Осталась всего одна, и Сейлор меня за это убьет, но плевать: так ей и надо за то, что ее нет рядом, когда она мне нужна.

Мы поели. Через два часа Эмили была все еще здесь. Мы смотрели фильм «Кирпич» на Netflix, потому как она сказала, что влюблена в Джозефа Гордона-Левитта, будто на дворе девяносто восьмой. Честно говоря, мне было наплевать на фильм. Но ситуация была приятная. Естественная. Мы сложили ноги в носках на кофейный столик и жевали органический темный шоколад, которым домработница набила холодильник.

До конца фильма оставалось десять минут, когда до Эмили дошло, что я не собираюсь на нее набрасываться. Она закинула свое бедро на мое, пошевелила пальцами ног, чтобы коснуться моей кожи. Я не шелохнулся, наблюдая за развитием событий и зная, что остановлю ее (наверное), но в то же время словив опасный кайф от двух часов свободы, которые были мне предоставлены.

– У меня ужасно неудобный лифчик, – промурлыкала она, надув губы. – Можно я его сниму?

– Вообще не вопрос, – тихо сказал я.

Эй, я просто веду себя как радушный хозяин.

Эмили сунула руки под рубашку и вытащила лифчик, не снимая ее, а потом бросила белую кружевную вещицу мне прямо в лицо. Я оставил его висеть у меня на голове забавы ради и бросил еще один кусочек шоколадки в рот.

– Ты такой дурачок, – рассмеялась она.

«Кирпич», да, конечно. Просмотр этого дерьма интересовал ее не больше, чем меня – купание в ванне с ацетоном.

– Ты будешь ко мне подкатывать? – наконец спросила Эмили, не отводя взгляда от моего прикрытого лифчиком лица.

– Я смертный грех, который ты не захочешь совершать, – признался я.

– Я в совершенстве овладела ими всеми. – Она посмотрела на меня с невозмутимым выражением лица. – Овладей мной.

Я помотал головой. Сам не верил, что делаю это, но все равно делал, потому что, черт возьми, мне нужны деньги, и, черт возьми, грязный перепихон попросту не стоил того.

– Прости, милая. Потрахаться тебе сегодня не светит.

Открылась дверь.

– Дорогой, я дома, – язвительно пропела Сейлор.

Поняв, что я не один, она замерла на месте. Я выпрямился и подумал: «Все еще можно спасти», пока не почувствовал, как лифчик падает с моего лица на ковер.

Чертовогребаноеговно.

Песня дня: «Born to Run»[43] Брюса Спрингстина.

– КТ, это Эмили. – Я указал на свою гостью, делая вид, будто секунду назад эта девица вовсе не пыталась на меня взбираться. Богом клянусь, мысль трахнуть ее даже не приходила мне в голову. Ну то есть в будущем – да, на сто десять процентов. Но вот сейчас? Слишком рискованно. Мой род, мое наследство, мое будущее зависели от моей способности не снимать штаны. К тому же это дурно сказывалось на проекте под названием «Сейлор». – Эмили, это моя соседка, Сейлор.

– Привет! – Эмили вскочила на ноги, помахав рукой и улыбнувшись.

Без лифчика ее сиськи подпрыгивали, а соски выпирали. Сейлор не ответила ей взаимностью. Я поставил на паузу фильм, который все равно никто не смотрел, и подошел к своей псевдоподруге банши.

Чувствовалось, как атмосфера меняется, погружаясь в темный туман. Эмили уловила неловкость. Подняла свой лифчик, телефон, обувь и ключи от машины, шаркая по комнате как перепуганный страус.

Я забрал у Сейлор спортивную сумку и отнес ее в гостевую комнату.

– Как прошла фотосъемка, милая?

Ей накрасили губы ярко-красной помадой и подвели глаза неоновой голубой подводкой. В сочетании с волосами цвета меди она стала похожа на сексуальную подражательницу Дэвида Боуи. Ее взгляд по-прежнему был прикован к моему лицу. Круглые, широко распахнутые, бездонные глаза, и… что же я наделал?

– Я сваливаю, – пропищала Эмили, ни к кому конкретно не обращаясь.

Я проводил ее до двери, потому что не был конченым отморозком, а еще потому, что был почти уверен, что она решила, будто Сейлор моя девушка. Я сжал ее плечо.

– Я тебе позвоню, – соврал я.

– Ага, ладно.

– Хмм, ты не могла бы спуститься по лестнице? – Я переступил с ноги на ногу. – Ну понимаешь, тут камеры и все такое.

– Это небоскреб, – прошипела она.

– Ой, да брось. Спуститься будет не так уж трудно.

«Захлопнись на хрен», – кричал мне мой мозг. Я и впрямь не обладал даром красноречия.

Она помчалась прочь очертя голову, оставляя следы подошвы на мраморе.

Я обернулся и посмотрел на Сейлор, подняв ладони.

– Я могу все объяснить.

Она ничего не сказала. Просто смотрела на меня. Отчего-то казалось, что лучше бы она на меня орала.

– Мы просто смотрели фильм.

– Пока ты использовал ее лифчик в качестве очков? – бесстрастно поинтересовалась Сейлор.

– Вообще-то лифчик пошел в ход совсем недавно. Она хотела поразвлечься. Я был не заинтересован.

– Почему? Все равно это ни на что бы не повлияло. Твой отец наверняка знает, что она была в твоей квартире, благодаря камерам видеонаблюдения. Ты поэтому спрашивал меня, во сколько я сегодня вернусь домой?

Похоже, электричество снова включилось.

Сейлор не стала дожидаться ответа, а быстрым шагом направилась в ванную. Я пошел за ней, чувствуя себя тряпкой. От того, что такая кроха оказывала несоизмеримо огромное влияние на мою жизнь, во мне просыпалось желание разнести все вокруг до основания и смотреть, как все рушится, кирпич за кирпичом.

– Ошибаешься. Мы познакомились всего пару часов назад. Я заказал еду с доставкой в DoorDash, планировал послушать материалы, которые мне прислал Нокс от Силли, а она просто курьер. Сказала, что во всем здании вырубило электричество. Она поднималась по лестнице, потому что лифты не работали. Па не знает.

– Звучит как отличный сценарий для порно, – пробормотала Сейлор, включив кран и стараясь умыться. Она пыталась соскрести макияж ногтями. Она понятия не имела, как удалять макияж, но указав на это, я вынудил бы ее искалечить меня луком.

– Правда же, а? – Я потер челюсть, размышляя о том, в каких позах трахнул бы Сейлор, если бы нам довелось вместе сниматься в порно. – Суть в том, что ничего не было. Мне разрешено иметь подруг.

– Она тебе не подруга. – Сейлор изобразила пальцами кавычки на последнем слове, злясь из-за неподатливого макияжа.

Выключила кран, ударила кулаком по мраморной столешнице и поморщилась.

– Ревность тебе к лицу, КТ. Ирландкам очень идет зеленый.

– Я не ревную! Лучше бы я вообще не приходила домой, чтобы ты довел дело до конца и сломал свою жизнь. Тоже заслуженно. – Теперь она кричала, размахивая руками. Затем бросилась к двери.

Я преградил ей путь, смеясь уже во весь голос, и уперся руками в дверной косяк.

– Серьезно? Ты