— Так в чем проблема?

— Или артефакты не подходящие… Или жалко. Пригодиться еще могут.

— Подземелье не хочешь поисследовать? Глядишь, чего-то и найдется…

— Нет! — поморщилась Анариэль. — Слишком мало информации… Я не знаю, чего от него ждать. Сейчас что-нибудь сделаешь не так — и, чего доброго, рванет как атомная бомба… Меня все же больше город интересует. По нему хоть что-то удалось найти.

— Значит, как сойдет снег — пойдем туда?

— Да, — согласилась квентка.

— Вождь! — внезапно подбежал к нему мальчишка-полуэльф. — Там Исилендил с Тайроном подрались!

— Где?

— Там, где воины тренируются!

Так и не начав обсуждение планировавшейся экспедиции в город, Диман с тяжелым вздохом двинулся в указанную сторону, а следом за ним пошла и Анариэль. Других дел-то все равно не было, а домой идти — как раз по пути. Благо, в деревне почти все в пятиминутной доступности — и хоть сама драка уже закончилась, но еще на подходе стали слышны крики.

— Атставить! — буквально рявкнул, перекрикивая крикунов, парень. — Что произошло?

— Вождь, этот сын собаки заявил, что я стреляю как баба! — с ходу заявил Исилендил.

— А этот назвал меня жреческим ублюдком! — не остался в долгу Тайрон.

— Ну стрелок из тебя, положим, и впрямь тот еще, — весело усмехнулась присутствовавшая на учениях эльфийка — кажется, Миримэ.

— А я о чем! — вновь вступил в разговор Тайрон.

«Как вы мне надоели!» — мысленно выругался Диман. Подобные перепалки и последующие за ними драки и впрямь были уже не впервой… А уж «жреческий ублюдок» тут можно было сказать минимум про каждого четвертого. А еще столько же окажутся под подозрением. Но если раньше такого сказать вслух никто бы не посмел, то теперь проводимая им с Анариэль антирелигиозная пропаганда начала давать свои плоды… Нелюбовь к жречеству у большинства быстро превратилась в лютую ненависть, а вместе с тем кое-кому начали тыкать в нос происхождением.

— Он и впрямь сын жрецов? — спросил Диман.

— Да кто ж его знает? — ответил еще один из эльфов, постарше. — Мы ж огонек не держали, не смотрели… Но внешне кое-какое сходство есть.

— Так! Тайрону пять нарядов! Иселендилу — десять! — отрезал Диман. — И чтобы больше ничего подобного я не слышал! Особенно на счет происхождения!

Опять все по уже привычной колее, иначе-то все равно никак не накажешь. Штрафовать бесполезно — что возьмешь с обычного «дикого» эльфа? В тюрьму сажать — а кто работу делать будет, кто по ночам дежурить? Остается лишь вот так. Пусть дрова для бани поколют, воду потаскают, еще какую-нибудь общую работу сделает, какая под руку подвернется… Глядишь, больше не захочется. Правда, откровенно говоря, не больно-то они этой работы и боялись, а куда-нибудь в лес за дровами сейчас не пошлешь. Там снег по пояс, да и имеющихся в деревне запасов достаточно…

Развернувшись, Диман отправился домой, где его ждала его любимая, его Ирка… Подходит время обеда — так что надо поесть, а потом продолжит учить ее грамоте. Как ни крути, но по возвращению в СССР ей еще учиться и учиться придется… Во всех отношениях — если не хочет оказаться в том мире совершенно беспомощной. Благо, ученицей она оказалась старательной — если бы сам Диман так когда-то учился, то круглым отличником был бы. Зная, как жрецы удерживали власть за счет контроля за сохранившимися от далеких предков знаниями, она прекрасно понимала, что знания — сила. И старалась как можно скорее их постичь… За те пару месяцев, что они прожили вместе, она еще ни разу не пожаловалась, что устала и хватит с нее… Наоборот, почти силком заставлял отложить учебу в сторону. Когда сам уж уставал…

А вообще странные они были, эльфы эти. Вот хоть даже его Ира… С одной стороны, не знает почти ничего из того, что знает почти любая женщина СССР или его мира. И речь даже не о специфических научных знаниях и умений как-никак работать с техникой, а даже об обычном умении готовить… Почти все, чем питались здесь, использовалось «как есть». С другой — она знала целую кучу тех же лекарственных растений, некоторое количество заклинаний, могла самостоятельно поколоть дрова для печки, выстирать одежду щелоком в ледяной воде и много что другое, что вызвало бы ужас у большинства знакомых ему женщин. И это ее ничуть не смущало… Хотя после того, как Диман однажды застал ее за рубкой поленьев, он постарался всячески оградить ее от тяжелой работы — хотя это, неожиданно, вызвало у нее обиду. «Я что, безрукая что ли?» И пришлось долго объяснять, что ничего такого он не имел в виду — просто хочет видеть ее свежей, здоровой и счастливой, а не замученной тяжелой работой. Да и вообще ему, как мужику, откровенно стыдно, что его женщина делает его работу. Словно он не справляется… И все равно она слушала, а делала зачастую по-своему. Ждать мужа для того, чтобы он какую-то работу сделал? Да ни за что! Если ему так хочется, то пусть делает ее сам, когда находится дома. Но если он где-нибудь на стрельбище или еще по каким делам в деревне, а надо что-то сделать — ждать и откладывать «на потом» она не станет. А еще, в отличие от многих знакомых Диману женщин, она не стремилась по любому поводу вынести мозг и заявить, что он во всем виноват и вообще, жалкий неудачник, испортил ей всю жизнь. Но какие бы она не имела достоинства или недостатки — для него Иримэ была самой лучшей… Самой милой и любимой, самой ласковой и нежной… За кого он порвет на британский флаг любого недруга. Несколько смущало лишь то, что эльфы живут куда больше людей. Даже местные, «дикие», доживали до полутора-двух сотен лет, что человеку и не снилось… А уж если говорить о советских или тех же «Проклятых»… Да даже «эрталык» живут в среднем на полвека подольше! И вот каково ей будет потом, как он помрет?

— Когда вернемся в СССР — сдаст анализ ДНК, — как-то сказала Анариэль. — Проверим на генетические дефекты… Хотя, скорее всего, ничего критического не будет. Да и внешность… нехарактерная для квенти. Посмотрим, за счет чего она получается. Но красивая, зараза…

А вот относительно многих других Анариэль сомневалась… Особенно в плане генетически обусловленной умственной отсталости и мутаций, способствующих развитию разных заболеваний. Но это уж потом… У Ирки умственной отсталости не было точно, а что касается остального… Ну пока никаких болезней заметно не было — и хотелось верить, что и не будет.