— Понравилось. У вас очень мило и уютно, — отложила двузубую вилку и констатировала очевидный факт.

Люка прошагал в своих грязных, с налипшими комьями грязи, сапогах прямо по ковру (я даже сморщилась, представив, чего будет стоить слугам его очистить) и упал на свободный стул. Как раз напротив меня.

— Прибежала, да? Обрадовалась? А всё ломалась: «я подумаю», — передразнил меня. — Ну правильно, что теряться-то? Нужно на своём стоять!

— На чём? — спросила и скомкала салфетку, что лежала на коленях.

— На том, что ты невеста Клайвера! — Люка смотрел зло, говорил с издёвкой, а слова будто выплёвывал.

Салфетку я решительно положила на стол, а руки сложила на груди. Выпад посчитала нестоящим ответа, а вот на экку Юрассо глянула вопросительно.

Она побледнела и смотрела на сына широко открытыми глазами.

— Люка, — я впервые учлышала голос эк Юрассо. В таком тщедушном теле был такой густой бас, что я заново изучила его внешность. Ну надо же — такое несоответствие внешности и голоса. Да, и интонации неожиданно твёрдые. Тоже не скажешь по мягкой улыбке и любящим взглядам на жену, что может быть суров.

Но младшенький сыночек не унимался:

— Сейчас сюда потянутся косяками все барышни, которые на него смотрели с интересом, выстроятся в очередь и будут рассказывать о своих особых отношения с герцогом Орбэ: я его невеста! Нет, я!

У него от злости дёргалась верхняя губа.

— Сынок! Не смей! — голос мамы Юрассо сорвался на писк.

Двойняшки уселись на один стул, крепко прижались друг к другу, и во все глаза смотрели на брата.

— Могу я рассчитывать на то, чтобы меня подвезли к Вратам? — вряд ли меня услышали: мамочка играла в гневные гляделки с сыном, и им, скорее всего, было не до меня, а эк Юрассо тут не хозяин. — Хотя не трудитесь, пешком недалеко.

Я встала и, сохраняя спокойствие, двинулась к выходу из столовой. На пороге обернулась:

— Благодарю за тёплый приём. Прощайте.

И стоило двери за мной закрыться, побежала к выходу. Внутри теплилась радость: хорошо, что душа может в момент покрыться ледяной коркой. Через такую гневу не прорваться. По крайней мере, сразу.

Мантию мне подали безо всяких слов, и я шла по подъездной дорожке к воротам и глотала слёзы. Какой же он гад! Скотина! А я такая вся благородная — мнение Клайвера важно! Зачем только согласилась сюда приехать? Замки эти… Кому они нужны с такими-то жителями?

Карета догнала меня, когда я уже топала по тёмной дороге, не очень представляя, далеко ли до Врат и правильно ли я вообще иду. Экипаж становился чуть впереди, знакомый кучер открыл дверцу и ждал, пока я подойду. А я не стала вредничать: холодно, дороги не знаю, и потом — охотница я за богатыми женихами или нет?! Мне можно.

Глава 13

Акулька была готова, и я принялась за новый свитер Кусимиру. Главное здесь, конечно, идея. И время придумать что-то интересное было — работа размеренная, голову оставляла пустой и располагала к рождению творческих идей. Думать о Клайвере, о замке Орбэ и его обитателях я себе запретила.

Не буду расстраиваться, не хочу.

О чём тогда? Только о рукоделии и Кусимире.

Некоторое время я размышляла, стоит ли заводиться с вышивкой крестиком: пяльцы там, нитки, схемы, а потом махнула рукой. Лучше соображу что-нибудь для Кусимира. Или для себя.

Тут, как известно, только задумайся, и сразу от идей нет отбоя: и того хочется, и сего, и глаза горят, и руки чешутся, и бедный мой Шеф Усатый упирал в меня дурной взгляд, когда я ему объясняла, какие нужно сделать спицы.

— Зачем? — вращал он вытаращенными глазами. — Для чего опять, Зоэ?

Он так и не понял этого странного занятия — вязания, и до сих пор считает, что я просто скрываю какие-то уникальные магические способности, очень узко направленные, с помощью которых простую нить могу превратить в ткань. «Может, артефакт у тебя?» — спрашивает он иногда и подозрительно щурился на крючок или спицы в моих руках. Забавно.

Я тяжело вздохнула.

Что-то часто я в последнее время вздыхаю. Вздыхаю, запрещаю себе думать и честно признаюсь себе — всё равно думаю. Потому что мне понравилось в замке Орбэ. И не потому, что замок, и не потому, что большой. Как раз это и не понравилось — я привыкла к маленьким, уютным местам, таким, чтобы можно было спрятаться, укрыться от мира, от всего. А вот то другое, чего мне так хотелось и так не хватало…

Семья. Вот что меня наполнило радостью, вернуло меня в счастливое детство.

Опять тяжело вздохнула. Даже злой Люка казался мне правильным и уместным — он защищал свою семью, брата. И это правильно: всегда должен быть кто-то сильный и немножечко злой, чтобы защитить, отбить, закрыть собой.

Да, он приходил после того своего сольного выступления в столовой замка. Даже несколько раз. Первый раз постучал в мою дверь буквально на следующий день. А я только пришла со мнены, и ещё не успела переодеться. Заглянула в зеркальце возле двери и только глазами захлопала — не поверила. Спросила тихо:

— Кто?

Если откровенно — надеялась, что не услышит. Не услышит и уйдёт. Но он услышал. И не ушёл.

— Это Люка. Люка Орбэ.

Я стояла перед дверью и кусала губы. Не хочу! Не буду открывать!

— Что вам надо?

И плакать не буду! Не стану! Много чести — из-за каждого засранца слёзы лить, пусть он и герцогский брат.

— Зоэ, откройте. Нам надо поговорить.

— Нет, не надо. Я уже всё слышала.

— Зоэ! Я был неправ! — он опять затарабанил в дверь. — Откройте.

— Нет, — холодность в голосе далась мне легко. От воспоминаний о словах в столовой всё заново леденело в душе. И голос тоже леденел. — Уходите.

Он ушёл. И хорошо. А то я бы точно вызвала охранников Врат.

Я злилась. Очень. И на него, и на себя. Поэтому — все в сад, на мороз. И он в сад, и мои чувств — на мороз.

Да, в справочник я заглянула. И не удивилась.

Герцогство Орбэро — далёкие восточные земли, вдоль высоких диких гор, отвесно спускающихся