Шрифт:
Закладка:
Глаза Акмаэля повлажнели. Его голос сгустился от эмоций.
— Дочь Восточной Селен, не бойся. Все так, как должно быть. Найди ей достойного спутника, Эолин. Благородного мужчину хорошего происхождения. Если ее муж когда-либо будет плохо обращаться с ней, он встретит мой гнев в загробной жизни.
— Любовь моя, не говори так, — в голосе Эолин прозвучало отчаяние.
— Я бы попросил у тебя прощения, но за это прощения быть не может. Только искупление.
— Акмаэль, не надо! — ее печаль сменилась гневом. — Мы можем обратить это вспять. Мы вернем тебя.
Сжав ее крепче, Король возвысил голос, как только мог, и сказал:
— Кто является свидетелем последних слов Акмаэля, сына Кедехена и короля рода Вортингена?
— Я, — голос Эогана дрожал, хотя его поза была твердой, а выражение лица решительным.
— Как и я, — сказал Кори.
— И я, — Эхиор подошел ближе.
Все мужчины в комнате последовали его примеру, объявив себя присутствующими и преклонив колени в напряженном молчании.
— Эта женщина, которая стоит рядом со мной, — сказал Акмаэль, — Эолин, верховная мага Мойсехена, ваша истинная и законная королева. Я выбрал ее, чтобы носить Корону Вортингена и рожать моих детей, долг, который она выполнила с большой любовью и непоколебимой преданностью. Всякий, кто утверждает обратное, виновен в государственной измене и подлежит повешению.
Акмаэль сделал паузу и закрыл глаза. Слабая искра, удерживавшая его в мире живых, дрогнула.
— Нет никого достойнее ее, — продолжал он с затрудненным дыханием. — Никто более не способен повести за собой наш народ в грядущие трудные времена. Она будет править вместо меня, она и никто другой, пока мой сын Эоган не достигнет совершеннолетия. Это последний приказ вашего суверенного короля.
За ним последовала тишина. Горстка мужчин переминалась в неуверенности
— Так и будет, — сказал маг Кори.
— Так и будет, — повторили остальные неровным хором.
Акмаэль устало выдохнул.
— Теперь идите. Оставьте нас, все вы. Я бы провел эти последние минуты наедине со своей королевой.
Они ушли, Кори и дети ушли последними, Бриана безутешно рыдала.
Эолин подошла ближе, согревала губы Акмаэля своими.
— Твоя жизнь не закончилась. Мы найдем способ вернуть силы обратно в твое тело, как мы это сделали в Римсавене.
На его пепельном лице расплылась улыбка, натянутая и неестественная.
— Я не был по-настоящему мертв, Эолин.
— Ты не мертв сейчас!
Его улыбка исчезла, а глаза затуманились.
— Эолин… Я мог бы остаться в твоем мире, в том домике в Южном лесу. Я мог бы состариться с тобой, отшельником и магом.
— Останься сейчас, — попросила она. — Останься со мной.
— Вместо этого я привел тебя в мой мир. Прости меня.
— Нечего прощать.
— Я вывел тебя из твоего дома и доставил в это место предательства и смерти. Я разрушил нашу любовь.
— Нет! — всхлип вырвался из ее рта. Эолин в отчаянии вытерла слезы, изо всех сил пытаясь найти свой голос.
— Эолин, — прошептал он. — Я видел дом своего отца. Я перешагнул порог места, которое он уготовил для меня.
Хватка Акмаэля на ее руке ослабла, иней на его коже таял мягким белым туманом.
— Нет, — Эолин трясущимися пальцами натянула простыню на его грудь. — Это был всего лишь сон, Акмаэль. Понимаешь? Тепло вернется твоему телу. Битва окончена, и теперь я вылечу тебя.
— Я слышу его голос. Я не могу больше медлить, но я не останусь с ним. Эолин, я возвращаюсь в лес, где мы с тобой впервые встретились. Там я приготовлю для нас место, место, где сможет расцвести твоя магия.
— Ради богов, Акмаэль, я не могу…
— Обещай, что будешь искать меня, когда придет твое время. Я буду ждать у реки. Обещай, что мы снова будем вместе, как прежде.
— Обещаю, — слезы затуманили ее зрение. — О чем бы ты ни попросил, Акмаэль, только не…
Улыбка пробежала по его чертам.
— Я люблю тебя, Эолин. Всегда.
И Акмаэль, помазанный король рода Вортинген, испустил последний вздох и отпустил руку своей истинной любви.
Эолин охнула, часть нее пропала вместе с ним, став единым целым с Акмаэлем после смерти, даже когда она осталась в этом мире, сбитая с толку телом и душой внезапной, необъяснимой потерей. Она наклонилась, чтобы поцеловать его, но обнаружила, что его губы были холодны и безразличны.
— Вернись, — прошептала она. — Пожалуйста, Акмаэль. Вернись.
Он не ответил.
Положив голову на грудь мужа, она ждала его тихого дыхания, знакомого биения его сердца, силы объятий, но нашла лишь мертвую тишину.
Горе поднялось, как тень, за ее спиной, заглушая весь свет, пронзая ее сердце горьким отчаянием, вырывая ее дух длинными рваными клочьями.
Долгий ужасный вопль вырвался из ее груди.
Брошенная в море разрушения, Эолин прильнула к трупу Акмаэля и плакала без передышки до рассвета.
Глава двадцать четвертая
Одна
Леди Талия пробормотала слова утешения, уводя Эолин от Акмаэля.
Мага не сопротивлялась, опустошенная страданием. Когда Талия вывела ее из комнаты, маги, словно живая пелена, окружили ее мужа, распевая мрачные заклинания. Они зажгли свечи из ежевики и зимнего шалфея. Вскоре они начнут готовить его тело к последним обрядам.
Не обращая внимания на осанку или достоинство, Эолин оперлась на Талию в поисках поддержки. Ноги дрожали под ней. Лица людей расплывались, когда они проходили. Талия повела Эолин не в Восточную Башню, а в ее настоящие покои, расположенные недалеко от покоев Акмаэля. Там служители Эолин раскромсали одежду, обработали ей раны и набрали свежую ванну. Они одели ее в простые серые шелка, расчесали и заплели ей волосы и подали ей завтрак.
Эолин не ела, а смотрела невидящим взглядом в южное окно. День был таким же бесцветным, как и ее сердце.
— Моя Королева.
Эолин вздрогнула от нежного прикосновения Талии к ее локтю. Леди отступила на шаг и почтительно поклонилась.
— Высший маг Телин смиренно просит вас присутствовать в покоях короля, — сказала она.
Телин.
Эолин выдохнула. Даже смерть и трагедия не смогли остановить политику. Маг, несомненно, ждал с тем, что осталось от Совета. Ей придется встретиться с ними лицом к лицу и взять на себя управление этой катастрофой.
Чем скорее, тем лучше.
Она сосредоточилась на комнате вокруг себя.
— Где мои дети?
— Принц и Принцесса отдыхают в своих покоях под присмотром Мага Кори.
Холодный узел скрутил ее живот. Дыхание Акмаэля едва остановилось, а Маг Восточной Селен уже отбрасывал свою тень на наследников Короля.
Поднявшись на нетвердые ноги,
