Они не рискнуть говорить о подобном вслух еще как минимум и потому, что слухи об уничтожении Кариды и Бринтуина имперскими кораблями, уже не слухи. В «ГолоНете» появились подтверждения со спутников-шпионов и каперских кораблей, любезно предоставленных Доминиону.

Учитывая репутацию изгоев среди имперцев, хаттам было бы опасно открыто говорить о сотрудничестве. Как и по той причине, что их враг действует на территории государства, которое они скрыто вооружают. Потерять деньги ради временного усиления авторитета хатты никогда не были готовы.

Не сделают они этого и сейчас.

— Я хочу знать имя того, кто стоит за этим, — рявкнул главный хатт. — Скажи мне его сейчас, предоставь доказательства, и быть может тогда мы обдумаем ваши предложения.

Наружу из специального гнезда в утолщении манжеты куртки появился еще один информационный кристалл. Охранник забрал его и передал хаттам.

На этот раз Редерик прождал больше часа, пока с данными, за которые кровью заплатили десятки агентов-клонов, не ознакомился главный хатт.

Он одарил агента долгим тяжелым взглядом. Ни единый мускул не дрогнул на его лице, но агент был уверен в том, что внутри уродливой головы сейчас роятся мысли, которые всесторонне оценивают полученную информацию.

— Мы договорились, — пробасил главный хатт. — Нам нужна голова Га’пи’таши. И полное уничтожение сил наших врагов вашим флотом. После чего вы отдадите нам все их предприятия и ресурсы, какие сохранятся после атаки. Вы ни на что не будете претендовать. Вашей наградой будет то, что мы забудем о ваших нарушениях в прошлый раз. И не обрушимся на вас силами всех наемников, каких только сможем нанять, всех преступных организаций, которые сможем позвать нам в услужение.

— Ваша мудрость неоспорима, — заверил Редерик.

— Твоя тоже, человек, — прищурился главный хатт. — Ни одной оговорки, требуемое почтение, внимательность к нашим законам… Я не помню такого сочетания прилежности и уважения, смелости и почтения, знаний и дерзости… Последние лет пятьдесят так уж точно не встречал таких отчаянных храбрецов. Я спрошу всего один раз, человек. В зависимости от того, согласишься ты или нет, зависит, покинешь ли ты нас сейчас или не покинешь никогда.

— Я польщен столь высокой честью, — заверил Редерик. — Смиренно надеюсь на то, что я достойно отвечу на этот вопрос.

— Согласен ли ты работать на нас, человек? — спросил четвертый хатт. — У тебя будут лучшие женщины, оружие, ресурсы, большие деньги, власть и право вершить дела от нашего имени.

— Конечно, с прошлым тебе придется завязать, — вторил третий хатт. — Но даже так мы позволим Доминиону сделать то, что они хотят.

— И даже не потребуем от них отдать нам все, что останется после наших врагов, — сказал второй хатт. — Между Доминионом и Пространством хаттов будет подписан тайный договор о сотрудничестве и союзе.

— Мы прекратим свои операции на территориях, которые контролируете вы, — подытожил впервые открывший рот за все время пятый хатт. — Такие блага за всего одно слово и верность, человек.

— Такого предложения не делали людям и другим гуманоидам уже полторы тысячи лет, — сказал главный хатт. — Каков твой ответ?

Редерик, опешив от услышанного, стоял в растерянности. Даже то, что он знал о хаттах не помогало ему понять того, что происходит. Это чертовски привлекательное предложение! Да любой агент бы и за половину обещанного согласился сменить сто…

Доминионский агент моргнул.

После чего посмотрел в глаза главному хатту.

— Ваши слова греют мою душу, — заверил он. — Ваши обещания бесценны и подчеркивают вашу силу и могущество. Для меня, презренного человека, до сих пор и после этого не будет момента столь же радостного, сколь и печального. Скрепя сердце, я должен отказаться.

— Тебе не нужны женщины, деньги, власть и богатство? — удивился главный хатт.

— Нет, о великолепный, — покачал головой Редерик.

— Тогда ради чего ты живешь, человечек? — искренне удивился пятый хатт.

— Ради Доминиона, — сказал агент. — И я не смею даже подумать о том, чтобы запятнать ваше величие своим согласием. Ведь все то, что вы увидели во мне, то, что, как я осмелюсь считать, впечатлило вас, я приобрел не имея ничего из того, что вы мне обещали. Я становлюсь лучше лишь ради того, чтобы оставаться эффективным и верным Присяге. Моя жизнь не будет стоить ничего, если я предам свое слово ради обещанных вами благ. Ведь тогда мое слово будет иметь цену. А, значит, моя верность может быть куплена. Я не имею никакого права подвергать вас подобной опасности, о великие.

Хатты молча переглянулись.

— Ты можешь идти, человек, — пробасил главный хатт. — В заложнике нет нужды. Ты доказал, что ты человек чести. А, значит, не стал бы пытаться обмануть нас. Мы подтверждаем свое разрешение — Доминион может воевать против нашего врага. Условия ты слышал, агент.

— И ваши великолепные слова останутся до конца моих дней музыкой в моей памяти, — заверил Редерик, поклонившись членам Совета. — Даю слово, что мы вас не подведем.

— Это в ваших же интересах, человек, — предупредил главный хатт, кивнув остальным.

Подошедшая охрана молча указала агенту на выход. Редерик, сделав шаг, почувствовал, как в ботинках тихонько хлюпает вода — надетый под одежду боевой костюм покорно собрал его пот внизу. О, гравитация…

Браво-III протянул стражнику оружие убитых им его товарищей. Но тот лишь отрицательно кивнул головой.

— Трофеи достаются убийце, — пояснил он, указывая на тела мертвых охранников. — Их добро будет доставлено на твой корабль в течение часа. Или, быть может, хотите получить стоимость в пеггатах? Это займет меньше времени. Нужно будет только переоценить ауродиумные вставки в броню и оружие.

Редерик бросил взгляд в сторону опустевшей трибуны Совета.

Ауродиумные вставки в оружие и броню… При том, что грамм ауродиума стоит как ящик бластеров…

Угу…

— Пожалуй, я возьму трофеи, но не деньги, — сказал Редерик. — Победа должна быть отражена в трофеях.

Стражник молча кивнул, услышав старую хаттскую поговорку.

А агент до самого корабля не мог отделаться от мысли, что ситуация с трофеями была еще одной проверкой со стороны Совета.

* * *

Есть что-то волнительное в том, чтобы спустя почти полгода безотрывных кампаний на борту «Стража» вернуться на мостик «Химеры».