первом выводятся атрибуты существования, вытекающие из его сущности, уже раскрытой в предыдущем учении; во втором определяется то, через что распознается существование, что служит признаком или его присутствия, или его отсутствия. Те и другие свойства выводятся чисто умозрительно; так как по самому предмету познания, недоступному для чувственного ощущения, здесь не может быть применен никакой другой способ. Познание основных свойств существования необходимо для понимания начальных основ миростроения: ясно и правильно построенное, оно может рассеять тот вечный сумрак, которым, по-видимому, природа одела первые источники своего бытия и в котором скрыла от любопытства разума последнюю разгадку всего, что знает он. Сюда относится, напр., свойство неуничтожимости существования, если только последнее действительно таково; а также и другие многие свойства. Все они могут пролить некоторый свет знания на те доступные нам в существовании, но ускользающие от всякого анализа элементы бытия, каковы сила, атом, закон и пр. Определение признаков существования важно в двояком отношении: через них открываются все новые и новые объекты познания, и через них доказывается многое такое, что до сих пор не могло быть доказано никаким способом. Что открытие новых объектов познания совершается через предварительное открытие признаков существования этих объектов, это ясно из всего, что было сказано ранее о процессе образования полного понимания. Что же касается до того, что твердо построенная теория определения признаков существования может послужить источником таких доказательств, которые до сих пор не могли быть найдены никакими усилиями, то это требует объяснения. Есть вещи в мироздании, которые никогда не могут быть познаны, но о существовании которых человек может знать; и есть другие вещи, которые уже с значительным совершенством познаны теперь, но о которых, как это ни странно, по-видимому, он не знает еще, существуют они или нет. Первые относятся к тем высшим и темным областям бытия, в которые еще ни разу не проникал знающий взгляд человека; эти области могут быть совершенно недоступны для человека всеми сторонами своего бытия, но, однако, могут быть познаны в одной из этих сторон – в существовании. Такова, быть может, первая причина самого бытия. Здесь хотя познание по необходимости будет неполным, будет только в зачаточном состоянии; но тем не менее по глубокой важности самого предмета оно будет исполнено великого интереса и значения. В простом отрицании или в простом утверждении здесь может заключаться неизмеримо высший смысл, нежели в подробном и отчетливом знании чего-либо мелочного, ничтожного. К предметам, которые познаны достаточно, но относительно которых нет еще всеобщей и несомненной уверенности, существуют они или нет, принадлежит духовное существо самого человека; здесь мы видим, что психические явления описаны и разъяснены достаточно, самое же существование того, в чем происходят они (ψυχή), до сих пор подвергается сомнению.

Это важное учение о признаках существования должно быть развито в ряд строгих правил, с помощью которых возможно было бы безошибочное утверждение или отрицание существования там, где оно не может быть открыто и доказано непосредственно, но только косвенно. Эта косвенность и должна состоять в замене указания на самое существование – где оно невозможно – указанием на признаки существования, которые должны быть заранее изучены и классифицированы в рассматриваемой форме понимания. Как образчик подобных правил, с помощью которых открывается и доказывается присутствие неизвестного, можно привести следующее: «существование скрытого неизвестного несомненно, когда в познанном известном, разложенном на причины и следствия, обнаруживаются следствия, не могущие быть отнесенными ни к одной из полученных от разложения причин; т. е. когда в следствиях обнаруживается избыток в сравнении с причинами».

VI. Учение о происхождении существования должно открыть и доказать или самосущность его, т. е. первоначальность, вечность и нескончаемость; или указать источник, его породивший, т. е. найти причину, вызвавшую самое существование к бытию. То или другое разрешение этого вопроса возможно сделать, и притом в точных формах, рассматривая глубже сущность и основные атрибуты существования. Потому что причина, как бы, по-видимому, непостижима ни была она, всегда может быть постигнута через пристальное рассматривание следствия, которое порождено ею, – в данном случае через рассматривание самого существования; ибо это следствие как бы низводит причину до нас и в своей природе скрывает и раскрывает тайную природу своего источника. Познавая причину через следствие, мы как бы познаем невидимое отражающееся через наблюдаемое отражение; и вся достоверность познания здесь зависит от точного знания законов отражения или – переходя от примера к самому делу – от истинного понимания соотношений между причиною и следствием.

Так, если существование не первоначально, то была какая-то причина, некогда породившая его; но для того, чтобы породить следствие, действительно существующее (каково пребывание), эта причина должна была сама существовать, т. е. уже заключать в себе существование; откуда следует, что существование не могло быть позднее своей причины. Если же существование совечно со своей причиной, причина же эта не может быть не первоначальна, то, следовательно, безусловно первоначально и самое существование; по крайней мере в том смысле, что не было ничего ранее его и оно не было позднее чего-либо. Но эта первоначальность не обозначает непроизводимости: хотя невозможно, чтобы существование было позднее чего-либо, однако возможно, что оно порождено причиною, ему одновременною; как возможно, что оно и ничем не произведено, но всегда пребывало само-по-себе. Приблизиться к разрешению этого сомнения, суживая возможные на него ответы, можно через рассмотрение основного атрибута существования – его простоты. Простое (не сложное) может быть произведено или простым же, или сложным. Но простое может произвести простое только после себя, иначе оно слилось бы с ним, отожествилось, стало бы одно; так, напр., движение может произвести движение же только совершившись. Выше же было доказано, что существование было не после своей причины; следовательно, произвести его могло только нечто сложное. Сложное же может произвести простое, только разложившись на свои начала, т. е. высвободив из себя как часть себя это простое, входившее в него. Следовательно, по происхождению своему существование есть или первоначальное самосущее (беспричинное), или оно есть первоначальная часть самосущей причины всего, некогда цельной, но потом разложившейся и выделившей из себя существование, которое дало бытие всему, войдя в это все как одна из сторон его. Но если эта первоначальная самосущая причина всего выделила некогда из себя существование, то с ним она лишилась той стороны бытия, без которой невозможно дальнейшее соединение и пребывание других сторон его (сущности, атрибутов и пр.); т. е. с выделением существования, некогда совершившимся, эта первоначальная самосущая причина всего перестала сама существовать и, дав жизнь всему, исчезла, перейдя во все.

VII. Учение о цели существования должно ответить на вопрос, для чего появилось оно; или,