— Давай, — сказал Геленчер, — только покороче.

— В двух словах: Балинт Радачи до того, как он стал шофером, имел специальность техника по стеклу.

— Мне следовало это знать! — вздохнул Зеленка.

— Ну вот и послушаем тебя.

— Прежде всего подчеркиваю, что разоблачение преступника произошло благодаря слаженной работе всего коллектива. Были выяснены источники богатства Колечанских, обстоятельства прошлой жизни Леринца Колечанского, его женитьбы, связи его бывших любовниц — их поклонников и мужей, — наличие ребенка, прижитого вне брака, а также исследования по стеклу. Надо всем этим, повторяю, работала вся наша бригада. Работала результативно, хотя, конечно, и не без ошибок. Для простоты и краткости я буду рассказывать о расследуемых преступлениях в той последовательности, в какой они становились нам известны. 22 апреля утром работница в доме гражданина Колечанского, гражданка Кечкешне, заявила в милицию, что ее муж обнаружил Колечанского, хозяина дома, лежащим ничком на столе. Прибыв на место происшествия, мы при осмотре его констатировали, что Леринц Колечанский умер насильственной смертью, которая наступила накануне вечером. Убитый после себя оставил очень большое наследство. В протоколе вскрытия врачи зафиксировали, что непосредственная причина смерти — проникающее ранение в сердце. В ходе следствия было далее установлено, что смерть вызвал осколок стекла, пробивший грудную клетку после взрыва так называемой «батавской капли», которая каким-то образом очутилась в комнате убитого. Далее было установлено, что у Колечанского имелся внебрачный сын, Леринц Фодор, который был убит еще раньше, 31 марта сего года, на Западном вокзале в Будапеште. Фодора вытолкнули из вагона. Убитый Леринц Фодор являлся прямым наследником имущества Колечанского, если бы он был в живых к моменту смерти своего отца, Леринца Колечанского, и если бы сам Колечанский умер, не оставив после себя завещания. 13 мая сего года возвратившаяся к себе домой гражданка Эстер Колечанская обнаружила, что их квартира полна газа, а родители ее лежат без чувств. Опоздай девушка на минуту домой, родители отравились бы газом смертельно, потому что все краны газовой плиты на кухне были кем-то открыты. Поскольку вечером этого дня на квартире Яноша Колечанского проходила встреча родственников и последней из удалившейся с этой встречи была гражданка Паланкаине. мы стали подозревать, что газовые краны на кухне открыла она. Мы поспешили на квартиру Паланкаине. Но ее мы застали уже без сознания. Отравившись метиловым спиртом, она была уже на грани жизни и смерти. Ночью того же дня она скончалась.

— В то время мы еще считали, что все три раза, включая и открытые газовые краны, имели место несчастные случаи, — заметил Геленчер.

— Следов, которые помогли бы нам установить, что имело место умышленное преступление, или личность преступника, мы ни в одном из случаев не обнаружили… — продолжал Зеленка. — Через неделю после случая с газовыми кранами, в воскресенье, четыре члена семьи Колечанских и молодые супруги Радачи съели на обед блюдо, приготовленное из собранных накануне грибов. Среди них оказался один ядовитый, каким-то путем попавший в съедобные. Нам удалось на этот раз точно установить, что ядовитый гриб случайно не мог попасть в приготовленную пищу. Из этого мы сделали вывод, что бледная поганка была уже в очищенном виде принесена и положена в кастрюлю, в которой тушились грибы. По делу о смерти Леринца Колечанского мы начали следствие сразу же после обнаружения его трупа. Были разработаны три следственные версии: убийство ради завладения имуществом, из ревности и из мести. Все три версии поддаются обоснованию: имущество было большим, у погибшего Колечанского было много связей с женщинами. Мстить ему могли за отца, который был, как, впрочем, и сам убитый, довольно беспринципным и наглым стяжателем. Следствием было разрешено множество сложных задач, например, выявлены все женские связи убитого. Но потом мы вообще отказались от версии об убийстве из ревности, так же как отклонили версию убийства из мести, поскольку не обнаружили указывающих на такую вероятность фактов. Оставался, таким образом, один мотив преступления: убийство с целью завладения имуществом. Необходимо было установить число всех вероятных претендентов на наследство и их материальное положение. А также идентифицировать обнаруженные в саду убитого следы и другие уликовые материалы. Убедившись в непричастности к убийству непосредственных наследников, мы расширили поиск на всю территорию страны, разыскивая возможных внебрачных детей убитого. Однако таковых, кроме убитого к тому моменту Леринца Фодора, обнаружить не удалось. Казалось, следствие зашло в тупик, но к тому времени мы уже многое знали о преступнике. В своем докладе я изложил, каким требованиям должен был удовлетворять еще не обнаруженный нами преступник. Таких требований было десять.

Но удовлетворявший всем этим условиям человек был нам неизвестен. Впрочем, девять из этих десяти подходили к Балинту Радачи. И вот только что нам стало известно, что и десятый пункт условий ему подходит: он был специалистом по стеклу. Почему мы не установили этот факт раньше? Но мы тоже люди и можем ошибаться. Иногда ускользают из поля зрения самые простые факты. Кроме того, у Радачи имелось алиби: 21 апреля, в день убийства, он отдыхал в Балатонугроце, а это триста километров отсюда. Следовательно, Радачи никак не мог вбросить в комнату своего дяди стеклянный шарик, чтобы тот взорвался и причинил Колечанскому смерть. Мы не могли его подозревать и в том, что он открыл газовые краны, потому что он оставил квартиру Колечанских не самым последним. Мы не могли подозревать его в убийстве Паланкаине, потому что бутылка, в которой содержался метиловый спирт, была отправлена из Будапешта 10 марта, а он в тот день, утром вместе с женой уехал из Будапешта. И наконец, он был вне всяких подозрений и потому, что в ночь на понедельник он вместе с женой отравился грибами и находился в больнице…

— Сегодня утром мне звонили из областной больницы и сказали, что Радачине-младшая, жена Балинта Радачи, умерла, — добавил Геленчер. — Она была четвертой жертвой в этой длинной серии убийств.

— Суть в том, что мы искали преступника, — закончил доклад Зеленка, — не имея законченной, принятой всеми версии и явных улик. Нас повергал в смущение этот проклятый шестой пункт нашей версии — алиби Радачи, когда в день убийства он находился на Балатоне. Кстати, это алиби до сих пор остается неопровергнутым. И тем не менее я предположил, что преступником все же является Балинт Радачи. Проанализировав все события до конца, я пришел к выводу, что он и никто другой совершил эти преступления. И тогда я понял, в каком направлении нам нужно продолжать следствие, чтобы изобличить преступника: нужно провести очную ставку и опознание. И действительно, на опознании Радачи был не