну конечно! Штар! Штар, дарх его забери!

Для того, чтобы оружие вспыхнуло ярким светом, как никогда до этого, достаточно было только мимолётного касания, ознаменовавшегося тем, что выпущенная сила прекратила наращивать частоту пульсации, сойдя на нет в попытках вырваться из под моего контроля.

Да, теперь я мог более менее это контролировать, поскольку штар сейчас работал как противовес, полностью уравнивая губительное действие своевольных демонических эманаций, которые, взбунтовавшись, пытались сместить вектор выпущенной силы, обратив её в деструктивную.

Выпуская всё это наружу, я даже не допускал мысли, что не смогу держать это под контролем. В конце концов, если у меня вышло там, на поляне, когда я спасал Ауриту, то должно было получиться и здесь, ведь выпускаемый поток с того момента у меня стал намного стабильнее, перестав быть похожим на неупорядочненную волну хаоса, контроль над которым был априори невозможен.

Проигнорировав безэмоциональный вопрос жуткой старухи, я сделал шаг по направлению к ней. Все движения казались замедленными, будто я стараюсь развить нормальную скорость в толще густого киселя, при этом не рухнув на колени от навалившейся на плечи тяжести.

Вряд ли это было действие только ментальной магии, которой оперировала служительница Аарона. И если с идентификацией её магического воздействия на меня возникали вопросы, то с тем, как его прекратить, сомнений не было. Вот только хватит ли моих сил на осуществление задуманного?

С силой сжав пальцы на рукояти штара, я не спешил выдёргивать его из ножен, понимая при этом, что ледяная оплётка оружия, каким-то образом, не даёт мне свалиться в пучину отсутствия контроля, даря толику ясности. По крайней мере, мне были доступны базовые навыки тела: дышать, двигаться и размышлять.

— Что ты здесь забыл? — прошипела старуха уже у меня в голове. — Зачем ты здесь?

Я только лишь скрежетнул зубами, не став тратить время на ненужный ответ, делая ещё один шаг по направлению к ней. Довольно странно, что служительница Аарона так и не двинулась с места, хотя не могла не понимать, что рвусь я к ней явно не конфетами угощать.

Шаг. Ещё один шаг.

Рванув рукоять, я одновременно подал частицу энергии в сияющий кинжал, спешно увеличивающийся у меня в руках и приобретавший привычную форму рапиры.

— Остановись! — мне показалось, или в её голосе проскочил лёгкий испуг. — Замри! — отдалось противным нытьём в висках.

Не знаю, то ли наша с Миа защита до сих пор исправно работала, спасая меня от разрушительного воздействия потока чужой ментальной магии, или сама старуха выдохлась, не в силах поддерживать постоянное давление на мой мозг, но воздействие стало как будто менее мощным. Оно давало мне возможность двигаться в пространстве легче. Самую малость, но и это уже было подарком.

Сзади послышался лязг передёргиваемого затвора и звук упавшего на деревянный пол мелкого но увесистого предмета, который расставил всё по местам.

А вот это уже очень и очень плохо…

Вроде бы ничего необычного: подумаешь, кто-то из бойцов просто передёрнул на нервах затвор, дослав лишний патрон в патронник. Вот только даже если не брать в расчёт крепкие нервы бойцов Гора и их выучку, не позволившую бы никогда без команды открыть огонь, то вот в то, что нося оружие на боевом взводе, можно об этом забыть в стрессовой ситуации, я не верил абсолютно.

Не мог опытный боец передёрнуть затвор, выщелкнув неиспользованный патрон на пол. И это означало только одно: все мои бойцы уже были под контролем проклятой старухи.

— Замри, я сказала! — вслух произнесла она, указав на меня крючковатым сухим пальцем. — Замри и повинуйся мне!

— Кто ты такая? — напряжённо спросил я, внутренне готовясь к какой-нибудь пакости. И эта самая пакость не заставила себя ждать.

Мне оставалось сделать всего несколько шагов, чтобы одним единственным взмахом штара стереть ироничную улыбку с её морщинистого лица, но этому не суждено было случиться.

Крик Миа прозвучал в голове неожиданно, практически совпав с возопившим чувством опасности, и я, больше не медля, отшатнулся в сторону.

Медленно.

Слишком медленно и неторопливо моё тело уходило с траектории автоматной очереди, которую выпустил в мою сторону ближайший боец.

Если бы не охранный амулет на шее, который принял на себя основную массу завязших в силовом поле пуль, я был бы уже не таким проворным, если это движение в воздушной патоке вообще можно охарактеризовать, как проворное.

Возможно, демоническая регенерация бы и справилась с несколькими кусками свинца в моей голове, но проверять это сегодня мне абсолютно не хотелось, как и делать это вообще когда-либо. Накладно, знаете ли… Как-нибудь проживу и без этого издевательства над собственным организмом.

Когда, вслед за одурманенным бойцом, в противостояние вмешались остальные, я уже не удивлялся, истово надеясь, что оставшегося заряда амулета хватит для спасения от незапланированных природой отверстий в моём теле.

Краем глаза отмечая, как расцветают вспышки от сработавшего защитного поля, который генерировал мой амулет в ответ на угрозу, я больше не собирался медлить. Совершенно очевидно, что переговоры ни к чему не приведут, и говорить с этой дамой нужно исключительно с позиции силы.

Силуэт старухи ещё больше налился чернотой. Редкие всполохи её активной защиты свидетельствовали о том, что огонь по мне был не такой прицельный, как мне показалось сначала. Бойцы мазали, причём довольно сильно.

Советовать Гору провести дополнительные тренировки на родовом стрельбище я не буду, авось и сам догадается, но перед тем, как отчитывать бойцов, всё таки стоило учитывать факт вмешательства в их сознание.

Служительница Аарона продолжала неподвижно стоять на одном месте, словно кто-то или что-то её там держало, но мне это было на руку. С громадным усилием я сделал последний шаг, одновременно выбрасывая руку в длинном выпаде.

Клинок вошел ей под сердце, как-то буднично, пробив казавшуюся на первый взгляд надёжной защиту, при этом больше не встретив никакого сопротивления, будто я не в человеческое тело ткнул, а пронзил мешковатое чучело, набитое соломой.

И тут же я почувствовал, как моё тело снова повинуется мне. Возвратившаяся подвижность тела вернула и инерцию моего, якобы, слабого удара, а лезвие штара вошло в старуху практически до самой гарды, чуть не вывернув его из моей