Пришла в Пхеньян и пластическая хирургия. Сегодня у северокорейской знати в моде деориентализирующая блефаропластика – сравнительно простая операция на веках, позволяющая сделать разрез глаз более европейским, а для южнокорейских женщин такая же обыденная, как нанесение косметики. «Сделать веки» стоит от $50 до $200, в зависимости от уровня хирурга. «В красоте и изяществе видят конкурентное преимущество», – говорит Со Хён, ничем не отличимая от амбициозной 20-летней девицы из Южной Кореи.

Решающее доказательство этого мнения мы видим в образе Ли Соль Чжу, миловидной, талантливой певицы из знатной семьи и в прямом смысле воспевавшей власть в составе разных музыкальных коллективов. Одним прыжком она взлетела на самый верх общественной пирамиды. Ли – жена Великого Преемника.

Красивая и обаятельная Ли без чьей-либо помощи стала кумиром миллениалов и человеком, несколько осовременившим образ чучхейского режима. Она – северокорейская Кейт Миддлтон, омолодившая правящий клан и очеловечившая мужа-диктатора. Ее появление было так организовано, чтобы показать всем, будто Северная Корея вступила в новую эпоху, когда молодежь будет жить в свое удовольствие и не бояться мечтать – по крайней мере золотая молодежь.

Впервые появившись на публике вместе с Ким Чен Ыном в середине 2012 г., Ли так и светилась улыбкой. Это было на концерте в Пхеньяне, где Соль Чжу и Чен Ын сидели рядом в красных креслах для почетных гостей. На Киме был его обычный черный френч, а коротко стриженная Ли была одета в черный с белой строчкой облегающий костюм с юбкой. У обоих над сердцем рдели значки с портретом Ким Ир Сена. Выступала женская группа «Моранбон». Высокопоставленная пара встала и поприветствовала певиц аплодисментами. Публика в КНДР привыкла, что женщины на сцене обычно поют в широких платьях или в полувоенной одежде защитного цвета, но тут на сцену вышли эффектные девицы в блестящих нарядах в обтяжку.

Государственные СМИ не назвали имени прекрасной спутницы вождя, что взметнуло волну слухов. Может, это была младшая сестра Ким Чен Ына? А может, вокалистка популярной группы «Почхонбо» Хён Сон Воль, прославившаяся хитом «Дама на прекрасном коне»? Большинство южнокорейских изданий решили, что это все-таки была Хён и что она беременна. Версия, как нередко бывает, никак не соответствовала действительности (как и распространившийся позже слух, будто Ким приказал казнить Хён).

Вскоре тайна раскрылась. Через несколько недель северокорейские медиа рапортовали об открытии Народного досугового центра Рынна в Пхеньяне – одного из новых развлекательных комплексов, построенных Кимом в доказательство своей «любовной заботы» о гражданах всех возрастов. Комплекс Рынна на острове посреди реки Тэдонган включает в себя парк аттракционов, бассейны с водяными горками, дельфинарий и поле для мини-гольфа. Ким Чен Ын явился на открытие со спутницей, которую представили просто: «Товарищ Ли Соль Чжу». Как писала официальная пресса, публика «радостно приветствовала пару громкими криками "Ура!"»[113]. Ким и Ли пожимали руки приехавшим на церемонию иностранным дипломатам. Один из них, британский посланник Барнеби Джонс, даже прокатился вместе с Кимом на аттракционе, заняв кресло впереди Великого Преемника.

О браке Ким Чен Ына нигде не сообщалось, и официально никто не объявлял Ли его супругой. Просто эти двое всюду появлялись под руку, и их отношения были очевидны каждому. Но видеть возле вождя жену на публике – такое для Северной Кореи в новинку. Первая жена Ким Ир Сена революционерка Ким Чен Сук только после своей смерти в 1949 г. вошла в пантеон героев, а вторая жена была на виду потому, что занимала высокий государственный пост еще до брака. Ким Чен Ир и вовсе никогда не брал своих многочисленных фавориток на официальные события.

Но не только появление Ли знаменовало разрыв с прошлым, а весь ее облик и поведение. Ли одевалась совсем не так, как привыкли женщины в Северной Корее, даже не так, как пхеньянские девушки-студентки. В день открытия развлекательного комплекса на ней было черно-зеленое платье по фигуре с короткими рукавами и юбкой выше колен: в других частях мира его вряд ли сочли бы сколько-нибудь откровенным, но здесь оно выглядело почти неприличным и уж точно не подобающим спутнице вождя. В стране, где даже жены высших чиновников носят бесформенные социалистические одеяния, делающие всех серо-безликими, Ли выглядела ослепительно современной. Вскоре она перешла на деловые костюмы ярких цветов – у нее был даже пиджак в красный горошек, – и нередко на ее груди вместо красного значка с портретом Ким Ир Сена, который носят все, красовалась жемчужная брошь. Она носила туфли на платформе и с вырезом на носке, часто появлялась с сумочками от Chanel или Dior. Любила менять прически – то стриглась коротко, то отпускала кудри.

Но ярче облика было ее поведение. В тот день в парке аттракционов она, улыбаясь, шла с Кимом под руку. Она и потом будет ходить с мужем под руку – это неслыханно откровенная публичная демонстрация любви и социального равенства. Если бы обычные муж и жена прошли так по улице, люди сочли бы это неуместным и даже предосудительным[114].

Оказалось, что первая леди Северной Кореи умеет смягчать нрав своего мужа, не посягая на его всевластие. В день открытия развлекательного комплекса один из аттракционов внезапно остановился тогда, когда там находились Ким и британский дипломат. Перепуганные служители поспешили устранить сбой, но вождь пришел в ярость. Работники, трясясь от ужаса, извинялись. Дипломаты встревожились. Ли подошла к Киму и негромко заговорила с ним, очевидно, успокаивая. И это помогло. Ким остыл, и все с облегчением вздохнули.

Ли Соль Чжу – не обычная девушка. До замужества она, как и мать самого Чен Ына, была звездой поп-музыки.

Ли родилась в знатной семье, служившей режиму. Отец ее был офицером ВВС, а бывший генерал Ли Бён Чхоль, неизменно сопровождавший Ким Чен Ына на ракетных испытаниях, ее близкий родственник, скорее всего, дядя.

Ли на пять лет моложе мужа. Если верить паспорту, по которому она подростком путешествовала в Японию, дата ее рождения 28 сентября 1989 г.[115]

В детстве Ли занималась в пхеньянском дворце детского творчества «Мангёндэ» – образцово-показательном учреждении, где дети в толстом гриме с точностью автоматов исполняли пропагандистские песни перед иностранцами. Ходила девочка и в музыкальную школу (на фотографиях легко узнаваемая Ли стоит в толпе учеников, одетая в яркое красно-желтое народное платье), а после ее окончания доучивалась в соседнем Китае. Для северокорейских студентов КНР была самой близкой и самой дружественной (не говоря уже о том, что самой дешевой) заграницей.

Ли, конечно, бывала за рубежом, а в Северной Корее этой привилегией обладали только сливки общества. В 2002 г., в возрасте 12 лет, она ездила в Японию, в город Фукуока, где участвовала в художественном фестивале ЮНЕСКО для детей Юго-Восточной Азии.