человека родители отдали служить священником, а он не выдержал целибата и сорвался, влюбившись в девушку. Кого винит общество? Ее, хотя на месте Голди могла быть любая. У нее, к слову, довольно строгие моральные принципы: она встречается только с теми, кто верит в Калунну, и никогда не свяжется с женатым мужчиной. Мэр Морланда и его жена отлично с ней ладят. А дальнейшее уже решение Александра: Голди озвучила ему свои требования, и он их выполнил. Нашел себе обычную работу, сошелся с любимой девушкой, и они оба счастливы. Подумывают о свадьбе, но сейчас не принято жениться быстро, вот они и не торопятся. Вашей супруге не о чем волноваться. Голди сумеет с ней поладить.

Мэр молчал, обдумывая ее слова.

— Что ж, если вы ручаетесь, что госпожа Голди — серьезная и строгая ведьма, я возьму ее на испытательный срок.

— Ручаюсь, — сказала Беата, поставив себе пометку сообщить об этом Голди.

Впрочем, изобразить что угодно той не составит никакого труда.

Наконец наступил февраль, и Джеральд уехал в отпуск, десять раз повторив, где Беата сможет его найти, если что-то потребуется. Туристская база находилась в сутках пути от Кловерфилда, и телефонной связи там не было, так что Беата только отмахивалась от этого предложения. Пусть отдыхает и ни о чем не волнуется. Первую неделю его отсутствия Беата наслаждалась тишиной и уединением, а потом начала скучать по нему. Дом без мужа не казался ей пустым, но в нем не хватало чего-то важного, ставшего неотъемлемой частью ее жизни. Беата привыкла засыпать, видя Джеральда и слушая его дыхание, теперь же долго не могла расслабиться.

В феврале Беата продолжила читать проповеди в Кловерфилде, посещая его в сопровождении Александра. Тот с удовольствием гулял по городу и осматривал его:

— Хорошее место для жизни. Голди понравится. Она собирается переехать сюда, когда станет помощницей здешнего мэра, а я попробую найти тут новую работу: ездить из Кловерфилда в Хисшир будет слишком долго. Хотя вряд ли меня возьмут в местную полицию: Джеральд говорил, требования здесь куда выше, чем в Хисшире.

— Тебе нравится быть полицейским?

— Да как вам сказать? Не очень, но это простая работа, и я с ней справляюсь, — признался Александр, — образование священника не очень полезно в обычной жизни. Голди предложила мне попробовать себя в актерской карьере, вроде как внешность у меня подходящая.

— Более чем, — улыбнулась Беата.

Александр был потрясающе красив. Его зеленые глаза и белокурые волосы обеспечили бы ему успех.

— Но я не умею ничего из себя изображать, а когда лгу, каменею и начинаю стыдиться сам себя. Боюсь, актерство — это не для меня. Отец Вирджил учил меня быть честным человеком.

Беата вздрогнула.

— Как он там?

— У него все хорошо. Он регулярно о вас спрашивает. Я отвечаю, что у вас тоже все хорошо.

— Правильно делаешь. Александр, как думаешь, может вспыльчивый и злой священник убить беспутную сестру?

— Нет, — мгновенно ответил тот, — ей необходима помощь, а не кара. И самому священнику тоже, чтобы держал свои страсти под контролем и не подавал дурного примера окружающим.

— А если прихожанка разочаровалась в вере и решила уйти в подозрительный культ, потому что там веселее? Какой была бы твоя реакция?

Александр задумался.

— Меня бы это разозлило, но мой гнев пал бы не на глупышку, отвернувшуюся от Калунны, а на тех, кто смущает ее ум и душу. Ей бы я объяснил, что она совершает ужасную ошибку и лишится милости вересковой богини. А? Я что-то смешное сказал?

Беата прыснула, затем покачала головой.

— Нет. Просто это был теоретический вопрос, а ты сразу же вспомнил Калунну. Хотя для некоторых мы — тот самый подозрительный культ, смущающий умы людей.

— Истинная вера только одна, — уверенно ответил Александр, — остальное — заблуждение. Я сам пал его жертвой, пока не узрел настоящую богиню. Но не всем так везет, как мне. Госпожа Хоффман, а давайте зайдем вон в ту церковь. Там во дворе толпятся люди. Им можно рассказать о Калунне и позвать на вашу следующую проповедь.

— Ты шутишь? За такую наглость нас в лучшем случае обругают, а в худшем — побьют.

— Но ведь эти люди должны будут верить в Калунну, когда город будет принадлежать ей, — возразил Александр, — лучше уговорить их по-хорошему, иначе нам с Джеральдом придется их карать. И церковь — самое подходящее место для этого. Если переубедить местного священника, это окажет огромное влияние на остальных.

Беата помолчала.

Александр был прав, людей было лучше убеждать, а не угрожать им. И что будет со священниками других религий? Не повторят ли они судьбу отца Вирджила, пострадав из-за своих принципов? Защищать Майкла Скотта с тем же пылом Беата не собиралась.

— Хорошо, давай попробуем. Но говорить будешь ты.

— Как это? Вы же жрица, а я — охотник. Это не по правилам.

— Я не могу навязывать веру тем, кто от нее отворачивается. Я раздаю ее в протянутые руки, а не сомкнутые кулаки. Попробуй убедить их как член нашего культа. И тот, кому придется терзать отступников, если они не начнут поклоняться Калунне.

В глазах Александра вспыхнул огонь.

— Вы правы! Я должен больше делать для нашей богини и для этих людей. Это — мое испытание. Я сумею убедить их.

— Если возникнут проблемы, держись поближе ко мне: я отведу им глаза, и мы быстро сбежим.

Проблем, к огромному удивлению Беаты, не возникло.

Александр проповедовал с огромным пылом, рассказывая о доброте и могуществе вересковой богини. Она настоящая и отвечает на молитвы верующих! Дарит детей парам, которые уже отчаялись их завести! И если люди будут верить, то вересковая богиня придет и в их город! Нужно лишь позвать ее и проявить уважение, оставляя подношение каждое воскресенье!

Он выглядел в этот момент просто потрясающе: как ангел, спустившийся с небес. Уверенно отвечал на все неудобные вопросы и возмущения. А когда честно рассказал, что сам был священником, но осознал свои заблуждения, всеобщее недоверие превратилось в полное внимание. Беата почти видела, как в глазах прихожан загорается огонь веры.

Александр пылал как яркий факел, и люди тянулись к нему.

Когда пришел священник, им все-таки пришлось уйти, ведь тот угрожал вызвать полицию, но Александр напоследок позвал всех на следующую проповедь Беаты.

И они пришли. Загоревшуюся в них жажду чуда не сумел погасить священник их религии, и почти все желали знать больше о вересковой богине и ее магии. После этого Беата отправила Александра пробежаться по местным церквям, а сама тщательно взращивала ростки интереса и