«Я часть зла этого мира, Наруто… И не заслуживаю жизни… И если ты хочешь изменить этот мир, то таким как я никогда не будет в нем место… Я могу нести только смерть, боль и ненависть всем… Даже друзьям… которые надеялись на меня, а я их всех подвела, выбрав приказ и не сумев никого защитить… И для тебя будет лучше, Наруто, если я просто уйду… Осталось уже совсем немного…»

Опустив голову, девушка снова медленно пошла по улице, но свернув в очередной переулок, вдруг резко остановилась.

— Я же сказала тебе, не показываться мне больше на глаза, Какаши.

Стена дома напротив пошла рябью и рядом с ней материализовался Хатаки.

— Отличное чувство чакры, из тебя вышел бы прекрасный сенсор, Асэми.

— Чего ты хочешь?

— Хочу узнать, зачем ты это делаешь?

— Что именно?

— Выдаешь себя за джинчурики и распространяешь слухи о том, что Наруто обычный ребенок. Ты хоть понимаешь, какую смуту вызвала этим в деревне?! Везде нарастают волнения, причем даже среди многих шиноби или бывших шиноби. А недавно в резиденцию хокаге закинули несколько горшков с горящим маслом. Серьезно пострадал один из охранников… А у него между прочим трое детей… Если бы я тебя не знал, то подумал, что ты предатель и вражеский диверсант.

— Не понимаю, о чем ты. — Девушка равнодушно пошла дальше.

— Не притворяйся, Асэми. Шаринган так просто не обмануть.

— Ты не прав. Шаринган очень просто обмануть.

— Хорошо, признаюсь. Сработала ты чисто. Но я просто знаю, что это делаешь ты. Считай это интуицией.

— Меня не интересуют выводы твой интуиции, Какаши.

Хатаки тяжело вздохнул, глядя в спину удаляющейся девушке. На ее как всегда холодном лице, он не увидел и тени эмоций. Но Копирующий ниндзя, действительно просто знал, что это делает именно она. И понимал ее желание защитить ребенка… Но только не ценой благополучия всей деревни…

— Я понимаю, что ты хочешь помочь Наруто, но ты выбрала самый неудачный вариант. Люди, у которых по вине Лиса погибли близкие и которым нечего терять, не могут простить «обман» хокаге и вполне могут решиться на отчаянные меры. Новость о том, что они годами ненавидели и избивали невинного ребенка, а не воплощение демона, терзает их душу и совесть, и толкает на необдуманные действия. И если волнения будут продолжать нарастать… Хирузен применит силу для их подавления и тогда погибнет очень много невинных.

Девушка на миг замерла, но потом, так ничего и не сказав, пошла дальше.

Какаши устало привалился к стене. Что ему делать дальше, он не представлял…

— Интересно, кто больший предатель? Тот, кто поставил на кон жизни сотен невинных, чтобы помочь одному незнакомому ребенку, или тот, кто этого не сделал для сына своего учителя, о котором поклялся заботиться и защищать… — Мужчина горько рассмеялся.

Суна Скрытая в песках.

В большом круглом зале, за длинным столом, сидели десять шиноби в странных белых повязках на головах. Один был одет в одежду казекаге — правителя Суны.

— Докладывайте. — Коротко бросил казекаге.

— Мы получили последние данные из Конохи. Большинство ее жителей и простых шиноби всерьез считают настоящим джинчурики бывшую теневую охотницу Асэми, а не Узумаки Наруто.

— Что говорят наши сенсоры?

— Они абсолютно уверены, что демон запечатан в мальчике, он просто фонтанирует его демонической чакрой.

— Хм… Больше ничего не удалось узнать? Что насчет этой Асэми.

— Разведчики утверждают, что она использует совмещенную стихию ветра и огня.

— Наша Пакура использовала совмещенный ветер и огонь. Значит это тот же геном?

— Нет. По данным разведки, у Асэми совсем иной код генома. Более подробно изучить его не удалось. Для этого нужно добыть свежую пробу крови девушки.

Вдруг со своего места поднялся высокий шиноби с повязкой, закрывающей половину лица.

— Я думаю, что Асэми не обладает улучшенным геномом.

— И почему же? Ты не доверяешь нашей разведке, Баки?

— Я считаю, эта охотница и есть настоящий джинчурики. Именно благодаря этому она и разрушила Скрытое Сияние. В тот момент произошло не пробуждение ее генома, а пробуждение демона, как раз и устроившего бойню.

— Интересное предположение… Я и сам об этом подумывал, тогда все встало бы на свои места… — Казекаге задумчиво побарабанил пальцами по столу. — Смущает только уверенность наших сенсоров в обратном.

— Такой обман легко можно устроить. Достаточно запечатать в мальчике лишь небольшой кусочек демона. Вы ведь сами знаете историю про братьев Кинкаку и Гинкаку. Они излучали энергию Лиса, но сами при этом не были его джинчурики. Остается единственная проблема — это скрыть демоническую чакру в девушке.

— Ты прав, Баки. А насчет сокрытия чакры… Мне известно, что клан Узумаки когда-то пытался создать подобные печати. Сам клан был предан и уничтожен Конохой, но их наработки Хирузен вполне мог захватить и использовать… Но, пожалуй, не будем пока спешить с выводами. Время до начала войны еще есть и нужно собрать как можно больше информации об этой Асэми…

— Я могу связаться с нашим агентом в Скрытой Листве — Мизуки. Можно попробовать провернуть одну операцию, которая очень многое прояснит. Агента мы, скорее всего, потеряем, но данные получить сможем.

— Жду от тебя детальный план операции, Баки. На кону благополучие нашей деревни и мы не имеем право на ошибку.

— Да, казекаге-сама…

Глава 16

Наруто устало прошипел сквозь зубы ругательство. Вот уже почти целый день он бродил по городу в поисках чертового старика-пьянчужки, но того, как назло, нигде не было. А точное место его жительства никто не знал. Вспомнив как постоянно и везде натыкался на него до встречи с Асэми, мальчик снова ругнулся. Однако, лишь на этого любителя кидаться всяким мусором оставалась последняя надежда…

Хотя отношение жителей к мальчику и кардинально изменилось, они по-прежнему отказывались говорить с ним на тему причин их давней ненависти или нынешней заботы. Даже Аяме, Теучи и Асэми отказывались что-либо объяснять. Но на этот раз Наруто собирался докопаться до правды и понять, что за проступок он когда-то совершил, из-за чего его ненавидели, и за что Асэми взяла вину на себя.

Наконец мальчику повезло и в одном из магазинов по продаже алкоголя ему подсказали точный адрес старика. Добравшись до его квартиры, Наруто неуверенно застыл перед обшарпанной дверью, не решаясь постучать. Но потом мальчик вспомнил ненавидящие и полные страха взгляды жителей, обращенные на Асэми и снова обрел прежнюю уверенность. Нельзя позволять девушки страдать вместо него, хотя она и никогда не признается, как