Шрифт:
Закладка:
После их ухода я стал обладателем всего скарба одиннадцати воинов, который они завещали мне. А Кхохнан, объяснив своему Высшему духу-спутнику Белого Коня, что отправляется за кромку, предложил меня в качестве своего всадника. Спасибо памяти Ровены за имеющиеся знания по шаманизму, благодаря которым мне не составило труда создать с ним духовную связь, и теперь при необходимости я мог призывать его к себе в помощь.
Перед уходом, я кремировал останки Высшего и Архимагов при помощи света. И хоть они были прекрасным материалом для создания личей и темных артефактов, но я не мог так поступить с героями, что двадцать тысяч лет сдерживали здесь Древнее Зло во благо собственного народа, который, как я предполагаю, в будущем стал прародителем славян.
Зато у меня имеется тело целого Бога, почти целое. Не был бы он отродьем хаоса, я бы сожрал его сердце. Вот только чем может меня наградить подобная пища, одному Тзинчу известно. Ну и помимо тела, у меня также имеется его запечатанная душа, отчего мне теперь нужно очень споро решать, что с нею делать. Но перед этим мне необходимо поправить своё здоровье. По моим прикидкам, мой кувшин ещё пару лет сможет сдерживать эту отрыжку хаоса, но лучше проконсультироваться у Альфонсо. Так что время терпит.
Собрав весь скарб воинов и закинув тот в свой пространственный карман, схватившись рукой в перчатке за ногу мертвого бога, я переместился в свое скрытое убежище в Альпах. Аппарация в этот раз сожрала энергии раз в сто больше обычного. В некоторой степени это было из-за травм моих духовных оболочек, от чего у меня просел контроль и появились паразитные потери, но в основном из-за того, что я тащил за собой сквозь гиперпространство тело мертвого Бога, которое даже лишённое души имеет огромный энергитеческий вес.
Оказавшись в ритуальном зале своего убежища, я создал ограничительный и защитный круг, в который кинул тело уродца, и накинул для верности на него ещё парочку кельтских заклинаний из раздела магии смерти. Они не дадут мане конденсироваться в мертвой плоти, во избежание так сказать. Мне только Лича Мертвого Бога Хаоса для полного счастья не хватает в этом мире и рядом с собой.
Только после этого я поплелся в кладовую за ингредиентами. Нужно было приготовить парочку отвратных эликсиров, которые помогут моей душе восстановиться. Их часто варил себе Салазар, когда с головой уходил в изучение и эксперименты с темной, а порой и чёрной магией. Всё-таки Альбус Дамблдор будет отчасти прав, когда скажет, что темная магия и убийства раскалывают душу, вот только не в буквальном смысле.
Высшие заклинания тьмы без должного, жёсткого контроля сильно бьют по чувственному и ментальному духу, искажая его. И после серьезной тёмной ворожбы необходимо постоянно проводить очищающие ритуалы, принимать подобного же свойства зелья и эликсиры, а также сглаживать влияние тьму на собственный разум и чувства. А иначе можно стать поехавшем крышей психопатом, чьё магическое тело будет постепенно костенеть и станет способно лишь к магии тьмы. Ну а частые и множественные убийства отражаются в карме. У Салазара она была очень темной и благодаря ей он получил свой титул, данный ему миром — Темный Лорд. Вот только верования буддистов в карму, что мол добрые дела возвращаются и так же это действует со злом — полный бред. Карма это своего рода паспорт, документ, где фиксируются твои деяния, заслуги, подвиги, достижения и всё! Полтора месяца я не покидал своего убежища и был занят только тем, что медитировал на свои духовные оболочки и пил литрами зелья. Я был слишком скептически ранее настроен, когда думал, что мне придётся несколько лет полировать свои оболочки и залечивать микротравмы. А всё потому, что я не учитывал силу святой энергии, получаемую от крестика. Энергия света оказалась лучшим средством для латания подобных трав и спустя сорок четыре дня я вновь был как новенький и даже лучше прежнего. Пропускная способность моего магического ноуса и всей системы магоканалов значительно возросла — примерно в полтора раза, и усилился мой собственный источник магии — где-то процентов на десять. Сейчас мне до восьмого октана недоставало процентов тридцать — тридцать пять. И это пипец как круто. Ни Салазар, ни Моргана, за всю свою историю не встречали на своём пути никого, кто был бы сильнее восьмого окатана. Ну что ж, я вновь в форме и теперь мне предстоит наведаться к Альфонсо за консультацией.
— Привет, дружище. Смотрю вторая молодость тебя ничуть не поменяла и ты всё такой же затворник и учёный, которому ничего кроме ритуального зала и мастерских не интересно, — перед тем, как отравиться к главе гильдии нумерологии в Прагу, я отправил к нему своего патронуса с сообщением о своём желании с ним встретиться, но получил от него ответ только спустя сутки. Мой патронус, которого он внёс ранее в чары допуска в своё жилище, прибыл к нему домой и появился перед моим, наверное, другом, в тот самый момент, когда он пытал демона в удерживающей его пентаграмме. Появление же моего очаровашки подействовало на развязывание языка демона лучше, чем неделя пыток, которую он терпел до этого. Когда мой Василиск по просьбе Альфонсо залез в ограничительный круг, где бился под заклинанием света Инаны представитель Инферно, тот взвыл от ужаса. И было от чего, ведь мой обаяшка мог спокойно уничтожить его душу, отправив на перерождение, ведь бедолага был всего лишь демоном среднего круга и яд василиска бы легко стёр его магический ноус.
— И тебе привет, Святозар. Это просто восхитительное чувство вновь быть молодым. Столько энергии и энтузиазма, а сколько можно заниматься интересной работой, не отвлекаясь на отдых и сон? Я просто в восторге!!! Спасибо тебе, друг, за это, — мдаа… а ведь большинство, да что там большинство, практически все, за исключением единиц, получив вновь юношеское тело, первым делом побегут утолять свою похоть и чресла.
— Ладно, я чего к тебе наведался, не хочешь стать моим побратимом? — огорошил я Альфонсо своим предложением в лоб, от чего вид он сейчас имел пришибленный и неверящий.
— Мне сейчас не послышалось, ты предлагаешь мне?!.. стать побратимом самого Салазара Слизерина? — всё-таки он удивительный персонаж, и ведь не играет. И как ему удалось сохранить свою такую яркую эмоциональность, будучи демонологом, и не смотреть на мир через призму боли и тьмы?
— Не послышалось, — я усмехнулся, всё-таки весело с
