Вернемся к Франту… Что я о нем знаю? Он такой же псих, как и я, только подуставший. Ему надоело быть тем, кто он сейчас есть. Я следил, как он ведет себя в новых условиях. Спецом, типа, случайно оставил там на ящике планшет, который тот пытался изучить. Он его мучил, ой, как долго, и когда у него получилось случайно включить музыку, то планшетка выпала из его рук. А затем я увидел то, что совсем не ожидал.

Если сперва он смотрел с непониманием на эту иномирную вещь, то потом поднял, как самое ценное сокровище в мире, и бережно поставил на ящик, а затем, прикрыв глаза, расслабленно стал слушать музыку, которая оттуда звучала.

Так, кажется, я нашел одну из ниточек влияния на него. Никогда не люблю заставлять людей делать что-то силой. Намного интереснее и надежнее заинтересовать человека, и сделать его верным.

У Франта оказалась очень тонкая душевная натура, и я знаю, кажется, как его можно перетянуть на свою сторону, помимо помощи с картиной.

Картина тоже совсем непростая. Это реально темница и, пожалуй, сейчас я не смогу ее уничтожить. Да и не факт, что вообще смогу. Я даже не уверен, что стоит это делать. Есть шанс, что как только она разрушится, Франт тут же умрет.

Картина-артефакт, которая держит его, и даруя ему вечную жизнь. Как по мне, нужно подумать, как увеличить радиус, на который он может отойти от этой самой картины.

Кстати, о ней самой… Я не боялся передавать ее Игнатову. Первое — даже я не был уверен, что без применения очень сильных существ смогу ее уничтожить, а значит, и у них это сделать никак не получится. Второе — Франт, в случае чего, не даст им что-то сотворить с картиной.

Кстати, я сегодня так хорошо спал, что даже забыл проверить, как он там поживает. А ведь у него была своя задача.

***

Земли Игнатовых. Казарма гвардии.

— Вы понимаете, что это залет? Я еще раз вас спрашиваю, кто это сделал? — взад и вперед ходил первый заместитель капитана гвардии, осматривая построенных бойцов.

Гвардейцы молчали, и не знали, что сказать. Они сами были шокированы такими обстоятельствами, и не знали даже, что и думать.

А все дело в том, что сегодня у них ночью кто-то украл деньги. Украли не у всех, но у хорошей половины, и даже не помогли дежурные, которые каждую ночь следили за порядком.

Конечно, были и те, кто понимал, почему это случилось. Ведь им уже сообщили, что у Графа сейчас проблемы с деньгами, и возможно, в этом месяце, не будет положенных им выплат. Но с другой стороны, они знали, что он решил продать земли, и за это получил кое-какие деньги. Да и их уже готовили к возможному захвату имения Галактионова. Так что поступок был, честно говоря, странным и мистическим.

Может, они и подумали бы на картину, но вчера ее забыли повесить в казарме. Она так и осталась одиноко стоять в коридоре.

Хотя… кто в своем уме подумает, что в этом виновата картина. Разве что принесла неудачу, и ее отправят в огонь. Но тогда Бурбулис сорок четвертый вылезет и покажет им, что такое настоящая жара.

— Я понял… Виновный или виновные не имеют совести, и не хотят признаваться. А потому я объявляю вас всех подозреваемыми, и вызываю Сбшников Рода. Будем устраивать допросы.

А вот это уже было серьезно, и люди стали переглядываться между собой. Сбшники — люди серьезные, и права у них обширные. Такие, как начнут тебя крутить, так и все твои грехи узнают. А они есть у всех.

— Прошу прощения… — сделал шаг вперед один из гвардейцев.

— Решил сознаться? — ухмыльнулся первый зам.

— Нет, — испуганно расширил гвардеец свои глаза. — Хотел спросить, можем ли мы сами устроить свое собственное расследование, чтобы найти виноватых?

Мужчина задумался, и почесал свою бородку.

— Даю вам один день! — после короткого раздумья, выдал он свой вердикт.

Вот с этой минуты и началась охота на ведьм.

***

Анна проснулась, и сразу обрадовалась этому. Она, конечно, верила Галактионову на все сто процентов, хотя часто и сама не могла понять, отчего у нее такая сильная вера в него. Ее, наоборот, учили не доверять никому постороннему. Только Род достоин всей тебя. А тут, практически, чужой для нее человек за такой короткий период стал очень близким. И главное, он всегда оправдывал ее доверие.

— Хм, вроде, и точно яда нет, — прислушалась к себе Анна.

Александр сказал, что в ней больше нет яда, но как говорил ее отец, что быть уверенным на все сто процентов никогда ни в чем нельзя быть. Только если это не касается денег. Когда дело заходит за деньги, ее отец всегда был уверен, что выберет их.

Анна криво улыбнулась, но быстро отогнала дурные мысли, и направилась в свой кабинет. Поесть она может и позже, а вот дела Рода нужно проверить с самого утра. Может там появилось что-то неотложное.

Только Анна отворила дверь, как сразу увидела беспорядок на своем столе. Вчера, когда она покидала это место, то оставила безупречный порядок, вплоть до того, что каждый документ имел свое место, как и ручки, сложенные по цвету.

Анна застонала, видя этот весь бардак, но вдруг губы ее растянулись в довольной улыбке.

— А мне нравится такой беспорядок, — сама себе сказала Анна и, вздохнув, пошла все складывать на свои места.

Кроме того, весь ее стол был завален мятыми купюрами, которые вчера принес Шнырька.

***

Уже сидя за обеденным столом Шнырька показал мне, что происходило у Игнатовых. Он сделал все так, как я и просил. Забрать деньги у гвардейцев — это только первый шаг моего плана, который я решил воплотить в жизнь. А что тут такого? Он хотел отравить меня и Анну, а я должен играть с ним в благородство? Нет, даже и не подумаю, да и зачем? Против таких людей любые средства хороши, вот их и буду использовать. Я примерно понимаю, что там сейчас творится, и что он меня в жизни не простит, понимая, что это я покрошил его гвардию и сжег поля, хотя прямых доказательств у него нет. Пора с ним решить все по-быстрому.

Кстати, есть еще и Король, с которым тоже нужно