— Так что ты предлагаешь? Использовать опыт американцев?

— Именно. Пусть Дина возьмет эту историю, но немного по-другому. Поиски пропавшего человека в прямом эфире — это то, что расшевелит наше новокаменское болото. Заставит вылезти из своих нор если не всех, то многих. Пусть люди звонят на радио и сообщают обо всем, что видели, слышали, нюхали, просто предполагали насчет пропавшей девушки. Хоть кто-то что-то да обнаружит, это раз. Радио получит уникальный формат и новых слушателей — два. Ну и три: если Таню вдруг захватил какой-то идиот, пусть знает, что его ищут. Будет метаться и допустит ошибку.

— А это не подтолкнет его к тому, чтобы убить девочку? — резонно возразила Нестерова.

Признаться, я думал и об этом, но ведь можно просто поступить чуть хитрее.

— В общем, я бы подумала, — не дождавшись от меня ответа, сказала Соня.

— Знаешь, а ты права, — решился я. — И подкинула мне хорошую мысль.

— И какую же? — удивилась Нестерова.

— Добавим в план скрытый уровень. Все то же самое, но с маленьким уточнением: информацию собираем, ведем передачу и передаем все данные в милицию, но при этом, когда главный вал звонков уже будет собран, публично и с прискорбием заявим, что поиски тщетны, надежды нет, и все очень плохо. Как думаешь, есть шанс, что придурок сначала перенервничает, а потом расслабится и выдаст себя?

— А что, это действительно мысль! — одобрила Нестерова. — Только нам надо будет проверять не только информацию от людей, но и их самих.

Я сначала не понял, что она имеет в виду, но потом…

— Думаешь, они могут, как Чикатило, участвовать в своих же поисках?

— Мне кажется, что шансы неплохие. Тут и мания величия может сработать…

— И желание контролировать ситуацию, — я вспомнил блог одного психиатра-судмедэксперта из будущего. Вот случайно когда-то залетел туда, а теперь даже такая мелочь может помочь… Надеюсь, что поможет.

Ведь не только упомянутый мной Чикатило «помогал» искать сам себя, будучи дружинником. Еще и ангарский маньяк Попков, которого долго не могли поймать, потому что он сам был милиционером. И тоже участвовал в «охоте» на себя же. А вдруг, и правда, здесь получится так же, и мы загоним злодея в ловушку?

— Тогда я звоню Дине, — подвела итог Нестерова.

— Потом обязательно мне перезвони. Или, может, мне самому с ней поговорить?

— Лучше я. Давай, Дио, до связи.

Нестерова хохотнула, на сей раз использовав мою кличку, данную Озиком, и отключилась. А я повернулся к Нике.

— Ну вот, — улыбнулся я. — Журналисты с нами. Давай теперь звонить Маше.

— Это опять Нестерова? — уточнила Ника.

— Она самая, — кивнул я. — Очень помогла нам с радиосообщением о пропаже.

— Не слишком ли часто вы общаетесь? Еще и так по-приятельски? — Ника, похоже, ревновала, хотя все это время равняла меня с бандитами и не видела себя рядом с таким человеком, которым я стал.

— Мы общаемся по делу, — жестко ответил я, потом опомнился и смягчился. Сейчас не время выяснять отношения, в приоритете спасение Тани, а этот вопрос пока поставим на паузу. — Да, нас можно назвать хорошими знакомыми, не более того. И, кстати, именно она сегодня катала нас по району Тани, помогая искать ее.

— Ах, у нее еще и машина есть, — Ника будто не слушала все вместе, вычленяя лишь частности. — И она тебя катала… Хорошо устроился, Каменев.

Вот почему? Почему люди так резко меняются? Сижу, слушаю это все и чувствую, что буквально пару дней назад знал совершенно другую Нику. Да, резкую, да, безапелляционную, со своими тараканами, но события последних дней заставили меня задуматься и сильно усомниться в том идеале, который я себе нарисовал. Впрочем, все решения нужно принимать взвешенно и на холодную отдохнувшую голову.

— Давай звонить сестре, — в голове Ники тоже пронеслись мысли, и девушка сделала правильный вывод.

— Давай, — согласился я, встав, чтобы пройтись по кабинету. — Номер ее рабочий помнишь?

— Помню, — буркнула Ника и схватила трубку. — О, Машунь, привет еще раз! А я и не думала, что ты сама ответишь… Да, мне Вадим рассказал. И он попросил меня тебе позвонить. В общем, слушай…

Ника пересказала сестре все, о чем вспомнила за это время. И надо отдать ей должное, все структурировала, сообщив детали без лишней лирики. Вот умеет же она смотреть на вещи рационально. Только почему со мной это не работает?

— Вадик, тебя, — Ника протянула мне трубку.

— Да?

— Вадим, я еще не знаю, стоит ли этому верить, но… — услышав мой голос, заговорила Маша. — В общем, я воспользовалась твоим советом. Ну, в качестве эксперимента.

— Уже интересно…

— Так вот, я пообщалась с этим Увальцевым, и он высказал интересное предположение. Тот настоящий маньяк ищет свою истинную любовь, как бы странно и мерзко это ни звучало… Сам он, то есть Увальцев, пытаясь полностью копировать своего кумира, любит, как он сам думает, свою бывшую соседку. А жертву, Оксану Демешеву, убил за то, что она… как он там выразился? Погрязла в блуде, грехе и тому подобное. За это он ее и убил. Как тот, понимаешь?

Звучало немного сумбурно, хотя кое-что я вроде бы уловил. Но лучше бы уточнить.

— Погодите, Мария, вы думаете, что настоящий потрошитель поступает так же?

— Достоверно утверждать не могу, но… — старшая Терешенко задумалась. — Я тут решила копнуть глубже и порылась в историях потерявшихся. Народу ведь у нас много пропадает, да и раньше пропадало… Так вот, я стала специально искать светловолосых девушек — любимый типаж нашего маньяка.

А вот теперь я точно ухватился за ее мысль.

— Так вот, — продолжала Маша. — Я обнаружила, что как минимум три такие девушки в разное время, в том числе еще в восьмидесятых, исчезли и до сих пор не найдены. Ни живыми, ни мертвыми. Я и подумала: а вдруг он на самом деле их перебирает в качестве потенциальных жен?

— Синяя Борода! — я даже по столу грохнул.

— Да! — Маша ответила так эмоционально, что даже почти крикнула в трубку. — Со своими нюансами, но… Кого-то сразу убил, поняв, что ошибся в выборе. А кого-то, к примеру, утащил к себе в берлогу. И вдруг