Шрифт:
Закладка:
— Красавчик!
— Да я знаю, пацаны, знаю, — громко ответил он с широченной улыбкой на лице.
— Ну и какого черта ты такой радостный? — прошипела я.
— А почему нет? Ведь сейчас ты вся в моих руках. Снова, — загадочно добавил Саша, красноречиво шевельнув бровями и бросив на меня быстрый взгляд.
— Закрой рот.
— Ути-пути.
— Я тебя сейчас ударю.
— Тогда я могу тебя случайно уронить, и твоя прекрасная попка познакомится с асфальтом. А он очень твердый, поверь.
Еще и угрожает!
Моим ответом было сердитое сопение. И новая волна жара, что накрыла с головы до ног, но об этом Воскресенскому знать не обязательно. Больше я не сказала ни слова. Саша, впрочем, тоже не рвался общаться. Видимо, разговоры сбивали дыхание и забирали у него энергию, которая сейчас была необходима, а я и не настаивала на болтовне.
Глава тринадцатая
Четверг
— Сим-сим, откройся, — потребовал Саша, едва мы оказались перед моей дверью.
Боже, он донес меня до моего дома и поднял на мой этаж. Третий! Без лифта! Мне было категорически неудобно, а вот ему, казалось, это не приносило никакого неудобства. Он будто бы даже не слишком устал! Все еще держал меня легко и свободно, лукаво улыбался и поигрывал бровями, когда наши взгляды случайно, или неслучайно, встречались. Я в ответ хмурилась или громко цокала, но при этом чувствовала смущение и благодарность.
А еще — его напряженные плечи под своими руками и ладони, прижимающие меня к нему.
— Без ключей сим-сим не открывается. — Я усмехнулась и полезла в свою сумочку, однако это было бы куда проще сделать, если бы я стояла на своих двух. Сейчас в одной руке были босоножки, а другой я обнимала Воскресенского за шею, и нужно было очень сильно извернуться, чтобы добраться до ключей. Нахмурившись, я взглянула на Сашу. — Может, поставишь меня уже?
— На грязный пол? — Он скептически изогнул бровь.
Я скользнула взглядом по бетонной площадке, тут же почувствовав себя неуютно. Конечно, не шибко хотелось щеголять босыми ногами в подъезде. Саша, по всей видимости, заметил, насколько брезгливо я скривилась. Хохотнул, и этот глухой звук эхом отразился от стен, теряясь в сыром воздухе.
— Ты смешная такая.
— Да, прям обхохочешься, — буркнула я, снова недовольно косясь на Воскресенского. — У меня одна босоножка целая, я могу опереться на одну ногу или…
Но озвучить свое предложение до конца я не успела, лишь приглушенно пискнула, потому что Саша ловким и крайне неожиданным движением опустил меня вниз, и уже через секунду я действительно стояла на своих двух. Точнее, на носках его белых кроссовок. Чтобы не упасть, пришлось и второй рукой обнять его за шею. Жест получился непроизвольным, и я далеко не сразу поняла, что прижимаюсь к нему всем телом.
— Боже, а можно без таких резких движений? Предупреждай хотя бы в следующий раз, — фыркнула я и вздернула подбородок, чтобы смотреть Саше в лицо.
Но кто же знал, что он будет так близко?
Дыхание оборвалось мгновенно. Как по щелчку пальцев, потому что в следующую секунду я уже забыла даже о том, что человеку для поддержания жизнедеятельности необходим кислород. Сердце замерло, и весь мир тоже. А может, он просто исчез. Или сузился до небесно-голубых глаз, в которых закручивался целый водоворот эмоций.
Заинтересованность, лукавство, удовольствие, желание.
Его ладони оказались на моей талии, не давая мне упасть. Наверное, понимал, что удерживать равновесие, пусть даже обхватив его руками, мне все равно не очень легко.
— Без резких? — уточнил он, слегка наклоняя голову вбок. Еще одно излюбленное движение. Мне почему-то казалось, что оно дышало насмешкой. Или игрой. — Хорошо, в следующий раз предупрежу тебя.
— В следующий раз просто не делай их, — прошипела я, слегка отстраняясь, чтобы хоть немного увеличить расстояние между нами. Но было ли это вообще возможно, если я прижималась к нему грудью, обнимала за шею и чувствовала его бедра своими? Пусть даже сквозь слои одежды, это все равно кружило голову до невозможности.
— Доставай ключи, Дюймовочка. Я держу тебя, — предупредил Саша, крепче обхватывая мою талию. И вот мало ему было той неловкости, которую я уже ощущала, потому что он снова гаденько усмехнулся, изгибая бровь. — Или хочешь еще немного побыть в моих объятиях? А может, даже чуть дольше, чем немного?
— Оставь весь свой разврат при себе, Саша, — буркнула я, убирая от него руки, и полезла в сумочку, чувствуя, что точно не упаду: он держал так крепко, и хотелось доверять этим твердым, уверенным рукам.
А еще я постаралась в очередной раз не сильно удивляться тому, как он повзрослел. И что теперь передо мной стоял не мальчик, а мужчина. Пусть даже с этим мужчиной мы не сходились ни в одном мнении.
Ключ нашелся быстро. Не пришлось краснеть лишние две-три минуты и млеть от ощущения держащих ладоней, легко сминающих ткань платья. Хотя последнее я бы, может, и продлила, но дрожащие пальцы уже выудили из сумочки звенящую связку и со второй попытки сунули в замочную скважину. Саша все это время терпеливо ждал, страхуя меня, и не предпринимал никаких попыток, за которые можно было бы получить в лоб.
Когда дверь была открыта, я дернула ручку слишком резко, но постаралась сохранить вид полнейшей невозмутимости, чтобы казалось, будто все так и задумано. Саша помог мне переступить порог, придерживая за локоть, и я с облегчением вздохнула. Неловкая ситуация наконец подошла к концу. Я развернулась к нему, все еще слишком ярко ощущая каждый сантиметр тела, которого он касался.
Целый фейерверк эмоций в груди.
Улыбнулась, поправила волосы, заводя передние пряди за уши, и кивнула.
— Спасибо за помощь.
Он усмехнулся краем рта.
— Пожалуйста.
Наступила тишина.
Я не знала, что еще стоит сказать в таком случае, а Саша, по всей видимости, ждал следующей реплики от меня.
— Я не слишком отдавила тебе ноги?
Мне было все равно, пусть бы даже этой фразе присудили премию «самое глупое продолжение разговора в мире». Пусть бы даже эту премию присудила ей я сама.
— Не слишком, — посмеялся Воскресенский и посмотрел на свои кроссовки. Они оставались все такими же идеально чистыми, как и
