Шрифт:
Закладка:
Через несколько часов, после употребления огромного количества воды и обезболивающих, я чувствую себя лучше. На тренировке я не делаю ничего, только смотрю на то, как девушки отрабатывают номер, и указываю им на ошибки, но к концу почему-то чувствую себя измотанной.
С облегчением открывая входную дверь дома, я мечтаю о свежевыжатом соке и мягкой постели. Я включаю свет и вижу перед собой нечто, что заставляет меня вскрикнуть и врезаться спиной в стену. В груди резко возникает тяжесть: наверное, именно так люди получают сердечный удар.
– Ты что здесь делаешь? – спрашиваю я, глядя в глаза Шону Уайту.
– Нам нужно поговорить.
– Как ты дверь открыл?
– Запасной ключ под почтовым ящиком.
Я даже не спрашиваю о том, откуда он о нем знает.
– Зачем ты убедила всех в том, что это не было убийством? – ледяным голосом спрашивает Шон.
– Потому что так и есть. Ты до сих пор этого не понял?
Меня всю трясет, но голос – спокойный, равнодушный.
Глаза Уайта наполняются злостью, он делает несколько шагов в мою сторону.
– Не ври. Ты ведь знаешь, что произошло на самом деле.
– Я знаю, что тебя не было в клубе в девять часов, – произношу я ядовито.
Шон делает резкий выпад вперед, и через мгновение я чувствую, как его пальцы смыкаются на моей шее, становится трудно дышать.
– Тварь! – кричит он. – Ты ведь соврала всем. В девять часов твой дом был пуст!
Я пытаюсь освободить шею от его рук, не могу вдохнуть, не могу произнести ни слова…
Он пристально и беспристрастно смотрит мне в глаза. Я пытаюсь вдохнуть воздух ртом, впиваясь ногтями в его руки. Когда в глазах начинает темнеть, во взгляде Шона что-то меняется, он тут же расслабляет руки, и я, жадно глотая воздух, вижу, как к моему лицу приближается пол. Уайт подхватывает меня, не давая упасть, и я тут же пытаюсь отстраниться от него, но слабость в теле это сделать не позволяет: ноги подгибаются, перед глазами все плывет. Стопы отрываются от ламината, и я чувствую такой знакомый запах… Осознав, что нахожусь у Шона на руках, я быстро прихожу в себя.
– Отпусти, – вырываясь, произношу я.
– Ты на ногах еле стоишь.
– Да я лучше упаду и ударюсь головой об угол, чем…
Я оказываюсь на полу, не успев договорить. Кажется, теперь я ровно стою на ногах и перед глазами больше ничего не кружится.
Кажется, он говорил мне о том, что у меня самой нет алиби. Да как он может…
– Да, меня не было дома. Я была с Брендоном на гонках.
– Неужели? Шелден, да ты бы туда в жизни не сунулась.
Я улыбаюсь. Вот и настал тот самый момент, которого я так ждала.
– Проверим? Я хочу участвовать в гонках. Если ты, конечно, уверен в том, что сможешь выйти победителем.
Уайт смотрит на меня так, словно я лишилась рассудка. Хотя, может быть, так и есть. Я веду смертельную игру, рискуя не только своей жизнью, но и правдой. Если я погибну, никто не узнает о том, что произошло на самом деле. Я стою на тонком лезвии ножа… Но пока я не буду абсолютно уверена в том, что не ошибаюсь, мои мысли останутся лишь моими. Почему он разжал руки в последнюю секунду? Может, понял, что убить меня в моем собственном доме – не лучшая идея? Или он вообще не собирался этого делать? Я не понимаю! И откуда он мог узнать о том, что меня не было дома? Брендон и Макс не рассказали бы.
– Ты вылетишь в кювет в первую же минуту, идиотка.
«Но тебе ведь это на руку».
– Переживаешь за меня?
Уайт крутит на пальце ключи от автомобиля, затем подбрасывает их вверх, ловит и неспешным шагом направляется к двери.
– Поехали. Только помни: за несчастные случаи там никто ответственности не несет.
Я напряженно слежу за тем, как он выходит из моего дома.
В этих словах есть явный намек. Несчастный случай на автотрассе… Но Уайт не знает о том, как виртуозно я научилась водить автомобиль. Думает, раньше меня не пытались выпихнуть в кювет гонщики. Нет, я не пойду сейчас в полицию. Сперва покажу, на что способна: втопчу в грязь его репутацию и самоуверенность.
Я никогда не была на автотрассе в воскресенье – здесь оказалось еще более шумно, чем в субботу.
– Эй, ты что, хочешь соревноваться с этой девочкой? – спрашивает Артур у Уайта, затем еще раз смотрит на меня и начинает смеяться в голос. – Это что, шутка?
Оказалось весьма кстати, что, собираясь на тренировку, я надела свое любимое розовое платье и накрутила локоны.
– Нет, я вполне серьезно, – отвечает Шон. – Она сама захотела поучаствовать.
– А, так это твоя девушка?
– Нет, – тут же в один голос говорим мы с Уайтом.
Да что же с вами всеми такое?!
– Я понял, – не обращая на наш ответ никакого внимания, продолжает парень. – Не можешь отговорить ангелочка от этой безумной затеи, боишься за нее и считаешь, что с тобой ехать будет безопаснее. Правильное решение.
Записав наши имена в блокнот, он поднимает голову.
– Нет? – задумчиво произносит он, будто только что понял значение этого слова. – Ну ладно.
Шона пропускают без очереди, и уже через несколько минут мы подъезжаем к стартовой черте. Люди что-то шумно обсуждают, кричат и свистят, активно меня поддерживая, видимо, в шутку. Каждый из них уверен в том, что гонка признанного победителя с какой-то девочкой в розовом платье – несерьезная. Каково же будет их удивление, когда победителем станет эта самая девочка!
Я чувствую выброс в кровь адреналина: ускоренное сердцебиение, потные ладони. Я проводила здесь столько времени, рискуя здоровьем, а может, и жизнью, ради этого момента.
«Постарайся не сбить блондинку», – приходит мне на телефон СМС.
Я бросаю холодный взгляд на Шона и тут же отворачиваюсь. Нельзя отвлекаться. На
