Он открыл рот, чтобы возразить, затем до него, казалось, дошла правда того, что я сказала.

— Это все еще не дает тебе права рисковать. Больше нет. Ты знаешь почему?

Я скрестила руки на груди, превратив лицо в гладкую, ничего не выражающую маску.

— Я уверена, что ты собираешься мне сказать.

— Потому что теперь ты должна оставаться в живых не только ради себя, Вайолет; ты также должна оставаться в живых ради меня и Джордана. Это огромная гребаная ответственность, к которой мы ожидаем, что ты отнесешься серьезно.

— Что ты имеешь в виду, я должен остаться в живых ради тебя?

Раф обхватил меня руками внезапным, отчаянным движением.

— Если ты умрешь, то и мы, черт возьми, тоже. Так что оставайся в живых!

Я уткнулась лицом в его грудь, чувствуя ровное биение его сердца у своей щеки. — Если ты умрешь, я тоже умру, — прошептала я ему в грудь.

Так мы с Рафом признались друг другу в любви. В нас не было ничего традиционного, и я не хотела бы, чтобы было по-другому. Я отстранилась, и его губы оказались на моих в обжигающем, требующем поцелуе, который лишил меня ни мыслей, ни забот.

Все, чего я хотела, — это этот момент с ним. Чувствовать, пробовать на вкус и прикасаться.

Он отстранился слишком быстро, его рука потянулась вниз, чтобы поднять сумку, которая была накинута у меня на плечи и свисала с бедра.

— Пойдем, давай отведем тебя в библиотеку. Джордан встретит нас там.

В последний раз оглядев пустую комнату, мы пошли вместе в тишине, наши шаги синхронизировались, когда мы двигались. Библиотека была не так переполнена, как обычно — более поздний час означал, что многие студенты уже ушли на ночь, так что для меня было достаточно места, чтобы устроиться между Джорданом и Рафом.

Торопливым шепотом мы рассказали Джордану о возможном появлении Уриэля, и лицо моего Американского принца оставалось жестким и непреклонным, когда он окинул меня пристальным взглядом, без сомнения проверяя на наличие травм.

— Больше никакого времени наедине, — отрезал он, и когда я начала протестовать, раздраженная тем, что все недооценивают мою собственную крутизну, он оборвал меня. — Я серьезно, Ви. Я буквально привяжу твою задницу к своей кровати и буду сидеть рядом с тобой каждый божий день, пока это не закончится, если ты не начнешь быть более осторожной.

Наш разговор шепотом был напряженным, и я бросила на Рафа сердитый взгляд, когда он откинулся на спинку стула, самодовольный тем, что на этот раз это не он подкалывает меня по-новому.

— Я не веду себя безрассудно, — наконец смогла выдавить я. — Я не собираюсь бродить по территории академии в одиночку или даже ходить в пустынные секции школы. Коридор между моей комнатой и библиотекой всегда полон людей, и я предупредила Рафа, что я делаю.

Джордан взял меня за руку, и когда его взгляд смягчился, став умоляющим, я поняла, что проиграла этот спор.

— Пожалуйста, Ви. Ради нас, пожалуйста, никуда не ходите одна.

Ах, черт. — Хорошо, но вам двоим лучше быть в порядке с тампонами, если мне понадобится, чтобы кто-то сопровождал меня в туалет во время занятий.

Ни один из них даже не вздрогнул. Очевидно, кровь не была проблемой для двух моих ангелов-хранителей. Или, может быть, они просто каким-то образом знали, что я одна из счастливчиков, у которых не было месячных с помощью ВМС.

Несмотря на это, ничто не беспокоило этих двоих. За исключением, очевидно, того, что я блуждала сама по себе.

Поняла.

Глава 23

Остаток недели я провела в классе, изучая и существуя в этом странном пузыре совершенства с моими двумя принцами. Секс даже получался, причем оба они были достаточно внимательны, чтобы дать мне побыть наедине с другим, и до сих пор никто не жаловался на то, что пропустил это.

Это был лучший вариант свидания с двумя мужчинами, который я могла себе представить, единственная проблема заключалась в том, что все было слишком идеально. Меня беспокоило, что скоро все это рухнет вокруг меня.

— Ты готов к своей сегодняшней игре? — Я спросила Джордана. Раф уже отправился на раннюю утреннюю разминку. Это был их первый футбольный матч после возвращения, и Джордану выдали справку о состоянии здоровья, его травмы почти зажили. Хотя я все еще волновалась.

— Я рад вернуться на поле, — сказал он мне после того, как закончил чистить зубы, так что теперь он просто наблюдал, как я заплетаю волосы, готовясь к предстоящему дню. Оба принца, казалось, наслаждались семейной жизнью, которую мы строили вместе. Наш идеальный пузырь. Джордан придвинулся немного ближе, его глаза встретились с моими в зеркале. — Я так же слышал, что Алекс вернулся.

Я остановилась, мои пальцы были на полпути к завязыванию резинки для волос.

— Он вернулся из Австралазии?

Ходили слухи, что он был там, завершая все дела, связанные со смертью его родителей. Заявляя права на свою корону. Катаясь на волнах… или на кенгуру. Что бы, блядь, они там ни вытворяли. Было приятно не иметь с ним здесь дела, но, видимо, удача отвернулась от меня.

— Мне нужно поговорить с ним, — пробормотала я, наконец заканчивая заплетать косу. Я перекинула ее через свое обнаженное плечо и, обернувшись, обнаружила Джордана прямо у себя за спиной.

— Зачем тебе нужно с ним разговаривать? — спросил он голосом, пронизанным беспокойством и более сильными эмоциями.

Глубоко вздохнув, я поморщился.

— Мистер Уэйнрайт сказал, что Алекс пойдет на голосование, только если я лично приглашу его. Решила, что стоило отдать ему эту последнюю мелочь, если это означало, что мы могли бы обеспечить достаточное количество силовых структур, чтобы получить одобрение народного суда.

Руки Джордана дрогнули, когда он сомкнул пальцы вокруг моей талии, притягивая меня ближе к себе.

— Почему ты нам не сказала?

— Честно говоря, я забыла ровно до тех пор, пока ты не сказал, что Алекс вернулся.

Джордан выглядел так, будто хотел выругаться. Много.

— Как только Раф услышит об этом, он убьет Алекса задолго до того, как ты с ним поговоришь, так что давай не будем полагаться на его голос.

Я застонала и закатила глаза.

— Так не должно быть. Когда-то он был действительно мил со мной. Я имею в виду, до всего этого жуткого дерьма с медсестрой Реллер. — Мои щеки слегка вспыхнули от смущения, когда я подумала о сексе, который у нас был, когда Мэтти дразнила меня