Шрифт:
Закладка:
Выдохнув, Кара попыталась успокоиться. Щеки ее пылали, а в душе бушевало настоящее торнадо, но она честно пыталась взять себя в руки. Наверное, он просто не знает, благодаря кому эти двое отыскали в штанах собственные яйца и сумели разобраться со своим наглым соседом. Надо просто ему об этом рассказать…
— Вы можете уже выдвигаться, — приказал Данмар, обращаясь к Чуку и Чаку, — ключ от жилища спрятан под первой ступенькой. А я пока поговорю с вашей гостьей.
Тон мальчишки был столь неукротимо властен и непререкаем, что ни один из подростков не осмелился ему ничего возражать. Они выскочили в темную ночь, не побеспокоившись ни о факеле, ни даже о том, как они будут проходить через запертые ворота второго кольца. И Кара испытала очередной легкий укол разочарования, что даже Чак, который всячески пытался показать, что влюблен в нее, не промолвил ни слова в ее защиту.
— Данмар, я… — попыталась было начать девушка, когда они остались наедине.
— Я знаю, Кара, — мягко сказал юноша, и от звуков тепла в его голосе она начала таять, как зажатый в горячей ладони снежок. — Это тебя должен благодарить за сделанное дело, а не парней.
— Как ты понял? — Удивилась изгнанница, начиная подозревать, что об этом когда-то успели уже донести Чук и Чак.
— По твоему взгляду. Он у тебя прямой и бесстрастный, в то время как братья смотрели на меня испугано и затравлено. Они разобрались с Ёрди, но испугались того, что сотворили. Прямо сейчас они сгорают от внутренних сомнений, а вот ты твердо уверена в своих поступках.
Девушка слушала, затаив дыхание. Она поверить не могла, что подобные умозаключения можно сделать по одним лишь только глазам. Но ведь и она тоже периодически видела нечто необъяснимое в глубине его взгляда. Что-то такое, чего просто не должно быть в одиннадцатилетнем мальчике. Неужели, ей это все не мерещилось?
— Данмар, — позвала Кара, не совсем понимая, что вообще собирается спросить, — могу я попросить тебя кое о чем?
Изгнанница начала нервно теребить подол своего платья и учащенно дышать, будто кто-то невидимый сдавил ее грудь стальным кольцом.
— О чем? — Он посмотрел на нее с таким чутким вниманием и добротой, так что Кара не смогла сопротивляться.
— Покажи мне истинного себя! — Выпалила она, испытав при этом такой ужас, словно прыгала с отвесной скалы.
— Будь добра, поясни, что ты имеешь в виду? — Попытался выказать недоумение Данмар, но его собеседница яснее ясного увидела, что это напускное. На самом деле… Он. Понял. Всё.
В этот раз Кара мялась гораздо дольше, пытаясь собраться с мыслями и облечь свои размышления в понятные слова. Она старалась сделать так, чтобы у ее речей не могло быть никаких кривотолков. Чтобы Данмар встал перед односложным выбором — либо честно ответить ей, либо вообще запретить лезть не в свое дело. В противном случае, он мог бы так искусно увести разговор в другую сторону, что она не сразу б это поняла.
— Мне кажется, что я не видела тебя настоящего, — сбивчиво попыталась объясниться девушка. — Ты словно бы скрываешься от всех за прозрачной вуалью, которая позволяет увидеть лишь твои смутные очертания, но не тебя самого…
— Как давно тебе стало так казаться? — Данмар вдруг неуловимо изменился и от него теперь повеяло неприкрытой угрозой. Хоть девушка готова была поклясться, что он ничем этого не проявил, однако ее интуиция внезапно взбрыкнула, словно норовистая лошадь.
Ну и плевать! Должен же быть в ее серой жизни хоть один человек, с которым она может быть полностью откровенна! И если она ошиблась в мальчишке, то пусть лучше он прямо здесь проткнет ее сердце своими короткими кинжалами. Судя по трупам работорговцев из той ужасной ночи, он с ними обращаться умеет отменно…
— Не знаю, — честно призналась Кара, — наверное, после твоего рассказа о смерти. Ты был убедителен, словно ее пророк, и я безоговорочно поверила каждому твоему слову. И тогда же мне впервые показалось, что под маской юного мальчика скрывается нечто большее…
— Почему ты сейчас честна со мной? — Вдруг спросил Данмар. — Если ты способна так тонко чувствовать людей, неужели не ощущаешь грозящей тебе прямо сейчас опасности?
— Наверное поэтому и честна, потому что слишком хорошо ощущаю тебя, — смиренно развела руками девушка. — А еще я сама хочу быть с тобой откровенной.
— И ты готова увидеть настоящего меня? — С каким-то легким колебанием уточнил мальчишка. И Каре неимоверно захотелось выкрикнуть с подростковой горячностью: «Да! Готова!», но что-то удержало ее от этого. Ей почему-то показалось, что такой реакцией она только все испортит.
— Мне кажется, что да. Но в любом случае, решение останется за тобой.
— Что же… тогда смотри!
И сил противиться этому приказу у Кары не нашлось…
Внешне Данмар никак не изменился. У него не отросли клыки, собачьи уши или козлиные рога. Он не стал выше ростом, не оброс шерстью или чешуей. Но за несколько коротких мгновений мальчик преобразился до неузнаваемости. Изгнанница не могла понять, отчего его такое знакомое и милое лицо вдруг стало выглядеть столь пугающе. Так, словно на тебя смотрела сама вечность… усталая, безразличная и жестокая, как само мироздание.
Девушка видела в глазах юноши отголоски чего-то настолько ужасного и жуткого, что не могла даже подобрать этому описания. Какие бы испытания не выпали на его долю, они были слишком жестоки, кошмарны и очень тяжелы. Гораздо тяжелее, чем способен вынести простой смертный человек. И это осознание рождало в теле Кары постыдную мелкую дрожь, которую она никак не могла унять, как бы не пыталась.
— Ты это хотела увидеть? — Донесся до девушки словно сквозь пуховое одеяло чужой голос. Неописуемо изменившийся тембр заставил ее помянуть Воргана и тысячу его ангелов, настолько изгнаннице стало страшно.
— Д… д… да! — Нашла она все-таки в себе силы сделать крохотный вдох и исторгнуть из пересохшего горла одно единственное короткое слово. И было оно правдивым настолько, насколько это вообще возможно.
Она сумела… она добилась откровения, о котором так мечтала! И пусть Кара еще не понимала, что оно значит, о чем должно ей сказать, но самая главная мысль уже прочно поселилась в ее разуме. Данмар — не простой смертный. Он нечто большее…
Постепенно радость и восхищение вытеснили страх, и вот уже ее губы тянулись в неконтролируемой безумной улыбке.
— Твой настоящий облик даже еще прекрасней…
Девушка медленно, словно пыталась погладить дикого хищника, подняла свою руку и начала осторожно подносить к щеке Данмара. Она знала, что рискует. Понимала, что своим неосторожным действием может разрушить не только всю магию момента, но и разбить свою собственную жизнь, подобно хрупкому хрусталю. Всего один молниеносный удар, и ее не станет. Но Кара все равно тянулась к юноше, как глупый мотылек тянется к губительному пламени свечи.
