Шрифт:
Закладка:
— Тогда тем более опасно связываться, раз они не понимают разницу между мужчиной и женщиной.
— Да не ссы, подруга. Эти недоумки, хоть и в стае, но очень бздливые. Именно это я им очень толково разъяснила. Мой наскок оказал должное психологическое воздействие. Они поняли, что если я не только не испугалась, но и нападаю, будучи окруженной плотным кольцом тупых амбалов, то это неспроста, значит, имею право. Поэтому и убрались подобру-поздорову.
— Слава Богу, что все благополучно закончилось! — облегченно вздохнула Лариса.
Может быть, со временем Лидии Петровне удастся вложить Алке в башку, что так гонять нельзя? Ведь, не дай Бог, расшлепается когда-нибудь, тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить! Алка, конечно, классно водит, но когда отец учил Ларису водить машину, он предупреждал: «Рассчитывай на дурака. Болванов и психопатов на дороге много. Ты можешь все сделать по правилам, а какой-нибудь пьяный или неуравновешенный водитель въедет в твою машину». Сейчас за рулем полно и пьяных, и обкуренных марихуаной. Деньги у них есть, а брать взятки гаишники ещё не разучились. Пятьдесят баксов — и разошлись миром. Права все покупают, а ездить не умеют.
Ой, как бы не доигралась подружка, резвясь на дороге! Да и собачиться со всякими придурками ни к чему. Сегодня обошлось, а завтра — неизвестно на кого нарвешься.
— Ошибаешься, дорогая, все ещё только начинается, — самоуверенно заявила верная боевая подруга. — Я им заявила, что выставлю их на штраф.
— Бандитам — штраф?! — ахнула Лариса.
— А то! Они же отняли у меня кучу времени, а я свое время ценю дорого. Да и потрепанность нервов имеет значение. Я же разволновалась, голос чуть не сорвала, пока вежливо разъясняла им, как они неправы. Да ещё и почти вспотела от физических усилий, пока этого урода колошматила. А рука-то! До сих пор болит, ушибла об скулу этого недоделанного. Опять же потертость обуви имела место — ведь мне пришлось выйти из своей тачки. Видишь, какой они существенный урон мне нанесли? И моральный, и физический.
— Но про штраф-то, надеюсь, был блеф?
— Как же, как же! — зло усмехнулась Алла. — Пусть не надеются, уроды! Я номера двух тачек запомнила. Непременно найду их и накажу. А чтоб не мелочиться, я им выставила тот же счет, которой они пытались мне навесить, — десять штук баксов.
— Алка, умоляю, не связывайся ты с ними!
— Не боись, старуха, уважать пуще будут. Если бы я Мирону рассказала, что какая-то шваль на людной улице взяла меня в кольцо да при всем честном народе чихвостила, — к утру бы ни одного из них в живых не осталось. Так что пусть радуются, что легко отделались, и молятся за мое здоровье.
— Но ты Мирону не скажешь?
— А зачем? Сама разберусь.
Лариса лишь вздохнула. Ну что с Алкой поделать?! Не может она жить спокойно. Мудрый Чуковский когда-то привел слова малыша: «Эта драка так и лезет из меня», — почти про Алку. Той лишь бы повоевать.
— Ладно, подруга, пошли ко мне, время идет.
В своем кабинете Лара села за стол, закурила, взяла папку с документами и стала изучать проект договора, который составил Олег. Алла тоже закурила, придвинула к себе телефон и набрала номер.
— Толян! Привет, дорогой. Ну-ка запиши два номера и по-быстрому узнай, что за команда. Там ещё две тачки были, тоже выясни, кто это в четыре авто гоняет, окружающую атмосферу портит. Да, сильно обидели твою начальницу, можно сказать, задели за самолюбие, по сему поводу горю праведным гневом и желаю получить сатисфакцию. Стоп-стоп! За пушку пока рано хвататься, ещё успеешь. Я им штраф накатаю. Если заплатят, отпущу с миром. А не захотят, тогда посмотрим. Мирону пока ничего не говори. Молчать! Я сказала! Все, этот вопрос не обсуждается. Я и сама покруче твоего командира. На моей стороне отвага и эффект внезапности. Да шучу я, дурачок, не бойся, стрелять не собираюсь, хотя некоторых не помешало бы поучить вежливости. Сам ничего не предпринимай. Узнай, кто такие, где ошиваются и все прочее. Странно, что они меня не знают. Опять, что ли, на залетных попали? Номера-то московские. Все, отбой, действуй. Сразу отзвонись.
Лара подняла голову от бумаг и внимательно слушала подругу. Когда та положила трубку, она сказала:
— Алка, по-моему ты зря это затеяла. Ну, зачем ты сама ищешь конфликты?
— Да ничего не будет, мать, не бзди раньше времени. Просто я развлеклась маленько, сняла эмоциональное напряжение.
— Ну, развлеклась, и хорошо. Все благополучно завершилось. Зачем же выяснять, чьи это машины, требовать штраф?
— Но я же не могу позволить, чтобы какое-то придурочное бандитье меня публично оскорбляло?!
— Так ты же сама подрезала их машину, и она стукнула другую.
— Ну и что? Мне срочно понадобилось в левый ряд, а они передо мной телепались, как говно в проруби. Что ж теперь двадцать мужиков должны на одну бабу навалиться и орать, что она должна отстегнуть им десять штук за помятую морду их «БМВ-ушки», причем в непечатных выражениях? Ты думаешь, я могу спустить такое? Хрена-то! Хочу их отучить вести себя по-хамски.
— Вряд ли ты научишь бандитов хорошим манерам.
— Посмотрим… — угрожающе прошипела Алла. — Ладно, мать, это не твоего ума дело, они не первые, кого я наказываю. Просто раньше я тебе этого не говорила. Люблю иногда покуражиться, на нервишках поиграть. Те это съели, и эти скушают, как миленькие. Уверяю тебя, никакой стрельбы не будет. Придут сами, как пай-мальчики, и прощения будут просить за свои плохие манеры. Я эту публику хорошо изучила.
— Скорее всего, они сразу выяснят про Мирона и действительно не захотят связываться.
— Да мне срать, что они будут выяснять. Для меня главное результат. А я добьюсь, чего хочу. Падлой быть, — как говорит Толик, который, как известно, богатым словарным запасом не отличается, зато говорит порой очень доходчиво. Чтоб я кому простила такое чудовищное оскорбление?! Не бывать тому никогда.
Ларису вдруг осенила внезапная догадка.
— Слушай, подруга, а может быть, твои поиски приключений связаны с тем, что ты теперь стала меньше общаться с Мироном? Раньше ты была в курсе всех его дел, и тебе хватало острых ощущений, а теперь сама заполняешь образовавшийся вакуум?
— Может быть, — беспечно отозвалась Алла. — Но ты же сама
