является гениальным стратегом, способным распланировать события на десятилетия вперед и готовым пожертвовать преданными ему людьми ради более эффектной победы в новой войне.

- Есть, как не быть! Например, трагедия четы Лонгботтомов организована Августой, которая ненавидела невестку и была недовольна выбором сына. Ведь сама старушка крайне удачно отсутствовала в момент вашего нападения, да и Руди слишком внезапно «загорелся», как будто кто-то специально слил ему информацию. Или еще вариант – не было никакой засады, просто у Лонгботтомов имелись тревожные амулеты, которые после разрушения их разумов послали сигнал в Аврорат. Правда, этот сценарий слишком неправдоподобный. И даже не логичным парадоксом – зачем нарушать клятву двоим, если для активации достаточно одной жертвы, а сроком прибытия дежурной группы. Учитывая тогдашнюю хроническую нехватку кадров, настолько большой отряд в Министерстве собирали бы минут десять. И это в лучшем случае… А есть и банальное объяснение случившегося – Фрэнк и Алиса были кретинами, потому их использовали втемную, опасаясь, что Логботтомы провалят даже самый простейший план. И не зря – в итоге придурки умудрились феерически облажаться, самоубившись на глазах у собственного сына.

- Знаешь, последняя версия больше похожа на правду, - признала девушка, мило нахмурив носик.

Мне тоже так казалось. И пусть в моих воспоминаниях никто Лонгботтомов идиотами не называл, эта сладкая парочка еще на аврорских курсах заработала себе славу не слишком сообразительных, но очень активных волшебников, которым лучше лишний раз объяснить, чем потом разгребать последствия их импульсивных действий.

- Согласен, - заявил я, подводя черту под неудобной и местами опасной темой. – А теперь идем, перекусим, а то от этой конспирологии у меня аппетит разыгрался не на шутку!

Открыв дверь кухни, мы увидели Друммонда. Суровый шотландец безжалостно рвал шаблоны, стоя у плиты в аляповатом цветастом переднике, сосредоточенно помешивая что-то в огромном котле и при этом тихонько напевая себе под нос.

Поприветствовав нас, Кент быстро организовал паре голодных волшебников сытный перекус, состоящий из трех блюд – чечевичного супа, мясного рагу с овощами и сладкой яблочной запеканки с чаем. Поблагодарив повара-ликвидатора, мы с Трикси набросились на угощение.

Горячий супчик порадовал желудок, восхитительное рагу буквально таяло на языке, а шарлотка и вовсе зашла на «ура». Чувствуя себя посетителями фешенебельного ресторана, мы умолотили блюда, искренне восхищаясь кулинарными талантами нашего товарища. Но от предложенной польщенным Кентом добавки отказались, ибо в нас больше не лезло. Покинув кухню, мы наткнулись на Антонина, который собирал сонных Пожирателей для окончательного разграбления продуктового склада. Оно и понятно, создание без малого двух сотен сухих пайков – дело небыстрое, так что лучше начинать прямо сейчас, чтобы к утру точно управиться.

- Ну что, Сири, ты утолил свой голод? – поинтересовалась Трикси, когда мы дошли до апартаментов начальника охраны.

- Да, - наслаждаясь ощущением приятной сытости, кивнул я.

- А вот я – еще нет, - сообщила мне на ушко кузина жарким шепотом, прижавшись ко мне грудью и провокационно облизнув алые губки.

Дураком я не был и отказываться от предложенного «десерта» не стал. Нежно поцеловал девушку, подхватил на руки и решительно понес в спальню, не удостоив вниманием Августа, увлеченно составляющего какие-то рунные схемы на журнальном столике. Усадив кузину на кровать, я прильнул к ее устам, принявшись настойчиво массировать холмики ее грудей прямо через одежду. Спешить нам было некуда, поэтому обязательную прелюдию я пропускать не стал.

Губки Трикси имели отчетливый яблочный привкус. Покусывая их, играя с языком своей партнерши, я начал освобождать ее от костюма. Аккуратно и неспешно, понимая, что девушки не любят, когда парни демонстрируют пренебрежительное отношение к их одеянию. Это специальное белье типа каких-нибудь колготок в сеточку или лосин вырвиглазной расцветки, приобретенных специально для такого случая, можно порвать, запачкать и всячески привести в негодность, а вот если мужчина в запале вырвет с мясом заевшую на платье молнию, то с большой долей вероятности останется без «сладенького». Ибо страсть – одно, а потраченные на обновку пятнадцать тысяч – это пятнадцать тысяч!

Ни на миг не разрывая поцелуй, распалившаяся Трикси помогла мне снять с нее пиджак с жилеткой и принялась расстегивать пуговицы на моем. Сбросив верхнюю одежду на пол, я расстегнул блузку красавицы, получив долгожданный доступ к аппетитным полушариям, в которые не замедлил впиться губами. Массируя, нежно сдавливая пальцами упругие дыньки, я помогал кузине раздевать меня, играясь с ее сосочками и неспешно подбираясь к застежкам на брюках партнерши.

Однако желание девушки оказалось слишком сильным. Ловким движением выскользнув из рубашки, она совсем не эротично избавилась от штанов с ботинками и накинулась на меня. Слыша по жалобному треску ткани, насколько меня хотят, я оставил в покое грудь Трикси и помог ей окончательно себя раздеть. Легким толчком заставив обнаженную девушку растянуться на кровати, я навис над ней, чмокнул в губки, затем поцеловал подбородок, шейку, лизнул набухшие от возбуждения горошины сосков и спустился еще ниже – на плоский животик, который принялся целовать, постепенно подбираясь к самому интересному месту.

Когда же я, наконец, попробовал на вкус горячий влажный цветок, Трикси издала удивленный стон:

- Сири? Что ты… О-ох… Не нужно… А-ах!

Продолжив ласкать языком нежные лепестки, я запоздало вспомнил, что Беллатрикс – вообще-то девушка благовоспитанная, любовников на стороне не заводившая, а ее преставившийся супруг инициативы в постели никогда не проявлял, заводясь лишь от издевательств. Либо от наблюдения за тем, как кто-то другой насилует его жену – тут я не мог сказать однозначно, ибо в психологии извращенцев не разбирался от слова «совсем». Однако по реакции кузины сделал вывод, что Трикси впервые в жизни столкнулась с кунилингусом, и удвоил усилия.

Вдоволь уделив внимание самой «розочке», я сосредоточился на чувствительной горошине, вылизывая ее, теребя «капюшончик», осторожно посасывая, рисуя круги кончиком языка. Мои действия вызвали самый горячий отклик. Трикси стонала, раскрываясь навстречу ласкам, вжимая мою голову в источник наслаждения. Спустя пару минут стоны моей партнерши перешли в громкий крик, бедра судорожно сжались, зафиксировав меня между ног.

Мой подбородок оросила горячая жидкость. Подхватив под попку затрясшуюся от нахлынувшего оргазма девушку, я продолжил теребить языком ее клитор, продлевая миг наслаждения и даря еще больше удовольствия любимой. Трикси уже не кричала – она хрипела, сдавливая меня бедрами и пытаясь вырвать волосы из моей шевелюры. Понимая, что это уже не совсем нормально, я прекратил стимуляцию. Беллатрикс еще пару минут тряслась, ухитряясь между