– Не знаю, но допускаю и такое. После всего, что он пережил, и, учитывая, в каком виде он пришел, немудрено потерять рассудок.

– Все будет хорошо, я уверен. Как только Андрей придет в себя, я с ним поговорю.

Тимур просидел у палатки своей сестры четырнадцать часов. Он периодически заходил внутрь и проверял состояние Марины и Андрея. Мужчина прекрасно понимал, через что им обоим пришлось пройти, и не удивлялся, что они так долго спят. Тем не менее, какое-то тревожное чувство никак не хотело покидать его.

Люди, несмотря на терзающее их любопытство, не донимали Тимура, а просто проходили мимо него и сочувственно качали головами. Он был благодарен им за это. Еще не хватало, чтобы каждый лез с расспросами или словами поддержки.

Мужчина бодрствовал почти сутки, бороться с усталостью было все сложнее. Душевные переживания от смерти племянника также забрали у него немало сил. Все попытки взбодриться не приносили результата – глаза слипались сами собой. Внезапно раздавшийся из палатки хриплый голос заставил Тимура подскочить на месте. Сон как рукой сняло.

– Воды… воды-ы…

Тимур бросился в палатку, дрожащими руками зажег свечу, схватил стакан, плеснул в него из кувшина и склонился над Андреем. Тот стал с жадностью пить.

– Спасибо.

Сталкер повернул голову и увидел лежащую рядом на матрасе жену.

– Марина? Что с ней?

– Она спит, – соврал Тимур. Он не хотел говорить правду. По крайней мере, не сейчас.

– А Сережа, где он?

– Это я как раз у тебя хотел спросить. Расскажи все, как было. От меня можешь ничего не скрывать.

Андрей непонимающе посмотрел на шурина. Тимур, видя, что тот еще окончательно не пришел в себя, решил ему помочь.

– Ты здорово всех перепугал, когда вернулся. Меня на тот момент на станции не было, все, что я знаю, мне Игорь рассказал, ну и от других тоже кое-что слышал. Тебя часовые чуть не пристрелили, решили, что перед ними чужак или мутант какой… Ты был весь грязный, потрепанный, больше походил на сумасшедшего бродягу. Что-то бубнил себе под нос. А когда тебя спросили о Сереже, ты сказал, что он умер и ты его похоронил… Это правда?

Услышав это, Андрей отвел взгляд. Губы предательски задрожали, глаза тут же наполнились влагой. Он запустил пальцы в свою лохматую шевелюру и сжал их в кулак. Тимур стал бояться, что разговор придется отложить на потом, но сталкер вдруг резко успокоился, выдохнул и сказал:

– Да, это правда. Сережа погиб. Я во всем виноват, не надо было ему идти туда.

– Ты ни в чем не виноват.

– Ну а кто? Хорошо, мы с Маринкой виноваты, так лучше? Мы ведь позволили ему. Но в большей степени я, ведь именно я не уберег его.

– Если бы вы не разрешили, он бы все равно сбежал на поверхность, и вы бы ничего не сделали, разве что приковали к месту, но ты же понимаешь, это не выход.

– Тим, ты дебил или что вообще? – вспылил Андрей. – Мой единственный сын погиб, погиб по моей вине, а ты мне заявляешь, что его смерть была бы неизбежна?

– Тише ты, Марину разбудишь! Я не это хотел сказать. Может, неудачно выразился. Я лишь хочу, чтобы ты не винил себя. Я понимаю твое состояние, ты не представляешь, как я был подавлен, когда узнал…

– Ты? Понимаешь? Подавлен? – Андрей издал нервный смешок. – У тебя никогда не было своих детей, да что ты вообще можешь понимать?

Тимур, ошарашенный такими словами, не сразу нашелся, что ответить. Но вскоре, справившись с эмоциями, он медленно, стараясь, чтобы его голос не дрогнул, произнес:

– Знаешь, если бы ты не был мужем моей сестры, то уже бы ходил с фонарем под глазом. Да, ты прав, у меня никогда не было своих детей, и, наверное, никогда уже не будет. Что поделаешь, знать, не суждено мне… Но только не забывай, что Сережа мне как сын… – Тимур осекся, не желая говорить это короткое, но такое страшное слово, но все же пересилил себя, – …был. И любил я его ничуть не меньше вас с Мариной. Легко думаешь жить с осознанием того, что ты больше с ним не поговоришь, не поиграешь, не…

– Замолчи, хватит! – Андрей закрыл уши ладонями. – Не надо, прошу! Я… извини, ладно? Не знаю, что на меня нашло. Ты прав, безусловно, но давай больше не будем говорить об этом…

– Да, и ты меня извини, котелок сорвало напрочь.

– Марина тоже знает, ведь так?

Тимур посмотрел на сестру, мирно спящую на матрасе. Ее можно было бы принять за восковую скульптуру, если бы иногда ее грудь слегка не приподнималась, показывая, что она дышит.

– Знает. Мы были вместе, когда Игорь сообщил нам…

Мужчины на долгое время замолчали, не зная, о чем еще говорить. Каждый погрузился в свои мысли. Пламя свечи заставляло их тени задорно отплясывать на стенках палатки, но никто не обращал на это внимания.

– Тим? – голос Андрея прервал тишину так неожиданно, что Тимур от неожиданности вздрогнул.

– Что?

– Я хочу сходить к Сережиной могиле. Я даже не успел с ним попрощаться толком. Вообще все как-то обрывками… Помню как рыл землю сначала саперной лопаткой, потом уже руками. Засыпал тело Сережи… Потом – р-раз! – и уже на станции. Р-раз – и уже ты передо мной…

– Что произошло-то? Мутанты?

Андрей недоуменно посмотрел на Тимура, будто не понял вопроса.

– А?

– Как Сережа-то погиб? Мутанты на вас напали?

– А-а-а, да… да, собаки… Их много так было… Очень много… Мы отбивались, как могли, но… Я даже не сразу заметил, как они Сережу повалили… Если бы я мог помочь, но на меня так наседали – одна из шавок мне всю руку исполосовала, вот, посмотри.

Сталкер засучил левый рукав. Вопреки ожиданиям, вместо страшных ран Тимур увидел лишь пару царапин и ссадин. Андрей обменялся с шурином недоуменными взглядами.

– Тебе просто нужен отдых. Все друг на друга наложилось – стресс, шок, усталость. Сейчас для тебя сон – лучшее лекарство.

– Но я должен идти к Сереже…

– Уверен, он подождет, – Тимур положил руки на плечи Андрея и, легонько надавив, заставил его принять горизонтальное положение. – Сначала отдохни как следует, а потом уже поговорим, хорошо? Засыпай! И думай только о хорошем.

– Да, пожалуй, ты прав. Я… спасибо тебе, Тим! Спасибо…

Андрей закрыл глаза и тихо засопел. Тимур задул свечу, вышел из палатки и пошел в свою. Теперь он сам со спокойной совестью мог отправиться на боковую.

На следующий день уже все