И, в итоге, это-то, как раз, и аукнулось. Когда Жмур появился на переговоры со своими боевиками, в Откормочном банально не нашлось достаточно стволов, чтоб удержать его от произвола. Бойцы нашлись бы, а стволов нет. Таким униженным себя Гвоздь до той поры никогда не чувствовал. Прихватил его тогда Жмур, что называется, «без штанов».

После этого половина стволов у Кабана была отобрана в пользу "столицы", дабы подобный конфуз не мог больше повториться. А Жмур, похоже, прознал об этом и ударил-таки в ослабленный гарнизон в Заозерном. Стрельба-то явно оттуда идет. Причём слышны как гулкие, раскатистые выстрелы из гладкоствола, так и короткая трескотня автоматов. А автоматы - это Жмур.

На весь анклав Гвоздя имелся всего один калаш (всё тот же ментовской укорот), к которому, опять же патроны буквально наперечет. До стыдного доходило! Патроны к нему выменивал всё у того же Шиши поштучно. Причём, не втридорого, а, скорее, встодорого. Соседушка своего не упустит. И Гвоздь платил. А что делать? Этот укорот - главная ударная мощь его анклава. Все остальное - обычные охотничьи ружья, несколько, опять же, ментовских пистолетов, да ещё несколько воздушек из школьного тира. Вот и весь его «могучий» арсенал. И, даже, его, как показала практика, катастрофически не хватало. Ну не растянуть его на все направления. Никак! Как то одеяло. Натянешь на голову - ноги голы. Натянешь на ноги - плечи стынут. Так и тут.

Всё это промелькнуло в голове у Гвоздя, пока он торопливо поднимал "в ружье" свой столичный гарнизон и спешил на выручку Кабану. День сегодня откровенно не задался.

Шиша

Ночью почему-то плохо спалось. В душе был полный раздрай. Несколько противоречивых эмоций бурлили внутри меня. Тут и искренняя радость за победившую девчонку. И, в то же время, не менее искреннее сочувствие ей. Как она сейчас? Убить человека - не так просто, как думает большинство. Нет, физически-то, как раз, очень просто. Раз и все. А вот морально... Вон Дон - не смог этого выдержать. Сломался. Запил. Страшно представить, что сейчас чувствует эта девчонка. Она, все-таки женщина. В ней самой природой заложено дарить и сохранять жизнь, а не отнимать её. Она, конечно, да - девка боевая, но всё же, всё же...

А еще липкой паутиной протягивал нити Страх. Такое ощущение, что меня оставляли «на сладкое». Каждый вечер неимоверное напряжение во время выборов соперника. Вот сейчас меня вызовут. Вот сейчас! И откат расслабления. Не сегодня. Еще один день можно жить. И день ото дня напряжение это только растет. Уже двенадцать из шестнадцати бойцов сразились на арене. Шесть победителей определились. И только четверо остались на два последних боя. Я, Грека, Мосол и Гера. Из всех трёх соперников только Гера виделся мне посильным противником. Ни с Грекой, ни с Мослом встречаться не хотелось бы. Пусть, по разным причинам, но, ни против одного, ни против другого, выходить на арену мне просто, звиздец, как не хотелось бы. А шансы на это, кстати, два из трех. Есть от чего впасть в уныние.

В эту ночь мне просто катастрофически не хватало Совы. Даже без секса, просто человеческого тепла рядом. Я только сейчас осознал, как успокаивающе действовала она на меня все эти дни. Вчера я отрубился и не заметил потери, зато сегодня осознал сполна.

Как итог - наутро я был невыспавшийся, злой и осунувшийся. Впрочем, судя по кругам под глазами Хиросимы, она тоже не спала всю ночь. Переживала девка, это понятно. Простоватый Грека не заметил этого, но мне то не четырнадцать лет на самом деле. Надо ее как то поддержать. Я подошел к Серафиме и положив руку ей на плечо заглянул в ее глаза:

– Сима, не накручивай себя. Отвлекись. Не надо все время думать об этом. Иначе ты не выдержишь. Сломаешься как тот же Дон. А эти - я кивком указал на охрану - с радостью помогут в этом. Вчера ты показала высший класс. И я говорю не о бое - я отрицательно покачал головой увидев как она вздрогнула - а про то, что было после. Как ты бросила вызов Шварцу. Как ты уходила с арены. Как королева. Гордая. Непобежденная. Вот этот настрой постарайся сохранить в себе!

Похоже мои слова попали в цель. Хиросима с силой обняла меня, крепко, аж до боли, уткнулась лицом мне куда то в ложбинку между плечом и шеей и прерывисто задышала. Слез не было. Похоже, плакать она разучилась давно и надежно. Хотя, порой это - лучшее решение. Особенно для девушки.

Весь день мы с Грекой усиленно развлекали ее как могли. Я травил анекдоты, рассказывал интересные истории, дурачился и тормошил ее. И все время старался держать с ней тактильный контакт. Держать ее за руку, обнять, дунуть в ухо, погладить по голове как маленького ребенка, даже сделал расслабляющий массаж (моя фишка из той жизни в охмурении прекрасного пола. Не одна потом признавалась, что сам-то я не особо в их вкусе, но, за то, как я делаю массаж - они готовы были простить мне многое)

В итоге мои усилия не прошли даром. Сима оттаяла. Расслабилась и, даже, улыбалась. Огорчало только, то, что Грека, вроде как, почувствовал себя «третьим лишним», хотя, сам я никаких таких мыслей в отношении девчонки не имел. Просто хотел не дать ей сорваться. Но Грека, видать, понял всё не так. К вечеру он стал сторониться нас. А может он тоже просчитывал в уме, варианты и, вариант, что нам возможно сегодня выходить друг против друга, его угнетал. Не знаю. Очень возможно.

Видели мы Дона, выползающего из своей каморки. Он опять был пьян, а надзиратели зорко следили, чтоб мы не помогли ему соскочить. Сволочи. Спаивают мальчишку. Ему ж всего 12! Грека попытался подойти к нему, но его опять завернули ещё на подходе. Суки.

Я сам не заметил, как наступил вечер. Вот нас уже разгоняют по своим каморкам. Появляются первые нетерпеливые зрители. Опять звучит "Колизей" группы Ария, своеобразный гимн этого заведения. Он каждый вечер звучит.