– Нет! – закричала она. В рот залилась вода, и Торн запаниковала. Она снова ушла под воду.

Вокруг нее был лишь холод, хотя температура на лугу сильно с ним контрастировала. Девушка пришла к выводу, что крепостной ров, должно быть, берет начало в горных источниках, холодных настолько, что вода могла вот-вот превратиться в лед. Она не хотела умирать, только не так.

Сражайся.

На последнем дыхании ей удалось снова вынырнуть на поверхность, но она знала, что еще раз подобное не повторит. Конечности затекли и отяжелели от прилагаемых усилий, а также от холода и попыток оставаться в сознании, а не впадать в отчаяние от провалившегося плана.

У Луки получилось сбить с ног двух львов. Осталось только разобраться с самым большим из них.

– Лука… – прошептала Торн.

Каким-то образом свирепый взгляд Луки метнулся к ней. Непередаваемый страх застыл на его лице.

Она умрет. Торн видела это по его лицу. И что самое худшее, девушка это заслужила. Она вела себя невероятно глупо.

– Не уходи под воду! – потребовал он, как будто для ее безопасности достаточно одного его приказа.

Мышцы ног свело, и она сделала глубокий вдох, прежде чем полностью погрузилась в воду. Глаза закатились. Торн перестала сопротивляться.

Она приветствовала тьму. Почти как друга. В конце концов, она забрала у нее и мать, и отца. Теперь пришла и за ней.

У Иден и Джейми оставался Джек. Так или иначе, с ними все будет в порядке. Торн им не нужна.

Страх исчез. На смену ему пришло смирение.

Возвращение в мир оказалось болезненным.

– Не смей умирать!

Кто-то грубо надавил ей на грудь, и глаза Торн резко распахнулись. Она задыхалась и отплевывалась, перед глазами поплыли черные и красные пятна. Девушка перевернулась набок, и ее вырвало водой. Тело вздымалось от тяжелого дыхания, а горло горело.

– Все в порядке. Избавься от нее.

Ее вырвало еще бо́льшим количеством воды, и тело стало безудержно сотрясаться. Как же холодно.

Лука подхватил ее на руки и прижал к обнаженной груди. Веки девушки начали опускаться. Она так устала.

– Не закрывай глаза. Не двигайся. Не разговаривай. Просто дыши.

Торн с трудом осознала, что мужчина несет ее обратно в замок.

Что-то капало на щеку, и она нахмурилась, сосредоточившись на алой жидкости. Кровь. Кровь Луки.

– Не с-стоило с ними д-драться, – пробормотала Торн, уткнувшись в кровоточащую грудь Луки. – Т-ты не должен…

– Я же просил тебя помолчать. Тише.

– Но…

– Ты думала, что я позволю тебе умереть? – резко спросил Лука, сильнее прижав ее к себе. В его тоне слышался страх и гнев. Теперь он навсегда посадит ее под замок. Вероятно, именно поэтому он ее тряс. Ему хотелось придушить Торн за ее тупость.

Нет. Она нахмурилась. Он не тряс ее. Ее тело дрожало.

Громкие возгласы ударили по ушам, когда они вошли в замок, и девушка немного потерялась во времени.

– Не закрывай глаза, моя пара. Будь со мной.

Лука опустил ее на кровать, и она вскрикнула. Простыни впивались в кожу, словно иглы. Она повернула голову набок, прижимаясь щекой к шелку. Ткань пахла им.

Торн захныкала, когда с нее сорвали одежду. На глаза попались Бриджет и Дариус, но она могла только лежать и слушать, как они о чем-то спорили. Бриджет забралась на кровать, и матрас за спиной Торн немного просел. Лука прижал ее к обнаженной груди и перевернул так, чтобы она оказалась лицом к нему. Бриджет обняла ее сзади. По телу разлилось тепло, когда Дариус накинул одеяло на них троих.

– Так холодно, – прошептала она.

– Я знаю.

Онемевшее тело начало разогреваться, и ей показалось, что его объял огонь. С губ сорвался стон, и она прикусила язык стучащими зубами. Рот наполнил металлический привкус.

– Сколько раз я должен повторить, чтобы ты перестала говорить? – мягко произнес Лука непривычным для него тоном. – Все в порядке. Ты в порядке. – Он отвернул от Торн голову. – Дариус, разожги огонь, сейчас же, – приказал Лука.

– Он разгорается, милорд. Терпение. Я не могу заставить его гореть быстрее.

Взгляд опустился ниже, и она уставилась на шею и челюсть Луки, а также на его чешую. Она провела по ней кончиком пальца. Его взгляд тут же метнулся к ее лицу.

– Так к-красиво, – сказала она.

Полупрозрачные чешуйки блестели в свете камина так, что иногда Торн чудилось, будто они ей мерещатся.

Он засунул ее руку обратно под одеяло. Торн вспотела. Кожа Луки обжигала сильнее, чем любой огонь. Находиться вблизи такого жара было больно, но, когда Торн отодвинулась, хватка Луки на ее талии только усилилась.

– Жжется, – простонала она. Жар Оборотня.

– Жечь будет недолго, – прошептал Лука ей в ухо. – Не зацикливайся на этом ощущении. Просто постарайся не заснуть. Теперь ты в безопасности. Я никому не позволю сделать тебе больно.

В ее пересохшем горле затерялся истерический смешок. Часом ранее она сбегала от Луки, от его вспыльчивости, от того, как он перевернул весь ее мир с ног на голову, а теперь она чувствовала себя рядом с ним в безопасности.

Затуманенный взгляд скользнул по его темно-фиолетовым волосам и заостренным ушам.

– Красивые, – прохрипела она совершенно искренне. Он словно сошел со страниц сказок.

Лука пробормотал в ее мокрые волосы:

– Не неси чепухи.

– Ну и х-характер.

Он не ответил, но обнял ее еще крепче.

Бриджет принялась напевать какую-то мелодию и перебирать пальцами волосы Торн. Веки девушки снова начали опускаться. Тело больше не горело, и теперь сон заманивал ее в свои сети.

– Прекрати играть с ее волосами. Она сейчас уснет, – проворчал Лука.

– Ей нравится, – тихо ответила Бриджит.

Лука тихонько потряс Торн, когда она начала проваливаться в сон.

– Постарайся не уснуть, – сказал он. – Пожалуйста. Тебе не следует сейчас засыпать. Ты все еще как ледышка.

– Не… неправда, – стояла на своем она. Голос казался низким и звучал неразборчиво. – Я… уже согрелась.

– За тебя говорит лихорадка. – Огромная рука Луки коснулась ее лба. – Поверь мне, твое тело еще не согрелось.

– Тогда сделай… сделай так… – Она даже не понимала, что говорит.

Торн не могла здраво связывать предложения. Несмотря на мольбы Луки и его настойчивые просьбы оставаться в сознании, она поняла, что сил для бодрствования у нее больше не было.

Торн сдалась и скользнула в тихую, успокаивающую тьму.

Глава тридцать шестая

Лука

Торн проспала три