Глянула — квадратная карточка из плотного материала. Картон? С надписью. Что это такое? Подняла глаза. Немолодой мужчина, прилично одетый, улыбчивый. Кивает мне вежливо:

— Здравствуйте, экси-стю! Я приказчик замка Орбэ. Семейство Юрассо приглашает вас на ужин.

Я вежливо-профессионально улыбнулась, а вот недоверие из взгляда убрать не смогла и молча уставилась на мужчину. Словосочетание «замок Орбэ» не оставил места плохой памяти. Но зато язык застыл, не в силах двинуться.

— Завтра, вечером. За вами пришлют карету и оплатят проход через Врата.

— Спасибо, конечно, но проход у меня и так бесплатный… — пробормотала я, всё так же недоверчиво косясь на мужчину. — Я… не понимаю.

— Это приглашение, — палец в дорогой кожаной перчатке постучал по краешку картона, — приглашение на ужин в замок Орбэ.

Я улыбнулась, не зная, плакать или смеяться. И покачала головой:

— Я не могу. Извините, мне нужно работать, — ещё раз вежливо улыбнулась и обратилась к купцу, что стоял позади управляющего. — У вас телега или карета?

— Но вы приглашены! — пытался через плечо купчины объяснить незнакомец, а когда место у окошка оплаты освободилось, снова загородил его собой.

— Я вас не знаю, приглашения не жду. Да и зачем кому-то меня приглашать?

Я нервничала — очередь на оплату накапливалась, люди волновались из-за задержки, все хотели пройти через Врата быстрее, да и просто… Мало ли людей могут назваться управляющими каким-то там замком?

— Если вы не уйдёте, я вызову охранников Врат.

И твёрдо глянула на мужчину. Охранники были ребята бравые, появлялись мгновенно из аварийного портала, сначала всех спутывали и только потом разбирались кто за мир, а кто — против.

Мужчина неодобрительно покачал головой и отошёл.

До конца смены этот человек не шёл у меня из мыслей. Разве так приглашают на ужин? Странный какой-то. А всё странное меня напрягает.

Уже дома, когда я, укутавшись в свой любимый домашний костюм, — тёплый, вязанный, уютный — уговаривала Кусимира поесть, раздался стук в дверь. Вежливый такой, воспитанный. Ну надо же! Бру Шехмар, кажется, перевоспитался? Да и вовремя он — мне нужно было с кем-нибудь поговорить.

Продолжая воспитательную беседу с котом на тему «если ты не будешь есть, то упадёшь», я подошла к двери и отворила. А когда увидела визитёра, замолчала на половине фразы.

— Здрасьте, — проблеяла по-русски.

— Вечер в дом, — ответили мне насмешливо и на местном.

Упершись в один косяк плечом, а в другой — рукой, на пороге моей квартирки стоял бру недобрат Клайвера Орбэ и криво ухмылялся.

Ёкарный бабай… Вот я легкомысленная! «Всегда спрашивай кто там!», — проскрипел в голове наставительный бабушкин голос . «Да и зеркальце есть!» — там же прогудело не менее наставительное Шефа Усатого.

— Слушаю вас, — сказала, скрывая за вежливостью желание послать подальше грубияна и закрыть дверь. Хорошо бы при этом прищемить ему ногу. Попутно, так сказать, и совершенно случайно. Ничего личного! Абсолютно!

— А что вы себе позволяете, м? — спросил всё такой же вальяжный блондин. — Вам надо, чтобы герцоги вам лично приносили приглашения на ужин и вручали с поклоном? Слуг вам недостаточно?

— Что? — я скривилась удивлённо. — Это ты, что ли, герцог?

— Я-то нет. Но брат не может лично навестить тебя, чтобы передать приглашение матушки.

Я, что называется, прозрела.

— Бру Орбэ — герцог?

— Ой, ой, ой! Как достоверно! А то ты не знала, — и смотрит ещё противнее.

Глядя в это лицо, хотелось сказать: "Ну и рожа у тебя, Шар-рапов!". Но я только бровь почесала сокрушенно — мой косяк, чего уж. Я ведь так и не открыла справочник «Врата-транспорт», чтобы поискать информацию о замке Орбэ.

Неуютно.

Поёжилась от холода, стелившегося от открытой двери.

— Может, пустишь в дом? — это, видимо, была попытка сделать атмосферу моего жилья потеплее. Ну-ну. Я лучше замёрзну. Тем более что холодный серый взгляд перебирал то, что было за моей спиной. Прямо видела, как от одного предмета переходил к другому. Рассматривал. Оценивал. И судя по выражению лица, оценивал не в мою пользу.

— Нет, — нравоучительно отказала я. — Нет смысла. Говори что хотел, хм… герцог, и иди отсюда.

— Спасительницу, экси-стю, приглашают на ужин в замок Орбэ. Завтра вечером. Здесь — подробности, — и протянул знакомый уже картонный квадрат. И с такой издёвкой глядел на меня, что моя рука сама сжалась в кулак — так бы и зарядила в нос!

Только скрипучий мяв и отвлёк меня от кровожадных мыслей. Обернулась.

Кусимир в свитерочке с прорезями для крыльев смотрел на меня вопросительно. Он вышел почти на середину кухни, покинув свою и так обделённую вниманием миску. Ёкарный бабай! Он же простудится!

Я выхватила картонку из пальцев мужчины, на ходу буркнула «я подумаю» и захлопнула дверь. Вопля не последовало, значит, план-капкан не сработал — ноги у мастера педикюра на месте, нос тоже не пострадал.

— Куся, ты замёрз, мой маленький? — я опустилась перед котом на колени.

Чувство вины накрыло с головой. Вот ведь нашла время характер показывать! Тут лысое чудовище мёрзнет вечно как не в себя, а я — двери нараспашку. Балда я! Надо было пустить нахала, ничего бы не случилось, зато кот не отморозил бы себе ничего…

Осмотрела зверя на предмет отмерзания. Вроде всё нормально, и даже лапы не поджимает. Даже живенько так ведёт себя — всё нюхает воздух, вытянув худую шею так, что все складки расправились. Потом глянул на меня так неодобрительно, будто жалел, что не замёрз насмерть, и пошёл к миске, чтобы снова долго и тщательно выискивать кусочки повкуснее.

Вот эти его трапезы — ну правда, другое слово нарушило бы святость ритуала! — были для меня мучительны. Куся своей треугольной мордочкой сначала вынюхивал кусочки повкуснее. Долго, так долго, будто не еду выбирал, а прямо вопрос жизни и смерти решал, а потом эти, повкуснее которые, едва не лапой выковыривал и ел. Да и как ел? Клевал, как птичка.

И сколько ни сидела рядом, сколько ни присматривалась, так и не смогла понять, что же он там такое выбирает, какими они должны быть, эти кусочки. И на всякий случай побольше крошила всякой еды, чтобы зараза лысая таки выбрал сегодня больше, чем раньше, и поел нормально. Но миска всегда оставалась почти не тронутой. За исключением, конечно,