подзатыльник и принялся вытаскивать рабочих на поверхность. Надевая на них пояса, следом подавал сигнал, дёргая за верёвку, чтобы бедолаг скорее вытягивали. Примерно час мне понадобился, чтобы вытащить всех. Оставшись один, уже разумно не стал испытывать судьбу, ещё раз приближаясь к опасному объекту. Выбравшись, сходу предупредил, что нужно завалить этот провал и забыть навсегда про Инфизиум.

Кензо, ничего не ответив, но с явным упрёком во взгляде, молча пошагал прочь. Видно, что мои слова негативно отозвались на его ожиданиях. Это и понятно, внизу лежал мощный артефакт, но забрать его просто так нельзя. Иккар, подойдя ко мне, на ухо проговорил и пытливо уставился, ожидая ответа:

— Ты в порядке? Почему с тобой ничего не случилось, как с остальными, как сам думаешь?

— Честно, не знаю. Но чувство подсказывает, что не стоит трогать эту сферу. Сила, заточённая в ней, непредсказуема и чревата неясными последствиями.

Не сказать, чтоб я сильно прояснил непонятную ситуацию, но Иккар, задумчиво пожевав нижнюю губу, утешающе приложил меня ладонью по плечу и изрёк:

— Ладно… Нам пора возвращаться обратно. Пускай Каин будет решать, он как-никак Рикс, — после чего махнул остальным следовать за ним.

Мы все шестеро спустились к «Каракурту», погрузившись в него, поехали обратно в Прайд. В этот раз никто не был разговорчивым, как утром, все сидели молча. А перед моими глазами по-прежнему стоял образ сражающейся с огромной тварью прекрасной девушки, которая сотворила всё живое в Единстве. Но кто она? Мне было неизвестно. Неожиданно меня стало мутить, внутри словно обжигало огнём. Я терпел изо всех сил, чтобы не привлекать к себе внимание, но всему есть предел — от пронзившей мою голову боли я отключился, прислонившись в угол аккурат между бортом и дверью, для всех будто уснул.

Неизвестно, сколько прошло времени, может час, может больше. Очнулся я, когда мы уже въехали во фригольд. Тяжело дыша, пытался успокоить внутри себя пробудившуюся неизвестную силу, растекающуюся по всему моему телу. Когда «Каракурт» остановился, я глубоко вздохнул, аж защемило в груди. Никто не обращал на меня внимание, все были заняты своими мыслями.

Покинув вездеход, мы все направились в научный корпус. Теперь я смотрел на этот мир уже другими глазами, многое мне стало известно о сотворении Единства, войне и для чего нужно само Возвышение. Твари Извне не дремлют, они постоянно хотят уничтожить свет Игг-древ. А главная задача Народов — защищать Круги жизни.

Нас уже ждал Каин, он в одиночестве сидел в абсолютно пустой аудитории в самом центре, на верхнем ряду. Иккар или же Кензо предупредили его о том, что в развалинах нашли артефакт. Встретив нас пронзительным взглядом, Рикс привстал. Меня немного потрясывало, бросало то в жар, то в холод.

— Иккар и Василий, останьтесь, остальные могут быть свободны.

Ребята молча покинули нас.

— Василий, я вот не пойму, где ты — там всегда проблемы. Почему ты решил, что найденный артефакт опасен?

— А разве нет? Пытавшиеся достать его чуть не сошли с ума. Если бы я их не вытащил, то они, скорее всего, погибли там. Заточённая сила в Инфизиуме неподвластна нам. Только народ Кел имеет право пользоваться им.

— Тогда почему ты не сошёл с ума, не хочешь ли сказать, что ты из народа Кел? — с усмешкой произнеся, Каин вопросительно кивнул мне в ожидании ответа.

— Может, мне просто позволили, чтобы я предостерёг остальных. Такой вариант не исключён. Вы так не считаете?

— Василий прикасался к артефакту, — вдруг засвидетельствовал Иккар.

— Даже так? Свободны, оставьте меня одного, мне нужно уединение, чтобы принять решение, — принял задумчивый вид.

Я всё ещё чувствовал недомогание, поэтому решил поскорее вернуться к себе, чтобы немного отдохнуть. С Иккаром мы в этот раз попрощались тихо, без лишних слов, просто кивнули друг другу и разошлись. В голове мысли кружились калейдоскопом, я был уверен: эта сфера что-то сотворила со мной. Словно в бреду, я плёлся на автомате, было ощущение, что к моим ногам прицепили тяжеленые грузы. К тому же, ещё волнами стремительно накатывала боль в голову, отзываясь в висках. Не знаю как, но я, все-таки, смог добраться до своей кровати. Не раздеваясь, прямо в обуви плюхнулся на неё спиной. Боль не проходила, а только усиливалась, хорошо, что у меня в крипторе было обезболивающие. Но после укола ничего не поменялось, мне по-прежнему было плохо. Повезло, что в это время в спальне, кроме меня, никого не было, поэтому никто не увидит мои мучения. А мне это ни к чему, сразу возникнут ко мне множество вопросов. Слухи во фригольде распространяются быстро. В какой-то момент в ушах послышался звон, который нарастал. Потекли слёзы, я открыл рот в беззвучном крике и сжал руками виски, чтобы облегчить боль, но всё без толку. Неожиданно меня накрыла темнота, хотя в этот раз моё сознание было при мне. Потом яркая вспышка и прозрение. Боль стихла, но я весь взмок от пота. Приятное расслабление растекалось с головы до пят. Затем словно выключили свет.

Очнулся я оттого, что меня кто-то пытался привести в чувство. Открыв глаза, увидел над собой пухлое, взволнованное лицо Боба.

— Эй! С тобой всё в порядке? Живой?

— Да, — скудно ответив, облегчённо выдохнул.

Толстяк присел напротив.

Я чувствовал себя на редкость свежо и бодро. Головная боль стихла, мысли стали яснее некуда. Скинув ноги, прямо спросил у Боба:

— Долго я спал?

— Три дня.

Глава 18

Встрепенувшись, я решил сходить хотя бы умыться. В моей голове не укладывалось, как человек может так долго спать? Ну земные сутки, допустим — но не три же дня. Умывшись, я посмотрел в зеркало, моё тело стало заметно рельефнее, чем до прикосновения к сфере. Неужели это всё воздействие сферы? Я сразу вспомнил: приблизительно такое ощущение было, когда я испил в лесу из чаши. Тогда сначала была ломота в теле, лёгкое головокружение, потом бодрость. Но то, что творилось со мной три дня назад, несравнимо: я, можно сказать, умирал от