Мы поели. Через два часа Эмили была все еще здесь. Мы смотрели фильм «Кирпич» на Netflix, потому как она сказала, что влюблена в Джозефа Гордона-Левитта, будто на дворе девяносто восьмой. Честно говоря, мне было наплевать на фильм. Но ситуация была приятная. Естественная. Мы сложили ноги в носках на кофейный столик и жевали органический темный шоколад, которым домработница набила холодильник.

До конца фильма оставалось десять минут, когда до Эмили дошло, что я не собираюсь на нее набрасываться. Она закинула свое бедро на мое, пошевелила пальцами ног, чтобы коснуться моей кожи. Я не шелохнулся, наблюдая за развитием событий и зная, что остановлю ее (наверное), но в то же время словив опасный кайф от двух часов свободы, которые были мне предоставлены.

– У меня ужасно неудобный лифчик, – промурлыкала она, надув губы. – Можно я его сниму?

– Вообще не вопрос, – тихо сказал я.

Эй, я просто веду себя как радушный хозяин.

Эмили сунула руки под рубашку и вытащила лифчик, не снимая ее, а потом бросила белую кружевную вещицу мне прямо в лицо. Я оставил его висеть у меня на голове забавы ради и бросил еще один кусочек шоколадки в рот.

– Ты такой дурачок, – рассмеялась она.

«Кирпич», да, конечно. Просмотр этого дерьма интересовал ее не больше, чем меня – купание в ванне с ацетоном.

– Ты будешь ко мне подкатывать? – наконец спросила Эмили, не отводя взгляда от моего прикрытого лифчиком лица.

– Я смертный грех, который ты не захочешь совершать, – признался я.

– Я в совершенстве овладела ими всеми. – Она посмотрела на меня с невозмутимым выражением лица. – Овладей мной.

Я помотал головой. Сам не верил, что делаю это, но все равно делал, потому что, черт возьми, мне нужны деньги, и, черт возьми, грязный перепихон попросту не стоил того.

– Прости, милая. Потрахаться тебе сегодня не светит.

Открылась дверь.

– Дорогой, я дома, – язвительно пропела Сейлор.

Поняв, что я не один, она замерла на месте. Я выпрямился и подумал: «Все еще можно спасти», пока не почувствовал, как лифчик падает с моего лица на ковер.

Чертовогребаноеговно.

Песня дня: «Born to Run»[43] Брюса Спрингстина.

– КТ, это Эмили. – Я указал на свою гостью, делая вид, будто секунду назад эта девица вовсе не пыталась на меня взбираться. Богом клянусь, мысль трахнуть ее даже не приходила мне в голову. Ну то есть в будущем – да, на сто десять процентов. Но вот сейчас? Слишком рискованно. Мой род, мое наследство, мое будущее зависели от моей способности не снимать штаны. К тому же это дурно сказывалось на проекте под названием «Сейлор». – Эмили, это моя соседка, Сейлор.

– Привет! – Эмили вскочила на ноги, помахав рукой и улыбнувшись.

Без лифчика ее сиськи подпрыгивали, а соски выпирали. Сейлор не ответила ей взаимностью. Я поставил на паузу фильм, который все равно никто не смотрел, и подошел к своей псевдоподруге банши.

Чувствовалось, как атмосфера меняется, погружаясь в темный туман. Эмили уловила неловкость. Подняла свой лифчик, телефон, обувь и ключи от машины, шаркая по комнате как перепуганный страус.

Я забрал у Сейлор спортивную сумку и отнес ее в гостевую комнату.

– Как прошла фотосъемка, милая?

Ей накрасили губы ярко-красной помадой и подвели глаза неоновой голубой подводкой. В сочетании с волосами цвета меди она стала похожа на сексуальную подражательницу Дэвида Боуи. Ее взгляд по-прежнему был прикован к моему лицу. Круглые, широко распахнутые, бездонные глаза, и… что же я наделал?

– Я сваливаю, – пропищала Эмили, ни к кому конкретно не обращаясь.

Я проводил ее до двери, потому что не был конченым отморозком, а еще потому, что был почти уверен, что она решила, будто Сейлор моя девушка. Я сжал ее плечо.

– Я тебе позвоню, – соврал я.

– Ага, ладно.

– Хмм, ты не могла бы спуститься по лестнице? – Я переступил с ноги на ногу. – Ну понимаешь, тут камеры и все такое.

– Это небоскреб, – прошипела она.

– Ой, да брось. Спуститься будет не так уж трудно.

«Захлопнись на хрен», – кричал мне мой мозг. Я и впрямь не обладал даром красноречия.

Она помчалась прочь очертя голову, оставляя следы подошвы на мраморе.

Я обернулся и посмотрел на Сейлор, подняв ладони.

– Я могу все объяснить.

Она ничего не сказала. Просто смотрела на меня. Отчего-то казалось, что лучше бы она на меня орала.

– Мы просто смотрели фильм.

– Пока ты использовал ее лифчик в качестве очков? – бесстрастно поинтересовалась Сейлор.

– Вообще-то лифчик пошел в ход совсем недавно. Она хотела поразвлечься. Я был не заинтересован.

– Почему? Все равно это ни на что бы не повлияло. Твой отец наверняка знает, что она была в твоей квартире, благодаря камерам видеонаблюдения. Ты поэтому спрашивал меня, во сколько я сегодня вернусь домой?

Похоже, электричество снова включилось.

Сейлор не стала дожидаться ответа, а быстрым шагом направилась в ванную. Я пошел за ней, чувствуя себя тряпкой. От того, что такая кроха оказывала несоизмеримо огромное влияние на мою жизнь, во мне просыпалось желание разнести все вокруг до основания и смотреть, как все рушится, кирпич за кирпичом.

– Ошибаешься. Мы познакомились всего пару часов назад. Я заказал еду с доставкой в DoorDash, планировал послушать материалы, которые мне прислал Нокс от Силли, а она просто курьер. Сказала, что во всем здании вырубило электричество. Она поднималась по лестнице, потому что лифты не работали. Па не знает.

– Звучит как отличный сценарий для порно, – пробормотала Сейлор, включив кран и стараясь умыться. Она пыталась соскрести макияж ногтями. Она понятия не имела, как удалять макияж, но указав на это, я вынудил бы ее искалечить меня луком.

– Правда же, а? – Я потер челюсть, размышляя о том, в каких позах трахнул бы Сейлор, если бы нам довелось вместе сниматься в порно. – Суть в том, что ничего не было. Мне разрешено иметь подруг.

– Она тебе не подруга. – Сейлор изобразила пальцами кавычки на последнем слове, злясь из-за неподатливого макияжа.

Выключила кран, ударила кулаком по мраморной столешнице и поморщилась.

– Ревность тебе к лицу, КТ. Ирландкам очень идет зеленый.

– Я не ревную! Лучше бы я вообще не приходила домой, чтобы ты довел дело до конца и сломал свою жизнь. Тоже заслуженно. – Теперь она кричала, размахивая руками. Затем бросилась к двери.

Я преградил ей путь, смеясь уже во весь голос, и уперся руками в дверной косяк.

– Серьезно? Ты