— Ты что-то сказал?

Он выпятил челюсть, потер покрасневшую кожу… и медленно усмехнулся.

— Ладно, теперь я понимаю, почему ты нравишься Коулу. Ты хуже Кэт. И не смей спрашивать у меня, кто ему больше нравится, ты или Маккензи, запомни, я не говорю о его чувствах, ее чувствах, твоих чувствах или о чьих-либо еще. Поняла?

Я и так знала, что далека от нормы, а сейчас получила доказательство. Пока он рассказывал, я перескочила от "Кэт" к "чувствам" и "дерьму" и собрала несколько кусочков головоломки "Кэт против Льда и Трины".

— Думаю, ты никогда не изменял Кэт. Что тогда… произошло? В ту ночь, когда ты ей звонил, тебя ранили?

— Да, ранили. — Это все что он мне ответил.

Яркие лучи солнца проникали за тонированные окна, заставляя его глаза вспыхивать огнем, делая их коричневый цвет более глубоким. Под глазами залегли мешки, это заставило меня задуматься, выспался ли он прошлой ночью. Скорее всего, нет. Его волосы были взъерошены, а одежда помята, как будто он спал в ней.

Я тоже не выспалась. Хоть Коул уверял меня, что дом находится под охраной, каждый свист ветра заставлял вздрагивать. Я ходила перед единственным окном в моей (отдельной) спальне и, конечно, прислушивалась к двери, пытаясь что-то услышать. Не то чтобы я что-то слышала.

— Ты позвонил Трине сразу после Кэт, потому что… — подсказала я.

Он зарычал.

— Потому что той ночью Трина сражалась с зомби вместе со мной. Она спасла мне жизнь и за это поплатилась. Ее ранили сильнее, чем меня. Я просто, хотел узнать, как она, вот и все.

Понимание пустило корни и укрепилось во мне. Лёд позволил Кэт думать о нем самое плохое, был готов даже потерять ее, хоть и любил, лишь бы сохранить секреты ребят. С этого момента все ожидали от меня такой же преданности.

— Ну, прошлой ночью Кэт попросила меня передать, что она тебя ненавидит. Я не врала. — Я сказала это не для того, чтобы обидеть его; я сказала это, надеясь, что это подтолкнет его к действиям, чтоб вернуть ее.

Его челюсти сжалась.

— Когда Коул позвонил и рассказал, что происходит, я оставил ее прямо посреди нашего разговора о том, чтобы начать все сначала. Она была недовольна.

Уверена, это еще мягко сказано. Кэт наряжалась для него, танцевала с ним, целовала его. Его поступок был равносилен тому, как если бы он оставил девушку в ресторане, ожидая, что она оплатит счет.

— Я скажу ей, что у нас с Коулом возникли проблемы с машиной, и тебе пришлось помочь нам. — Это была правда, ну, не совсем правда. Из-за зомби у нас действительно возникла проблема с машиной. Например, нам нужно было как-то в нее сесть, чтобы уехать оттуда.

— Да, хорошо. — Его плечи опустились от облегчения. — Можешь сказать Кэт, что я помог тебе прошлой ночью. Спасибо.

Он был не рад мне, не забирал свои угрозы назад, но все равно позволял мне вступаться за него. Внезапно я порадовалась, что в моей старой школе у меня не было друзей-парней. От них было больше проблем, чем пользы.

— Так что случилось прошлой ночью? С… зомби? — Это слово прилипло к моему языку. Услышав его, произнесенное собственным голосом, я испугалась тому, насколько радикально изменился мой мир. — Коул упомянул, что они не должны были выходить на охоту.

Если уж на то пошло, откуда они узнали, что мы были в клубе? Понятно, что они могли видеть нас, но не внутри здания. Они не могли видеть дальше кирпича, не так ли? Или у них сработали другие органы чувств? Они почувствовали наш запах?

— И почему мы их видим? — закончила я.

— Ты и правда задаешь много вопросов, не так ли, Мисс Вопрос? Боже. — Он пожал плечами. — Коул сказал отвечать на любые твои вопросы, поэтому отвечу, но я даже не знаю, с чего начать.

— А ты попробуй.

— Почему мы их видим? Почему Коул родился с фиолетовыми глазами? Почему у тебя такие бледные волосы? Мы просто рождаемся такими.

— Но я увидела зомби только после смерти отца.

— Иногда требуется какое-то событие, чтобы у человека открылись способности. Другие могут видеть духовную форму с рождения. Почему, мы не знаем.

— Когда эти способности появились у тебя?

Он замолчал, стиснув зубы, и дал понять, что не хочет отвечать. Но промолчал ли? Неа.

— С рождения. Бронкс похож на тебя. Его мать была наркоманкой, и, когда ему было восемь лет, она устала заботиться о нем и бросила его на заброшенной дороге. Ему пришлось идти в холоде и темноте, и страх разрушил барьер, который не позволял ему видеть зомби.

Сочувствие, которое я испытала, едва не разорвало мое сердце на куски. Льду приходилось иметь дело с этим безумием с самого рождения, а Бронкс встретился с чудовищами в восемь лет, после того, как его мать бросила его, столько же было Эмме. Неудивительно, что оба мальчика выглядели закаленными. Неудивительно, что Лёд отказывался мне доверять, а Бронкс не сказал мне ни слова.

— А что насчет родителей Коула? Видит ли кто-нибудь из них зомби?

В его глазах промелькнуло что-то, что я не смогла понять.

— Его отец.

Итак… его отец видел… и мой отец тоже видел… но разница в нашем воспитании была поразительной. Его отец, вероятно, был сильным. Мой — напуганным.

— Как вы узнали друг о друге? О зомби не говорят при первой встрече.

Он провел языком по зубам.

— Как зомби притягиваются к нам, так и мы притягиваемся друг к другу. И после того, что Коул рассказал мне о твоем первом видении с ним в Ашере, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

— Но он также сказал, что ни у кого не было ничего подобного.

— Ну, не до такой степени — Лёд взглянул на наручные часы, которые он не носил. — Ого. Посмотри на время. Мне нужно ехать.

О, пожалуйста. Ну, ладно. Намек понят.

— Ты идешь сегодня на вечеринку Рив? — спросила я, отстегиваясь.

— Наверное. Кто-то же должен прикрывать Коула.

Жестко.

— Последний вопрос. — Я вышла из машины. Наклонившись и мило улыбаясь, сказала: — Хочешь, я помогу Кэт найти нового парня?

Я закрыла дверь, заглушая его ответ.

Он быстро уехал. Кажется, я его разозлила.

Довольная, что последнее слово осталось за мной, я направилась домой. К моему огромному счастью, бабушка с дедушкой занимались садоводством, и я добралась до своей комнаты незамеченной. Это означало, что появилось время