небытии могла возникнуть из идеи бытия через отрицание в последнем всего, что составляет его и что есть в нем. Так из понятия, что «бытие есть нечто существующее, обладающее природою, наделенное свойствами, производимое и производящее, сравнимое и измеримое» получается через отрицание утверждаемого понятие небытия: «есть нечто противоположное бытию, лишенное существования, природы и атрибутов, непроисходящее и непроизводящее, несравнимое и неизмеримое». Если же небытие действительно, то (смотря по тому, в каком смысле понимать его) оно или безначально, или происходит вследствие исчезновения бытия. Если понимать его не как отрицание бытия только, но как нечто самостоятельное, в самом себе пребывающее, то оно безначально; потому что как могло произойти творение «несуществования» и в чем мог состоять акт творчества, «ничто» породивший? Если же понимать «небытие» в смысле менее совершенном, т. е. лишь как отрицание бытия, как пустоту, являющуюся там, где оно исчезает, тогда возникновение его становится и возможным, и понятным: оно кроется в том несовершенном исчезновении, которое имеет место в наружных явлениях природы. Так, когда разрушается какой-либо предмет или прекращается какое-либо действие природы, тогда наступает небытие для разрушившегося и прекратившегося, небытие, таким образом, частное (касающееся только определенного предмета или явления) и несовершенное (потому что предмет или явление не исчезли совершенно, но исчезла только прежняя форма бытия их, заменившись другою).

В-пятых, вопрос о цели небытия. Если цель понимать как нечто такое, к осуществлению чего стремится что-либо, то ее не может быть у небытия; потому что, будучи несуществующим, оно не может осуществить что-либо существующее иначе как переродившись в бытие; и не может стремиться к этому, так как лишено всего, что в состоянии было бы изменяться, – а стремление есть вид изменения.

В-шестых, вопрос о сходстве и различии небытия. Небытие имеет только одну категорию отношения: оно тожественно самому себе. Но ни с чем другим оно не имеет ни сходства, ни различия даже. Сходства оно не имеет ни с чем, потому что единственное, чем обладает оно, – это несуществование; всего же остального оно лишено; напротив, все другое, с чем его можно было бы сравнить, хотя и обладает всем, чего нет в небытии, однако лишено именно того одного, что есть в нем, – несуществования. Заметим еще, что если б небытие имело с чем-нибудь сходство, то оно слилось бы с ним как с тожественным; потому что в случае своей действительности небытие имеет только существование и ничего другого; но и то, с чем оно имело бы сходство, также содержит в себе существование; таким образом, имея нечто общее и ничего различающего, они обратились бы при сравнении в тожество и слились бы, как часть сливается со своим целым. Различия же с чем-либо небытие потому не имеет, что это последнее указывает на существование некоторых не общих признаков у различаемого, некоторую степень разницы в сравниваемом; небытие же не имеет никаких признаков, и нет степени разницы между ним и бытием. Оно не существует, а с тем, чего нет, ничего нельзя ни сравнивать, ни сличать, ни различать.

В-седьмых, о количественной стороне небытия. Здесь следует рассмотреть, может ли небытие увеличиваться или уменьшаться и может ли оно делиться или же всегда цельно и едино. Как кажется справедливее думать, что небытие неделимо, во-первых, потому, что оно не связано ни с пространством, ни с временем, а, во-вторых, потому, что, неразделяя бытие, в чем и через что мы стали бы проводить деление? Что касается до увеличения и уменьшения, то понимаемое в абсолютном смысле небытие неувеличимо и неуменьшимо, а понимаемое в частном и ограниченном смысле оно может увеличиваться и уменьшаться с увеличением или уменьшением бытия – как пустота, образующаяся после исчезновения отдельных форм этого последнего.

В заключение снова напомним, что все сказанное о небытии имело целью не действительное познание его, но указание форм познания, которые предстоит в будущем образовать о нем; не разрешение сомнений и вопросов, но их возбуждение.

IX. Бытие потенциальное как форма существования в настоящем того, чему предстоит или что может осуществиться в будущем. Сюда относится и бытие условное. Строго говоря, условность – только форма выражения, не относящаяся к самому бытию, но высказывающая отношения к нему говорящего. Потенциальное бытие переходит в реальное всегда при некоторых определенных условиях; когда говорится только о возможности его совершить этот переход, тогда выражение имеет характер категорический и только относится к будущему времени («это семя станет со временем деревом»); когда, говоря об этой возможности, указывают и на те обстоятельства (условия), при которых этот переход может совершиться, тогда выражение принимает форму условного предложения («это семя станет деревом, если к нему присоединится земля»); предмет же, о котором говорится, и в том и в другом случае остается тот же.

Что все, имеющее осуществиться некогда в будущем, существует уже теперь и действительное в настоящем существовало уже ранее – это необходимо принять потому, что иначе пришлось бы допустить беспричинное возникновение предметов и явлений, беспрерывное творчество в природе, самозарождение бытия в небытии. Но если допустить это невозможно, то необходимо признать, что возникающее, видимо, ранее возникновения своего существует в некоторой скрытой форме. Это скрытое предсуществование всего действительного мы и называем существованием потенциальным.

Было бы ошибочно думать, что это возможное в будущем существование есть нечто совершенно недействительное в настоящем; что его нет в природе и оно только предусматривается разумом, который, созерцая реальное бытие, переносит в прошлое его логически необходимые зачатки. Нет, в смысле «существования» потенциальное бытие столь же действительно, как и реальное; но только эта действительность его имеет совершенно другой вид, нежели в бытии реальном. Нам трудно понять эту особенную форму скрытого предсуществования, но это не потому, что ее нет, и даже не потому, что она редка, но только от того, что мы живем чувствами более, чем сколько следовало бы, и разумом менее, чем сколько могли бы. Этих тайных невидимых форм предметов и явлений неизмеримо более, нежели видимых наблюдаемых, и эти последние – только незначительная часть их, получившая осуществление в данный момент. Их численное отношение можно хорошо выразить, сравнив первые с невидимыми пылинками, наполняющими темную комнату, а вторые – с теми немногими из них, которые ярко играют на проникающем в комнату солнечном луче, образуя собою светлый столб; причем пылинки, беспрестанно вступающие из темной области в сферу луча, представляются как бы появляющимися тут впервые, а выходящие из этой сферы – как бы совсем пропадающими; хотя в действительности, мы знаем, здесь не происходит ни появления, ни исчезновения.

Рассмотрим важнейшие вопросы, которые относятся к этому виду существования и