Ремонт продвигался с переменным успехом. Иногда воображение Светы поражало всех вокруг, рождая с помощью артефакта странные помещения, каких никто не ожидал. Чего стоил один двадцатипятиметровый бассейн на первом этаже с прилегающей к нему сауной, от которых и «изгои», и преподаватели были просто в шоке.

— Это зачем столько воды в доме? — Гринстен дергал себя за бороду, не рискуя приближаться к неведомому водоему с гладкими глянцевыми бортиками из глазурованной керамической плитки. — Сплошной перевод ресурсов, да и сырость дому не пойдет на пользу, это вам любой гном подтвердит!

Вильент к воде тоже отнесся настороженно, хотя, по стеночке пробравшись в сауну, сухое и жаркое помещение одобрил.

Зато дриада, к удивлению Светланы, повела себя как настоящая русалка. Счастливо взвизгнув, она тут же села на бортик и опустила в воду худенькие ножки. Клумба на голове Олиско дернулась и, выбросив плетистые стебли с листочками и усиками, закурчавилась зеленой порослью по спине дриады, отрастая, словно коса Рапунцель.

— Давно хотела сменить прическу, — мелодично щебетала Олиско, глядя на свое отражение в водной глади бассейна, — но где здесь в доме взять столько воды разом?

— Ну, хоть кому-то от этого польза, — с облегчением вздохнула Светлана Львовна, очень надеясь, что гном хоть и недоволен странноватым новшеством, но как-то обоснует все это в отчете для казначея.

Тут за рукав ее подергала Кельда, вторя вопросу брата:

— Но все-таки, мадам Райская, вы не ответили: зачем столько воды?

Честно говоря, Света и сама не знала, как-то само так вышло. Дом большой, хотелось сделать его удобным, а в памяти почему-то всплыли интерьеры богатых особняков из журнала, где бассейн и сауна были непременными атрибутами.

— Хорошо еще, бильярдную тогда не вспомнила! — Райская даже не представляла, как смогла бы объяснить всем про игру, в которую она играть совсем не умела. Чем бильярд мог оказаться полезен поступающим магам, Света даже предположить не могла, и жадный лепрекон непременно бы придрался.

— Бассейн и сауна — очень полезная вещь! — авторитетно заявила она, судорожно копаясь в голове в поисках подходящей мысли, чтобы ответить на вопрос маленькой гномки. — Можно учиться плавать, тренировать магию воды, опять же, если вдруг пожар, то будет чем тушить. Мельзитунейн может развивать свои умения, замораживая воду, ведь твердая вода — это лед. Значит, он научится еще и охлаждать ко всему прочему. Мне так кажется...

Света неуверенно покосилась на эльфа, с любопытством присевшего у бортика и макавшего пальцы в воду.

— А в сауне можно расслабиться, она греет, снимает напряжение после физических тренировок, шлаки выводит из организма, — словно оправдываясь, добавила она, наткнулась на озадаченный взгляд Летси и поправилась с учетом на местное восприятие: — Ну, вредное всякое, что из организма с по́том выходит наружу. При простуде еще полезно...

«Изгои» покивали, Олиско с прядями-стеблями до пояса, которые буйно кустились и распускались цветами, счастливо улыбнулась, а гном обреченно махнул рукой и заявил:

— Ладно, соображу что-нибудь для общей пользы, только думай в следующий раз, что творишь-то, воспитательница. А то так не дом будет, а русалочья бухта. Или, может, песка иерофского нанесешь с кактусами для пользы непонятной какой.

Света обещала продумывать свои дизайнерские порывы, перед тем как приближаться к артефакту, но следующая же попытка показала всю тщетность такого подхода. На крыше вместо запланированного в мыслях зимнего сада для прогулок появилась совершенно ненужная и всплывшая в неподходящий момент вертолетная площадка с мигающими лампочками и белой разметкой. Иногда в голову даже закрадывалась мысль, что общежитие так развлекается, выуживая у нее из мыслей необычные для себя воспоминания.

И при всем при этом надо было еще готовиться к соревнованиям. Дебаты о способах прохождения того или иного препятствия шли нешуточные. Особенно громко вопил гном, когда его магию пытались применить к какому-нибудь этапу полосы.

— Может, ядоплюйки разлетятся от твоего голоса! — настаивала Резвен, ехидно намекая на вечно сипло-хриплый и не особо приятный голос Гринстена. — Мы только уши заткнем, а ты им какой-нибудь марш боевой. Хотя нет! Лучше романтическое что-то, про любовь. — Оборотница, не выдержав, расхохоталась. — Представляю, как они рванут от нас со всех крыльев.

— Как бы ядом не заплевали перед этим, — задумчиво поддержал Летси в подтрунивании над гномом Мельзитунейн. — От такой серенады могут и заплевать, перед тем как улететь.

Злой и красный от смущения Гринстен только сжимал кулаки, а Кельда, не подумав, еще и подлила масла в огонь, заявив:

— И ничего не смешно! Он очень красиво поет, и совсем не таким голосом. Только у нас это не ценят совсем. Вирдна за него замуж не пошла, когда узнала, он ей как раз серенаду спел. Птицы заслушались, а она сказала, что такой муж все имущество пропоет, ни гроша не заработает. Поют только нищеброды да эльфы всякие. Несолидно и неприбыльно. Она за управляющего рудником самоцветов потом вышла.

Гринстен шарахнул кулаком по столу перед носом разболтавшейся сестренки и стремительно покинул столовую, где они все сидели тогда за ужином.

Кельда, ойкнув, замолчала, да и остальным смеяться расхотелось. Теперь стало понятно, почему гном хотел заблокировать магию и не собирался о ней распространяться.

Эриональ, устыдившись, кинулся было за приятелем, но Летси удержала эльфа.

— Не стоит. Только подеретесь. Пусть успокоится сначала, — негромко произнесла она и, смотря на оставленные сбежавшим бородачом листы бумаги с описанием полосы препятствий, добавила: — Шипы бы я, может, и убрала, пока вы этот участок проходите, но мне надо под землей быть чуть впереди вас и еще помнить, что делать. Это сложно — и колдовать, и помнить про вас. И куда двигаться, тоже надо не забыть. Очень сложно!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Девушка в отчаянии обхватила голову руками, поставив локти на стол, и уставилась в узор на скатерти невидящим взглядом.

— Я дома много раз пробовала помогать на полях. Ничего не выходило, только злились все. Где-то кучи нарою метровые, где-то дыр наделаю или валун из глубины на поверхность вытащу. Прав Фрок — бестолковая я магичка, и магия у меня никудышная, потому как зверь совсем безмозглый.

У Светланы Львовны в голове завертелись какие-то школьные воспоминания про рефлексы и собаку Павлова. Стараясь не обидеть сравнениями чувствительную девушку, она попыталась объяснить все это и придумать сигналы, которые мог бы выучить зверь Летси, чтобы действовать, не держа все в памяти.