Беата приподняла брови.

— По-твоему, я держу его на цепи? Захочет — поедет. Но он даже не упоминал о подобном.

— Потому что у Джеральда плохо с балансом труда и отдыха, — покачала головой Алиса, — он слишком ответственный и привык подавлять свои желания. Долг, долг, долг, а остальное по остаточному принципу. Он мне рассказал, как ты «отпустила» его с вашего праздника Калунны и с каким удовольствием он провел тот день в питомнике Ларса. Но сам же и осудил себя за это, обещая никогда больше не позволять себе такого. Возможность на приличный срок забыть о долге поможет Джеральду больше думать о себе. А это любому человеку нужно. Или ты не согласна со мной?

Беата помолчала.

— Согласна. Я рада, что у Джеральда наконец появились друзья, и он зажил полноценной жизнью. Ты права, ему это пойдет на пользу. Но мое «разрешение» может ничем не помочь: если Джеральд упрется, мне его не переубедить.

— Тут дело такое: ему очень понравилась эта идея, но он тут же вспомнил, что не может оставлять тебя одну, потому что на тебя навели порчу ведьмы из ковена Тринадцати, и они могут повторить попытку. У меня есть пара друзей-полицейских, которые должны мне. Охрана у тебя будет, хотя против колдовства они мало что смогут сделать. Но и Джеральд — обычный полицейский. Возможно, хватит одного присутствия охраны, чтобы эти ведьмы не посмели действовать при свидетелях?

Беата хмыкнула. Джеральд, само собой, не спешил рассказывать Алисе о своих способностях призрачного пса.

— Это не проблема. У нас в культе есть еще один полицейский, Александр Лемьер. Возьму в сопровождение его. Джеральд сможет спокойно отдохнуть.

Лицо Алисы посветлело.

— Если хочешь, поехали с нами. Хотя Джеральд сказал, что это не твой уровень комфорта, и ты откажешься.

— И он абсолютно прав. Моим трем кошкам это место не понравится. Пусть отдыхает один. Благословляю.

— А ему повезло с женой! Я думала, ведьма-культистка будет суровой и опасной дамой, творящей с людьми всякие немыслимые ужасы, а ее муж — эдаким привороженным зомби. Но вы на удивление милая пара.

— А знаешь, что самое забавное? — усмехнулась Беата. — Это Джеральд привел меня в культ Калунны, а не я его. До встречи с ним я преподавала демонологию студентам и варила зелья на продажу. Никаких культов, ритуалов и прочих ужасов. Так что тебе не меня надо опасаться, если что.

— Из нашей компании Джеральд никого в культ Калунны не звал, а если начнет, так все люди взрослые, сумеют отказать, — сказала Алиса, — и хоть это прозвучит глупо, но теперь я обязана спросить: ты точно здесь добровольно? Если тебе угрожают или шантажируют, я помогу выпутаться. Если, конечно, ты никого не убивала. Преступления я покрывать не буду.

Беата улыбнулась.

— Нет. Мне, как и моим ученицам, здесь нравится.

Хлопнула входная дверь и в комнату вошел Джеральд.

— О чем разговор?

— О своем, о девичьем. Ах, да, в феврале ты едешь в отпуск, Джеральд. Приказ главной жрицы Калунны. Возражения не принимаются, — сказала Беата.

И глядя на вспыхнувшую на его лице радость, почувствовала, как ее накрывает теплом. Цепи, сковавшие ее любимого мужа и отрезавшие его от нормальной жизни, тихонько зазвенели и начали лопаться одна за другой.

Глава 10

Январь пролетел тихо и незаметно: не было ни нападений ковена Тринадцати, ни успехов в расследовании. Алиса достала вещи еще трех девушек, но результат не изменился: ни одна из них не пришла. Дану это явно расстраивало. Она вновь твердила, что Мак справляется и причина не в ней. Это Беата знала и сама: неправильный фамильяр не мог уменьшить прирожденные способности Даны к магии смерти. Дело было в чем-то другом. Кто мог похитить девушек, не оставив ни малейших следов? Демон? Еще какая-то нечисть? Они явно не ушли сами.

Тимоти, всласть язвивший насчет происходящего и требовавший поскорее заколдовать священника, в одном из телефонных разговоров с Беатой неожиданно сделал поворот на сто восемьдесят градусов и принялся убеждать ее не торопиться. Почему? Он сломал ногу и временно не может участвовать в расследовании. Она же не будет ничего делать за его спиной? Это непорядочно. С напарниками так не поступают. Беата фыркнула и пообещала это, в основном потому что не хотела заниматься расследованием одна.

Мэр был разочарован отсутствием успехов, но Беата поклялась завершить расследование и не отступиться, пока не найдет пропавших. Она оказала ему пару магических услуг бесплатно, сварила несколько зелий его жене, и мэр смягчился.

— Я тут подумал, госпожа Хоффман: наше сотрудничество идет довольно хорошо, — сказал Джейкоб Салливан на очередном ужине, на который пригласил Беату, — вы стараетесь изо всех сил найти Эльзу и прекрасно выполняете мои запросы. Думаю, я мог бы нанять вас помощницей уже сейчас. Вы — зрелая, умная женщина, с вами удобно вести дела.

Беата покачала головой.

— Это очень лестное предложение, но я вынуждена отказаться. Я — глава культа Калунны, и у меня много обязанностей, связанных с его управлением. Но я уже подобрала вам идеальную кандидатку: Голди — серьезная, понимающая и очень талантливая ведьма. Сейчас она работает с мэром Морланда, и он вцепился в нее руками и ногами. Она для него незаменима. Но к концу года я смогу перевести ее в Кловерфилд и представить вам.

Джейкоб Салливан слегка нахмурился.

— Я слышал о ней. Ее многие хвалят, но меня несколько напрягает ее возраст. Двадцать два года — не слишком ли она юна для серьезной должности? Кроме того, она склонна к эксцентричным выходкам.

— Голди? Это к каким же?

— Мои люди узнали, что она соблазнила священника, и тот публично отрекся от веры, сбежав жить с ней. Мне бы не хотелось подобных эксцессов в Кловерфилде. Кроме того, моя жена будет не в восторге от появления у меня молодой помощницы, а я бы не хотел ее огорчать, тем более сейчас. Вы — более подходящий вариант.

Беата хмыкнула.

Это было забавно: выходит, у ее возраста были свои преимущества. «Эксцентричные» и «похотливые» ведьмы пугали обывателей, а вот зрелая Беата не виделась угрозой. И вновь пустая ревность портила людям жизнь: мэру, его жене и Голди.

— Господин Салливан, Морланд — маленький город, и рядовые ситуации там раздувают до уровня лесного пожара, — заметила она, — история стара, как мир: красивого и страстного молодого