Шрифт:
Закладка:
— Двадцать седьмые, люди-крови. Самая жёсткая Африканская банда. Контролируют наркобизнес, заказные убийства, наёмничество. Это всё про них. Пытаются, захватит власть в Африке. Но пока безуспешно. Мешаем им.
— О как… — присвистнул я.
— Кирилл, подойди! раздался крик Мстислава Никитича.
Он стоял у седана, над телом мужчины в костюме.
— Что тут? — спросил ректор академии, подход ближе.
— Сам посмотри, — хмыкнул старик, передав ему ксиву.
Пришлось вставать на цыпочки, чтобы посмотреть на документы.
Игорь Витальевич. Глава аналитического отдела, тайной канцелярии. Так-так-так…генерал. И подпись. Это шутка что ль такая. Документ подписан Кочубеем.
— Игорь погиб, полгода назад, — поджал губы Кирилл Борисович.
— Вот и расскажи мне, почему его документы тут, — зло проговорил Мстислав Никитич.
— Мы считали, что они сгорели во время крушения их вертолёта, — пожал Кочубей плечами, убирая документы.
— А у остальных, что? Были документы? Или пропали.
— У других не было. Там боевой расчёт был. Его эвакуировать пытались с базы.
— А мы сейчас, чего ждём? — подал я голос.
Тяжело посмотрев на своего подчинённого, Мстислав, вздохнул.
— Туда ушла группа разведки. Ждём информации от них и поедем следом.
— Ага, понял. А может, уберём тут всё? Мало ли кто приедет, — кивнул я в сторону.
— А ты прав! Молодец. Эй, ребят. Уберите всё тут. Ждём гостей!
На повороте началась суета, кто-то оттаскивал тела. Кто-то прыгнув в машины и запустив двигатель, отогнал их в стороны.
Наш пикап пригнали последним, в него — томы и уселись. Создав иллюзию спокойствия тут.
И гости не заставили себя долго ждать, пара грузовичков и две легковых машины, приехали через час, после перестрелки.
И вот пассажир, одной из них, был нам всем знаком.
— Олег Иванович, а вы к нам какими судьбами? — иронично произнёс Кирилл Борисович.
Захват главы МВД был проведён быстро и без стрельбы, пока машины выстроились в колонну на досмотр, группа канцелярии просто выбежала из леса и открыв двери, взяла всех на прицелы.
Мужчина лишь посмотрел на нас злыми глазами, но от комментариев отказался.
— Грузи всех в грузовик, поехали. Там наши дошли до дома, — распорядился Мстислав Никитич.
Приехав к месту, где ещё недавно жил. Где был мой дом, мне стало не по себе.
От дома не осталось ничего. Он был полностью разобран, а вместо него, копали карьер.
Тут же рядом находилась техника, бульдозеры, экскаваторы, несколько самосвалов, для вывоза грунта. Чуть в стороне стояли водяные насосы, подключены к генераторам, а трубы от них вели уже к месту промывки. Там стояли огромные бутары, промывочные гидрокомплекты.
— Да-а-а-а, — протянул Кирилл, выйдя из машины.
Чуть в стороне, где раньше у нас был бассейн, лицом в землю, лежало около сорока человек. Охрана и, судя по всему, рабочие.
Место, где недавно была парковка и площадка, которую я и срезал. Теперь была огорожена пластиковыми красно-белыми блоками.
Экспресс-допрос, который провели на месте, показали, что руководство всем этим карьером, вёл Олег Иванович Куракин. Он приезжал, он платил. Он показывал, где копать и что добывать.
Но мужчина, лишь с грустью смотрел вокруг и не отвечал, на, вопросы. Сохраняя отрешённость и не реагируя на происходящее.
Махнув рукой, на жалкие попытки его разговорить, я гулял по территории дома.
На душе было тоскливо от увиденного.
Дойдя до обрыва и посмотрев вниз, я с интересом смотрел на белоснежную яхту внизу. Она улепётывала от моего дома.
А я ведь тебя знаю. Ты была уже тут.
— Да что б тебя! Ушлёпок! — раздался злой крик Кирилла.
Повернувшись на крик, я с недоумением смотрел на происходящее.
Там почему-то все бегали в мыле и панике.
Не найдя причины паники, я вернулся взглядом к озеру.
Все звуки, окружившие меня: и ветер, и небольшой шум волн, и шёпот деревьев, и птичье пение соединились в один бесконечный звук. На душе наступило умиротворение, я смотрел на потрясающий вид и чувствовал, словно этот звук идёт не снаружи, а будто вырывается из бездн души.
— Он умер, — раздался возле меня голос старика.
— Кто? — открыв глаза, я посмотрел на него.
— Олег, раскусил капсулу с ядом, — ответил Мстислав. Протерев лицо ладонями.
— Успели, хоть что-то вытрясти? — хмыкнул я.
— Нет. Ничего не сказал, — помотал он головой.
— Что теперь? Какие то планы есть? — вдохнув морской воздух, я развернулся к карьеру.
— Да, планы есть. Мы едем во дворец. На разговор с Николаем. То, что тут происходит, является нарушением, огромным нарушением. На заповедной земле идут земляные работы. Карьерные к тому же. И это не считая, что земля всё ещё твоя.
Усевшись на блок, я смотрел, как арестованных ведут к машинам.
— Так я вроде умер, нет?
— И да, и нет. Ты ещё не вычеркнут из книги аристократов. Как и твой род. Меньшиковых тех же вычеркнут, ну уже должны были вычеркнуть. Но ты ещё числишься живым.
Моё лицо вытянулось в немом удивление.
— А это вообще нормально? То есть, выменя скрываете, как и Оболенские, до вас. Но любой другой может открыть эту вашу книгу и убедиться, что я жив?
— Ну, это, вообще-то, не в свободном доступе. Она хранится в канцелярии и ей заведует лишь канцлер империи.
— Ладно, я понял, — кивнул я.
У дома мы провели около трёх часов. Пока мы изучали камни, которые были тут добыты. К нашему удивлению, кроме пейнита, тут обнаружилась и платиновая жила. О которой рассказал, какой-то особо умный очкарик в серой спецовке и надменным поведением. Источающий презрение ко всем, за то, что его выдернули по такой глупости из дома в его законный выходной.
Пока дождались приезда всех заинтересованных лиц, пока они получили распоряжения от Мстислава Никитича. Пока он убедился, что все поняли, что им делать.
Полицию, которая приехала следом, запугали настолько, что они и шага на территории поместья не ступили. Стояли возле своих машиной толпой, попивая кофе.
Пончиков им правда не хватало. Для создания идеального образа полицейского.
В Зимний дворец мы приехали уже в закате дня. Оценив, мою более-менее приличную одежду, они махнув рукой, заявили, что и так сойдёт.
Оставив машину на набережной, опустив солнцезащитный козырёк с пассажирской стороны, на котором, как я позже обнаружил, была небольшая табличка с названием ведомства, мы перебежав на дворцовую площадь, остановились у главных ворот во дворец. Серые, на вершине которых сидел двуглавый орёл, в лапах которого было яблоко.
— Тайная канцелярия, к императору, — произнёс Мстислав Никитич человеку за воротами.
20. Аудиенция
Открыв левую калитку, мужчина пропустил нас внутрь.
К моему
