позволив насладиться и уверовать в свою безграничную власть. В стенах башни они возвели на пьедестал свои пороки и животные инстинкты, поправ нравственные нормы и отказавшись от жалости и сопереживания к ближнему. И они готовы отдать миллиарды, чтобы продлить ощущение своего превосходства и безнаказанности.

— Есть одно условие! — подняв руку, я восстанавливаю тишину в зале, и дождавшись, когда возбужденный гул смолкнет, продолжаю: — Дамы и Господа, чтобы получить финальный бонус, вам придется отказаться от своего выигрыша в пользу Корпорации. Те, кто не готов заплатить, могут прямо сейчас покинуть зал с полученной прибылью на ваших счетах. Я даю вам минуту на раздумья.

Под потолком появляется голограмма с обратным звуковым отсчетом. Свет над ареной заглушается, стены вокруг нее теряют прозрачность, скрывая от жадных взглядов зрителей суетящийся вокруг убитых и раненых медперсонал Корпорации.

Треть гостей без суеты и спешки покидает зал. Самые азартные зрители остаются.

Дождавшись, когда двери закроются за последним гостем, не решившимся расстаться со своими миллионами, я разворачиваюсь к остывающему трупу Кроноса.

Вступив в образовавшуюся под креслом лужу крови, с отвращением срываю дьявольскую маску и резко отступаю назад, позволяя оставшимся почетным гостям лицезреть только что открывшиеся мне зрелище.

Остекленевшие глаза убитого смотрят сквозь меня, искаженные посмертной гримасой черты навсегда отпечатываются в сознании. На огромном голограммном экране дублируется лицо мертвеца, демонстрируя каждому из собравшихся очередную виртуозную оплаченную из их кармана ложь. Ложь, заставившую меня внутренне содрогнуться.

— За пределами острова он был одним из вас, а здесь вы безоговорочно доверяли ему свои желания и фантазии. Многие годы он воплощал их в реальность, сохраняя вашу тайну и тщательно оберегая свою. Смерть стерла необходимость сокрытия последней завесы. Перед вами один из основателей Корпорации, известный на международной арене политик, непревзойдённый организатор смертельных игр, пожертвовавший жизнью своей дочери, жены и своей собственной, чтобы это шоу состоялось и запечатлелось в вашей памяти на долгие годы, как самое грандиозное зрелище, что вам довелось увидеть в игровых Улья. Перед вами Виктор Гейден, господа, — последняя фраза дается мне ценой неимоверных усилий, но мой голос звучит уверенно и ровно.

Никто из гостей не должен заподозрить фальшь за тщательно подобранными словами. Достоверная убедительная игра превыше любых понесенных потерь. Шоу необходимо довести до конца. Сейчас — это моя главная задача. Верховный Совет, удаленно следящий за трансляцией, не простит мне ни малейшей оплошности.

Я почти закончил, остался последний штрих. Встревоженный гул, пронесшийся над столами гостей, подсказывает мне, что время пришло. Почувствовав вибрацию осторожных шагов за спиной, я не оглядываюсь, продолжая толкать кульминационную речь, намеренно не замечая растущего беспокойства зрителей. В плечо упирается холодная сталь оружейного ствола, а затем раздается оглушительный выстрел, который сносит меня с ног.

Вот теперь мы закончили. Эпоха Кроноса, Медеи и их преданного батлера безвозвратно пала на глазах сотни восторженных гостей Улья. Собираясь на сезонный стрим на засекреченном острове, вряд ли кто-то из них рассчитывал увидеть по-голливудски эпическое зрелище, но как я уже говорил: Улей не признает границ, и готов дать вам еще больше острых ощущений….

Глава 15

Глава 15

Когда гудящий зал наконец очищается от всех без исключения гостей, в игровой повисает мертвая тишина, каждый шорох звучит, как раскат грома. Пульсация в висках достигает своего апогея, жжение от полученного ранения расползается по всему телу стреляющей болью. Крови вокруг столько, словно я, и правда, собираюсь сдохнуть.

— Не двигайся, ты себе навредишь, — склонившийся надо мной Трой пресекает мои попытки повернуться на бок. — Дела не очень, но выкарабкаешься. Жизненно-важные органы не задеты, — профессионально оценив ущерб, бесстрастно заключает док и внезапно переходит к утешениям, в которых я точно не нуждаюсь: — Мы знали, что легко не будет, но в целом отклонения от прогнозируемых вариантов минимальны. Я на какое-то время введу тебя в медикаментозный сон. Как только пойдешь на поправку, члены Совета будут готовы обсудить с тобой дальнейшие планы. Они очень довольны тобой, Бут, — коротко резюмирует он личное послание тех, на кого работал с самого начала своего появления в Улье.

— Что за гребаный маскарад, Трой? — схватив его за руку, я требую ответа на вопрос, который душил меня с того момента, как я снял с мертвеца маску. Удерживая меня от резких движений, ублюдок-док недовольно морщится.

— Совет не мог допустить публичной казни над одним из основателей. Неважно, что он совершил и какие законы нарушил. Уильяма ждет суд, но вершить его будешь не ты.

— Мне гарантировали…

— Совет выполнит свои гарантии, — перебивает Трой. — И позже ответит на все твои вопросы. Игра не закончена, она вышла на следующий уровень. Верховный Совет желает тебе скорейшего выздоровления. А сейчас я сделаю инъекцию, и ты уснешь. Добрых снов, Бут, — с этими словами док вводит мне в вену то же вещество, что несколько бесконечных минут назад получила Кая, когда в ее плечо вонзилась торчащая из трости игла.

Холод и тьма накрывают мое сознание плотным туманом, тело немеет, боль стремительно отступает. Я не знаю, что будет дальше, не способен анализировать происходящее и не жду объяснений, понимая, что сейчас мне их никто не даст.

Я разберусь с этим позже… На следующем уровне.

Глава 15.1

Некоторое время назад

Первое тайное совещание с Верховным Советом, исключающее участие Кроноса, состоялось два месяца назад, когда я был отправлен на материк на похороны Гектора Дерби. Сам Уильям отсутствовал по причине давней непрекращающейся вражды с семьей моего деда по отцовской линии. Его там никто не ждал, и я тоже не рассчитывал на теплый прием.

К слову, душевного близкородственного разговора у нас и не вышло. Однако это не отменяло того факта, что в свое время Дерби единственные выступили против, моего вовлечения в систему Улья в качестве батлера. И я не был им за это благодарен.

Они действовали не с целью защитить меня, а из страха потерять свое влияние, лишившись возможности давления на прямого наследника, коим я и являлся с момента гибели отца. Мотивы моего алчного и жадного до власти семейства не изменились и сейчас. Пока я жив, остальные родственники ограничены в управлении семейным состоянием, и, разумеется, такое положение многих не устраивает.

Как и другие кланы, возглавляющие Верховный Совет, Дерби нацелены на укрепление и сохранение своих позиций, изрядно пошатнувшихся после гибели единственного