— Странно, — прошептал он себе под нос, и пошел в гостиную.

Когда он думал, что готов ко всему, то очень сильно ошибался.

К такому его жизнь не готовила. Его кружка стояла на кофейном столике, и там виднелся след от кофе.

Это что получается, пока он спал, кто-то проник в его жилище, и хлебал здесь ЕГО кофе из ЕГО любимой кружки?

НЕ-РЕ-АЛЬНО! Не мог он в такое поверить. Он Абсолют или что, погулять вышел? Такого попросту не может быть.

Вот только кружка не единственное что было не так. Его любимый диван из кожи пушистого тартарганчика, который обитает только в радужных Разломах, весь был покрыт желтыми следами, как и в прошлом белоснежный ковер из шерсти турмуркурчирка.

С дрожью в теле от нахлынувшей злости, а еще, легкого ужаса, он подошел к дивану, и поднес руку к следу, а затем и к носу. Рука резко дернулась, а на лбу выступил пот. Это точно именно то, чем выглядит… Этот запах не перепутать ни с чем.

Злость ушла в один момент, и испарилась бесследно. Ее заменил обида, ярость и непонимание! Такой себе яростный коктейль!

Кто-то смог легко проникнуть в его дом и сотворить такое, а он даже ничего не почувствовал. Такие мысли бродили в голове благородного Абсолюта…

Это же могли и его… обоссать…

Первый раз за очень долгое время он ощутил себя слабым и беспомощным.

Достав телефон, он с трудом набрал начальника службы безопасности, и сделал то, что от него никак не ожидали. Попросил направить к нему гвардию Рода для его охраны.

— Черт… Такого же не может быть… Что за чудовище могло пройти незамеченным, и оставить мне такое послание? Черт побери… Кому это я перешел дорогу?

В этот день Разлом так и не был закрыт. Абсолют был в легкой панике. А еще он ошибался, думая, что его не тронули.

Когда прибыли гвардейцы, то очень уж удивились, и даже позволили себе улыбки, видя, как Абсолют Игорь Вербицкий стоит перед ними весь такой хмурый, а на лбу у него нарисован фломастером мужской половой орган, и к нему были пририсованы крылышки.

***

Как я ржал… Блин, вот бывает же доброе утро. А это, прям, очень доброе. Я все еще не мог успокоиться после ночной вылазки и того, что сделал Шнырька.

Каюсь, это я сказал ему обоссать гостиную Игоря, и нарисовать что-то забавное на нем самом.

Если в первое я верил, то во второе не очень. Я конечно знаю, на что способен Шнырька, но в прошлом у него было очень много энергии, и он был в разы и разы сильнее.

Но он принял мой вызов, и сказав — “Ш-ш-шматри ш-ш-шюда!”, пошел рисовать.

Вот вроде бы что тут такого, да? Нарисовать уй на лбу и сбежать, но нет. Все было далеко не так. Сперва он там написал “Ш-ш-ш-шука”, а затем вернулся ко мне похвастаться своей работой. Мол, вот как я могу, и этот балбес даже не проснулся. Ну, я не оценил по достоинству его работу, и сказал, что можно было постараться получше. Хотя потом все равно сказал ему, что он молодец!

Но тут Шнырьку прорвало. Он воспринял это как личную обиду, только немного странную. Обиду затаил ее не на меня, а на Вербицкого, словно тот во всем виноват.

Тогда Шнырька вернулся к нему, и умудрился стереть первое слово, и нарисовал уже орган. Он настолько все филигранно проделал, что Абсолют даже не шелохнулся, сладко хропя.

Если в этой Империи все Абсолюты такие, то у нее большие проблемы.

И вот, с таким хорошим настроением, я собрался сегодня сходить в Разлом, и ничего мне там не страшно. Я теперь заряжен положительными эмоциями на целый день.

Когда я со своими бойцами прибыл к Разлому, то Андросов в лоб сообщил, что у них ЧП, и двоих из их команды не будет. Разлом сегодня придется отменить.

Хотя, когда он мне это говорил, кажется, имел слабую надежду, что я не соглашусь, ведь я не хочу ими рисковать. Он и так мне говорит, что я слишком часто их опекаю. А как может быть иначе, если они такие слабые, по сравнению со мной. Хотя по виду некоторые намного сильнее меня, но только не в плане опыта.

— Плевать, пойдем и быстренько закроем Разлом, — расширились его глаза от удивления.

— Ты ли это? — выпучил он глаза, а затем прищурился. — Кто ты, и что сделал с моим другом?

— Хорошая шутка! — оценил я ее. — Просто у меня сегодня отличное настроение.

Когда мы подошли к остальным, то я со всеми поздоровался, и еще раз глянул на их кислые мордашки. Одной Морозовой было плевать.

Кстати, сегодня здесь были три девушки, и только мы с Андросовым.

— А где остальные? — неужели решили прекрасных дам отправить одних?

Каким жалобным взглядом посмотрела на меня Мария.

— На мальчишнике вчера… перегуляли… — ой, я им не завидую. Что она потом им устроит.

Но я их понимаю… Мальчишник — это хорошо, и отдохнуть тоже иногда надо. Я и сам не против посидеть чисто в мужской компании, и потом пригласить дам, вот только никто из моих друзей еще не женится. А на Андросова никакой надежды нет. Тот точно мальчишник перед свадьбой не затеет.

— Ну, тогда вам повезло, — с улыбкой оповестил их о такой удаче. — Сегодня я присмотрю за вами.

Сразу пошли улыбки, как только до них дошли мои слова. Разве что Андросов теперь раздумывал, не слишком ли это опасно, и при этом слегка нахмурился.

— Забей, если возникнет опасность, я подстрахую, — подмигнул я другу.

Кстати, я пришел с Затупком и Карой, так что можно считать, что нас на двоих больше. Сегодня все на меня странно смотрят и не понимают, что произошло, почему я так изменился. Но реально, у меня хорошее настроение, и я решил не портить его отступлением. В случае чего, просто применю больше своих возможностей, и конечно же, это даже никто не заметит.

Полчаса ушли на сборы, и вот мы заходим в Разлом.

— Может… пусть Александр в этот раз поведет? Нас все таки мало, а у него опыта побольше, — нашел время, когда предложить.

Я, конечно, сразу просканировал Шнырькой местность, что опасности впереди пока нет, но время он, ппц, удачное выбрал. Почему нельзя было сделать это еще там?

— Я не против, — пожала плечами Мария.