– С-спасибо, – пробормотала я, от такой неожиданной поддержки у меня вдруг перехватило в груди и внутри разлилась горячая благодарность к этому парню.

Наверное, в этот момент мне стоило встряхнуть головой и спросить, участвовал ли сам Стас в пари. Если нет, то откуда тогда он так хорошо знает, что именно я не должна прощать. А если да, то почему не сказал мне о споре, почему не предупредил, раз симпатизировал мне. Но мне так хорошо было от того, что меня хоть кто-то сегодня понял и не стал осуждать, что все эти вопросы остались незаданными.

– Тебе нельзя в таком состоянии оставаться одной, – уверенно сказал Стас и потянул меня за руку.

– Может, ты и прав, – вздохнула я.

– Пойдем посидим где-нибудь? Я угощаю.

– Э, если ты рассчитываешь на что-то, – напряглась я, – то не надо. Этот поцелуй, он вообще ничего…

– Да понял я, не дурак! – перебил меня Стас. – Я чисто по-дружески зову. Пойдешь? Или боишься?

– Тебя? Вот еще, – неубедительно возразила я, но задумалась. А потом махнула рукой, – Ладно, пойдем, только недолго. Мне надо вернуться до того, как родители с работы придут.

– Пару часиков, и будешь дома! – пообещал Стас. – Причем веселая, а не такая унылая, как сейчас.

– Сомневаюсь. Но…давай попробуем.

На крыльце универа мы вдруг столкнулись с Улей.

– Я думала, ты домой уже уехала, – мне почему-то стало неловко от того, что она застала меня со Стасом.

– Да я номерок от куртки долго искала, думала уже, что потеряла, – затараторила она, неодобрительно поглядывая на моего спутника. – А ты же говорила, что пойдёшь в библиотеку.

– Передумала, завтра схожу.

– Тогда поехали домой вместе?

– Я не домой.

– А куда? – иногда Уля могла быть очень настойчивой и даже беспардонной.

– Гулять, – сверкнул белозубой улыбкой Стас. – А тебя колышет? Ты ее нянька что ли?

– Я ее подруга, – твердо сказала она, а потом, вздохнув, добавила еле слышно. – Наверное.

– Уля, успокойся, все хорошо! – закатила я глаза. – Завтра увидимся! Пока!

И пошла вслед за Стасом к его машине.

Я думала, что мы посидим в кафе, но место, куда привел меня Стас, больше напоминало какой-то ночной клуб. Интерьер там был в стиле «дорого-богато», и я в своих затрапезных джинсах и простенькой толстовке моментально ощутила себя деревенской дурочкой.

– Эм, мы точно по адресу?

– Абсолютно, люблю тут зависнуть до основной программы. Пока не шумно и народу немного.

Столики и правда почти все были свободны, кроме нас здесь сидели только две девушки.

– Что будешь пить? – Стас пододвинул ко мне заламинированную страницу. Я торопливо просмотрела список напитков, но нужного мне не нашла.

– А чая и кофе тут нет что ли? – спросила я смущенно.

Стас расхохотался.

– Это же барная карта. А чай можно было и у нас в столовке попить. Но от тоски он нифига не помогает, поверь мне! Тут кое-что другое надо.

– Я не пью алкоголь.

– Как будто я тебе предлагаю водкой накидаться, – необидно засмеялся он. – Возьмем по паре коктейлей и все – чисто чтобы голову расслабить.

Я все еще колебалась.

– Кристин, если ты считаешь, что туда много алкоголя добавляют, то ты слишком хорошего мнения о местных барменах, – улыбнулся мне Стас. – Давай я возьму тебе один, попробуешь. Если не понравится – закажем чай, в основном меню он, наверное, найдется.

Содержимое бокала, который мне принесли пятнадцатью минутами позже, было красивым, ярким и приятно пахнущим. Я осторожно попробовала: вкусно. И прав был Стас, алкоголь там совершенно не ощущался, видимо, его и правда добавляли мало, чисто для проформы.

Напиток пился, будто газировка, я и сама не заметила, как мой бокал опустел.

– Ну что? – с интересом спросил Стас.

– Вкусно, – призналась я, чувствуя приятное тепло, мягко растекающееся по телу и будто расслабляющее каждый напряженный мускул.

– Еще?

– Ну только если один.

– Какой хочешь?

– На твой вкус! Я в этом вообще не разбираюсь!

Стас улыбнулся уголком рта и подозвал официантку в экстремально короткой юбке.

– Лонг-айленд, пожалуйста.

Когда высокий стакан опустел наполовину, я обнаружила, что Стас очень забавный. Он рассказывал такие смешные истории, что я хохотала до упаду. Стало жарко, и я стянула с себя толстовку, оставшись в одной футболке. В движениях появилась странная легкость, а в голове приятная пустота, будто все, что болело внутри и кололось, растворилось в сладких глотках коктейля, словно сахар в горячем чае.

Я встала, чтобы пойти в туалет, и поняла, что ноги меня не очень слушаются. И это показалось таким забавным, что я рассмеялась, и Стас тоже мне улыбнулся. В туалете я с трудом, но справилась с тем, зачем пришла, а пока мыла руки, рассматривала в зеркало свои пылающие щеки и какие-то безумные глаза. Я была сама на себя непохожа, но мне это даже понравилось. И почему я боялась пить? Совсем это не страшно, скорее весело! И правда помогает отвлечься! Грустно мне сейчас? Нет! Думаю я про Царева? Нет! Так что пошел он нафиг!

Когда я вернулась, на столе стоял новый стакан. Полный. И вот после него мне вдруг стало не очень. Мир потерял четкость, стал плыть перед глазами, уходить и таять, словно в туманной предрассветной дымке. Меня плохо слушались руки, и поэтому я чуть не снесла стакан со стола, хорошо, что Стас успел его поймать. Я вообще себя плохо контролировала, потому что в какой-то момент схватила Стаса за рукав, притянула поближе и стала, запинаясь и с трудом ворочая языком, рассказывать, что я…люблю Кирилла. И даже, кажется, заплакала.

Стас пересел поближе и начал осторожно гладить меня по спине, по голове, постепенно перетягивая к себе на колени. Почувствовав его руку под футболкой, я внезапно дернулась. Мне не понравилось.

– С-стас…уб…убери…

– Тише, все хорошо, не бойся…

– Мне…дом-мой…надо…

– Зачем тебе домой? – шептал он, продолжая меня трогать все смелее и смелее. – Оставайся со мной.

– Плохо…лечь…х-хочу…

Я не врала. Ужасно кружилась голова, виски сдавило тупой болью и вдобавок меня начало подташнивать. А еще я помнила, что надо домой. Не помнила, правда, зачем, но то, что надо – это прочно отпечаталось в мозгу.

– Зачем куда-то идти? Можно и здесь лечь, – продолжал нашептывать Стас. – Тут такие комнатки есть, я тебе покажу, пойдем.

И он попытался приподнять меня, но я вдруг стала сопротивляться.

– П-пусти…пус…ти…