Шрифт:
Закладка:
— Так вы принесли в жертву вашего верховного жреца… — задумчиво проговорил Аоранг.
— Принесли в жертву?! — вновь изумился раскрашенный страж. — Что за нелепые слова?
— Мой спутник вовсе не хотел никого оскорбить! — опять вмешалась царевна.
— Нам известны заблуждения твоего народа, дочь Сварги, — снисходительно ответил жрец. — Сама посуди — как можно принести в жертву сильнейшего? Огненосный Ятра обратился с молением к Богине, и она согласилась взять его в мужья. Тогда он спустился в домовину и возлег на брачное ложе, соединившись с нею навеки. А мы укрыли их курганом.
— Вы что же, похоронили его заживо? — недоверчиво спросила Аюна.
— А как иначе? Сама посуди, зачем Богине мертвый супруг? — усмехнулся жрец. — Семя само по себе ничего не значит. Но, брошенное в борозду, оно принесет урожай стократ!
* * *
Деревянная вежа, до которой они наконец добрались, была куда больше, чем казалась снизу. Войдя, Янди увидела сидящих у обложенного камнем очага двух парней с едва пробивающимися бородками и куда более скромной раскраской. Один из облакопрогонников, приведших «гостей», негромко что-то сказал сидевшим у очага. Те кивнули, встали и вышли.
— Грейтесь, — будто приказал раскрашенный бородач. — Сейчас вам принесут лепешки и смородиновый настой. Отдыхайте.
Он направился к выходу, однако на миг остановился в дверях и строго добавил:
— Не отходите от башни после заката!
Янди поглядела на царевну: та уже стягивала мокрые сапожки, готовясь насладиться теплом. На сидящего подле очага Аоранга с прикрытыми от усталости глазами… Когда внутри остались только свои, Янди бесшумно встала и скользнула к скрипучей, связанной веревками лестнице. Насколько она успела приметить, лестница вела на крышу башни.
Солнце низко висело над краем степи, полыхая в разрывах облаков. Левобережье Даны простерлось во все стороны, похожее на пеструю шкуру, озаренную огненно-рыжим огнем уходящего светила. Ветер волнами пробегал по ней, ероша шерсть. Правый, вендский берег уже затянуло голубоватой дымкой, край леса потонул во тьме. Янди, прищурившись, повернулась к югу. Несмотря на то что равнина быстро погружалась в тень, лазутчица разглядела две колеи.
«Здесь часто ездят на телеге, — отметила она, проследив взглядом две четкие линии, уходящие в степь. — Так, а вот и развилка…» Дорога расходилась надвое — одна сворачивала на полдень и терялась в полях, другая шла на восток по берегу Даны, повторяя плавные изгибы большой реки. В той стороне было уже совсем темно, однако Янди показалось, что вдали она видит одинокий холм с мерцающей искрой на вершине. «Готова поспорить, что на нем — такая же сторожевая вежа, — подумала она. — И в ней тоже сидит колдун, который следит за вендским берегом и бьет молниями нарушителей границы…»
Кто из тех двух разрисованных жрецов едва не убил их на реке? Кто вызвал тучу и наслал речное чудовище? Должно быть, старший, с таким раздражающими холодными глазами…
Янди бросила взгляд вниз, на курган и частокол с черепами. Видит Мать Найя — внимание богов ничего хорошего смертным не сулит! Даже самому нечувствительному и далекому от божественного человеку стало бы не по себе возле этого места. Само небо тут, кажется, давило на плечи вдвое сильнее; рядом с курганом было тяжело дышать — так угнетала его сокрушительная мощь.
«Высший жрец соединился с Богиней… Зерно, брошенное в землю, приносит урожай стократ…»
Теперь, когда стемнело, девушка ясно видела — синеватые огоньки в глазах черепов вовсе ей не померещились.
«Господин Туча… Не про него ли рассказывают, что на юге есть синеглазый бог дождя, который очень любит человеческие слезы? И его жрецы стараются устроить так, чтобы жертвы плакали как можно дольше… А потом их кровь, словно весенний ливень, насыщает пашни…»
Янди, нахмурившись, отвернулась от частокола, и ее мысли снова обратились к раскрашенным жрецам. Каким причудливым путем ведет ее судьба! Зачем боги послали ей встречу с названым отцом-саконом? В душе Янди шевельнулось нечто, о чем она давным-давно позабыла, — кажется, это звалось совестью… Много лет назад сакон приютил осиротевшее дитя, маленькую чужеземку, — и чем она ему отплатила?
…А теперь боги привели ее в землю Великой Матери. С каким прошлым ей суждено встретиться здесь? Когда Янди увидела разрисованные руки жрецов, у нее перехватило дыхание. Она будто на миг вернулась в те бесконечно далекие времена, когда она еще знала, что такое быть в безопасности, что такое любить… Впрочем, Янди уже забыла, как это. Помнила лишь, что это было…
«Те, кого ты любила, давно мертвы, — напомнила она себе. — И ты мертва».
* * *
Спустившись вниз с башни, Янди обнаружила, что Аоранг с Аюной устроили трапезу. Молодые жрецы принесли им кувшин с ароматным ягодным напитком и несколько толстых сырных лепешек.
— Ну как, — спросила царевна, — не нашла накха?
— Что? — удивилась Янди.
— Ты же Даргаша высматривала? Я тоже думаю о нем, — вздохнула Аюна, — все никак не могу перестать надеяться — вдруг он выплыл? Быть может, господь Исварха все-таки протянул ему руку…
— Нет, я не искала Даргаша. — Янди уселась перед огнем. — Я смотрела, куда ведут здешние дороги и тропы… О, да тут целая корзинка пирогов!
— А я говорил тебе, солнцеликая, — заметил Аоранг.
— Увы, ты был прав… — Аюна нахмурилась и с укором сказала телохранительнице: — Признаться, я думала, судьба Даргаша тебе небезразлична! Ты столько сил вложила, чтобы вылечить его… Так и любящая жена не ходила бы за раненым супругом!
Янди лишь усмехнулась и запустила зубы в поджаристый край лепешки.
— Вы все время шушукались у костра — как это следовало понимать? Я прекрасно видела, как он на тебя смотрит…
— Накх-то смотрел, — подтвердил Аоранг. — А Янди что до того? Она убила бы его при первом же сомнении, верно, Янди?
— Или он меня.
— Даргаш был отважен и предан! — возмутилась Аюна. — По правде сказать, с каждым днем я все больше радовалась, что моему нареченному служит такой славный юноша… Как жаль, что он погиб впустую, почти случайно…
— Накхи не бывают славными юношами, — возразила Янди. — Накхи вообще не люди. Они всего лишь двуногие змеи. Говоришь, впустую погиб? О нет! Так рассуждали бы арьи. Смерть в бою, с оружием в руках — счастье для накха! Не беспокойся за него — он уже переродился в какую-нибудь гадюку и ползает в траве среди развалин Старого Накхарана, мечтая закусать до смерти беглого раба и тем заслужить себе новое рождение среди воинов!
— Да ты сама рассуждаешь, как накхини! — гневно бросила Аюна.
Янди вновь ухмыльнулась и ничего не ответила.
* * *
Аоранг почти пропустил мимо ушей
