Шрифт:
Закладка:
Некоторое время тишину прерывали только мои всхлипывания.
—Прости, Джил,— выдохнул Роберт. В его голосе слышалось раздражение.— Но почему нет? Я… я не допущу, чтобы с тобой произошло плохое. Обещаю! Я защищу тебя. Твой брак — лишь одна из немногих вещей, над которой я не властен,— он положил руки мне на плечи.— Мне ведь удалось добиться, чтобы ты оказалась на одной площадке со мной. Удерживать тебя этим неправильно, но ты же понимаешь, что в существующем извращенном киномире сложно оставаться в рамках. Это бизнес. И ты стала его частью. Но я готов помогать тебе во всем.
Рукавом халата я вытерла слезы.
—Ты не похож на доброго самаритянина.
—Даже не пытаюсь. А сейчас… Я просто хотел прикоснуться к тебе и не сдержался.— Он осторожно приблизился и убрал локон с моего лица.— Прости меня.
Я молчала, силясь понять, какие демоны меня влекут к нему, и что делать дальше? Почему, ради всего святого, хочется запустить пальцы в его шевелюру? Почему я готова скинуть одежду, и пусть Роберт закончит начатое? Почему мне надо слышать, что он не может жить без меня? Почему я снова и снова жду его признаний в любви?
На губах Роберта мелькнула улыбка.
—Я подожду…— он посмотрел на мои губы. Я прекрасно поняла его мысли и прикрыла веки в ожидании примирительного поцелуя.— … пока ты придешь ко мне сама.
Я опешила, удивленно округлив глаза.
—А теперь нам пора ехать,— Роберт бросил взгляд на часы и резко выпрямился.— Но мы вернемся к этому разговору, обещаю тебе. Одевайся, я жду на улице.
Ошарашенная, я сидела еще пару минут. Сердце стучало в виски так отчаянно, что стало не по себе. Закрыв глаза, я вспомнила пальцы Роберта на моей шее, груди и ниже. Воображение развернулось, будто фильм на экране кинотеатра. Я представляла, как он срывает с меня одежду, как кидает на кровать, наплевав на мои отговорки. Восхитительно! Тут я поняла, что совершенно лишилась рассудка и совести. Я чокнутая! Один вид Роберта вызывает волчий вой в душе. Впору застрелиться.
Чем дольше я гипнотизировала дверь и молила небо, чтобы все это оказалось сном, тем сильнее паниковала. Меня будто не существовало за пределами тонких стен трейлера. Отныне время разделилось на «до» и «после» вспышки страсти, расставившей все по местам.
Я собралась с силами, выпила воды и принялась тенями, кремами и специальными каплями прятать следы слез. Когда я появилась на пороге, Роберт испытующе посмотрел на меня и затушил сигарету. Судя по окуркам в банке, не первую.
—Погуляем, Джил?— светским тоном, словно ничего не случилось, предложил искуситель и подал руку.
—Погуляем,— ответила я с вызовом.
—Ты сегодня домой или в гостиницу?— ему явно нравилось, что я справилась со своими тараканами.
—В гостиницу. Пора взглянуть на новое жилище.
—Тогда езжай за моим джипом,— Роберт указал на чёрный «Лексус».— У гостиницы оставишь машину, и дальше поедем на моей. Идет?
—Ты не будешь пить?— строго уточнила я. Меньше всего хотелось отправиться на поиски приключений с пьяным водителем.
—Зачем мне садиться за руль,— усмехнулся он.— Со мной будет телохранитель Том.
Я часто просматривала светские хроники и поэтому не удивилась. К Эвансу, как и ко многим звездам, приковано внимание папарацци и поклонников. Телохранитель просто необходим.
—Сегодня заканчивается твоя спокойная жизнь?— многозначительно объявил Роберт.
—Она никогда и не была спокойной,— пожала я плечами. Тоже мне — напугал волка валенком.
—Значит, этой ночью она станет сумасшедшей.
* * *
Мы подъехали к клубу. Том открыл дверцу машины. Роберт натянул бейсболку на глаза и рукой прикрыл лицо от вспышек фотокамер.
—Правда, в трейлере было спокойнее?— сквозь зубы произнес Эванс, помогая мне выйти.
—Зато здесь не так жарко,— нервная улыбка застыла на моем лице, и я судорожно вцепилась в теплую ладонь спутника.
—Это только на первый взгляд.
—Прорвемся!
Быстрым шагом мы преодолели небольшое расстояние, отделяющее нас от спасительной двери популярного среди голливудских знаменитостей клуба. Попасть сюда мечтали многие юные старлетки, которые и сейчас стайками ловили удачу у входа.
Ошалевшая от вспышек камер и от толпы, я озиралась, не в состоянии понять происходящее. Визг, крики, вопросы — все смешалось в раздражающий гул. В себя я пришла лишь в кругу знакомых лиц, за столиком, уставленным стаканами, банками и бутылками. Мне в руки впихнули коктейль. Я выпила залпом, даже не уточнив крепость пойла, и сразу поняла, что с выпивкой нужно обращаться осторожнее. Алкоголь зверем вцепился в голодный желудок. В напитке из безобидных составляющих был, пожалуй, только лёд! В теле появилась легкость, а вертолеты в голове приземлились.
Роберт втиснулся между мной и Биллом Треверсом, играющим в фильме злобного и нелюдимого помощника моего мужа. В жизни он был полной противоположностью своего героя и активно ухаживал за Лили Монс — любовницей Люциуса по фильму. Все говорили одновременно под гремящую музыку, поэтому я быстро потеряла нить разговора. Мой спутник опустошал бокалы с пивом, но его веселость казалась наигранной.
—Пойдем!— прокричал Роберт, вскочил и, потащил меня на сцену. Народу набилось — не протолкнуться. Нам пришлось двигаться в ритме музыки на небольшом пятачке. Сначала я танцевала неохотно и неловко, но вскоре уже смеялась и отплясывала вместе со всеми в царившем вокруг музыкальном угаре. Песни быстро сменялись, людей становилось всё больше. Загудели глухие басы, и люди прижались друг к другу. Я растворилась в танце. Вокруг вертелись и улюлюкали потные разгоряченные тела — вакханалия разгоралась.
Внезапно заводная мелодия перешла в красивый медляк. Роберт обнял меня за талию, и мы поплыли по танцполу, покачиваясь, словно на волнах. Я наслаждалась сиюминутной, невинной близостью, сомкнув руки на шее партнера. Нащупав уже знакомую родинку на затылке, я хотела зарыться пальцами в его волосы, припасть поцелуем к упрямому рту и ни о чем не думать. Руки Роберта блуждали по моей спине и чуть ниже. Губы касались уха и шептали неразборчивые нежности. Я упивалась жаром его тела, и льнула, наплевав на приличия.
За выпивкой, разговорами и танцами пролетело часа три. Меня потянуло в сон. То ли я не привыкла к шумным тусовкам, то ли усталость дала о себе знать. Я шепнула Роберту, что хочу уйти, и он понимающе кивнул. Примерно через четверть часа мы стали пробиваться к выходу. На улице Роберт накинул мне на плечи свою куртку и быстро усадил в машину. На заднем сиденье он обнял меня на виду у недремлющих папарацци. Завтра я однозначно стану объектом придирок армии поклонниц Эванса. Но смущало другое: что скажет Леон? В том, что он одним из первых увидит компромат, не было и тени сомнения. С другой стороны, я все делала согласно регламенту, так что в глубине души теплилась надежда на благополучный исход.
