«По другую сторону чего? — не понял Элиас, но не успел даже заговорить. Его тело замерло, руки упали с запястья Диомеда, и он потерял сознание, подумав: — Ну, вот и ответ».

ГЛАВА 26

Повинуясь команде Аида проснуться, Парис распахнул глаза и понял, что смотрит прямо в озабоченное лицо Таноса.

— О господи… чёрт, — выдохнув, Парис схватился за живот, когда его замутило.

Танос взял его лицо в ладони, заставил поднять голову и посмотреть ему в глаза:

— Ты в порядке?

— Я… э-э-э… погоди минуту. — Парис попытался перевести дух, который перехватило снова от всплывшего воспоминания: Танос качает в своих объятиях Чарли. Но кровь… боже, столько крови, что она, наверное, навеки останется в памяти. Как и скорбь Таноса.

— Ты ранен? — спросил Танос, окидывая его внимательным взглядом. Парис покачал головой.

Расположенное совсем близко лицо теперь не пугало, оба пристально смотрели друг на друга. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как Парис узнал, что скрывается под этой устрашающей внешностью. Он положил ладонь Таносу на плечо и неожиданно для себя сказал:

— Ты любил его…

Танос прищурился в явном замешательстве, и Парис мягко сжал его ладонь.

— Чарли, — прошептал он. Имя будто повисло между ними в воздухе, и Танос, отняв руку, отступил на шаг. — Нет, — быстро сказал Парис и потянулся к нему, возвращая на место: — Не прячься от меня. Не нужно, ты же только начал мне открываться.

Танос пристально смотрел на Париса, его ноздри еле заметно вздрагивали.

— Откуда ты знаешь о Чарли?

«Что ж, — подумал Парис, — это лучше, чем ничего».

— Когда ты меня поцеловал… — запнулся Парис, но вампир молчал, и тогда он понял, что нужно продолжить. — Я… э-э-э… каким-то образом вас увидел. — Договорив, он внезапно почувствовал неловкость и закусил губу.

— Увидел меня? С Чарли?

— Да, — подтвердил он и глянул мельком на старейшину, который до сих пор лежал без сознания на полу. — Я видел тебя и Чарли и… и его.

Танос быстро оглянулся на Итона и едва слышно выругался.

— Что ты видел? — спросил он так тихо, что Парис не услышал бы, не будь он весь во внимании.

— Э-э-э…

Танос, словно вихрем, переместил Париса к стене и зажал его, упершись с обеих сторон руками.

— Что ты видел?

Парис облизал губы, раздумывая, с чего бы начать, но тут взгляд вампира стал жёстче, и он спросил в третий раз:

— Что. Ты. Видел?

— Тебя… в комнате с ним, с Чарли, — ответил Парис. — Думаю, это была его спальня. Наверное. Там были стены с деревянными панелями. И у него были тёмные волосы. Коротко подстриженные. — Взгляд Таноса немного смягчился, и Парис, кивнув, продолжил: — На нём ещё был…

— Шёлковый халат, — прервал его Танос и прикрыл глаза. — Это был подарок.

Шокированный, Парис попытался сдержать готовый вырваться вскрик, и тот застрял комом в горле. Он не знал эту часть истории. Не знал, что Танос в конце накрыл Чарли халатом, который сам же ему подарил в начале. Господи, какой ужас. Парис не хотел ничего больше рассказывать, но когда Танос открыл глаза, сверкнув собравшейся в них влагой, медленно поднял руку и положил её на грудь вампира.

— Расскажи мне больше, — попросил Танос, глядя на него сверху вниз.

Парис еле заметно кивнул, готовый отдать ему в ту минуту всё, что угодно.

— Ты был там. Выглядел очень пристойно. Никаких капюшонов. На тебе были брюки, они сидели прекрасно, шейный платок и фрак, и Чарли, он смотрел на тебя так, словно был готов целовать землю под твоими ногами.

Оторвав одну руку от стены, Танос пальцами провёл по скуле Париса, повторив её линию. Казалось, что он ищет подходящие слова, а затем, склонив голову так, чтобы их губы оказались на расстоянии вдоха, прошептал:

— Он был сладким мальчиком, как и ты. На мой вкус, слишком сладким.

— Это неправда.

— Неправда? И это всё, что ты видел? Насколько я помню, мы с Итоном пришли в комнату к Чарли вместе только однажды. Если ты видел это, то не будешь отрицать.

Парис знал, что сейчас жизненно важно сказать правду. Поэтому, не смутившись под прямым взглядом Таноса, ответил:

— Я видел всё.

Краем глаза он заметил, как Танос, быстро отвернувшись, сжал зубы, но Парису этого было мало. Он положил ладонь на его щёку и заставил снова посмотреть на себя:

— Ты любил его…

Танос облизнул покрытую рубцами губу и ответил:

— Наш вид… мы не любим.

— Это ложь, — возразил Парис, отстранившись от стены. — Я был там. Я был в комнате, когда Итон ушёл. Я видел тебя до самого конца Чарли.

— Тогда ты видел, что я собирался убить его прежде, чем это сделает Итон. Так не поступают с тем, кого любят.

— У тебя не было выбора. Ты собирался дать ему быструю смерть. Ты не хотел, чтобы он страдал. Ты не хотел кровавой бойни.

От этих слов Танос напрягся. Запустив пальцы в его длинные пряди, Парис поднялся на цыпочки и поцеловал в угол изувеченного рта.

— Ты любил его, — прошептал он. — И до сих пор любишь. Но эту любовь ты спрятал в себе так глубоко, что даже сам теперь вряд ли её помнишь.

Танос сжал в ладонях талию Париса и поцеловал его, пытаясь не потерять сознание от урагана накопленных за долгие годы эмоций, которые Парис только что вернул к жизни. И да, Танос оказался прав. На вкус Парис был невероятно сладким.

Пальцы в его волосах сжимали и дёргали пряди, стараясь притянуть ближе. Повинуясь, Танос шагнул вперёд, приподнял Париса и зажал между стеной и своим огромным торсом.

Раздвинув языком губы, он поцеловал Париса так, как хотел с первой минуты появления того в своих покоях.

В ответ Парис глухо застонал и толкнулся пахом навстречу. Танос, не удержавшись, ответил и потёрся вставшим членом о того, кто впервые за многие месяцы вызвал такую реакцию.

Он прикрыл веки, не желая видеть момент, когда Парис откроет глаза и осознает, чьи губы его целуют. Затем проник в его разум и, как всегда, пришёл в изумление.

«Господи, наконец-то… Только не дай ему остановиться. И не дай мне отключиться… Хочу целовать его вечно».

Возникшие следом образы даже близко не напоминали Таноса прежнего. Сначала Парис вспомнил тёмные покои и момент, когда Танос впервые погладил его волосы. Потом картинка сменилась: Танос ещё в маске, но уже в ванной комнате Василиоса, держит Париса в объятиях и смотрит на него сверху вниз. Потом снова переход, но уже