Дело ведь не закончилось тем, что Воронин уехал, а мы разошлись. Нет! Папа начал поддевать Азарина. Намекать на то, какой Паша молодец. Идет к цели, строит карьеру, сам всего добивается. А Тим — сплошное протеже отца-миллионера. Практически клеймо ему отвесил.

Так они друг на друга смотрели, будто вот-вот передерутся. К счастью, Азарин смолчал. Но уверена, что мой любимый папочка все-таки смог вывести его из себя морально.

Молчание затягивалось, а у меня сердце сжималось. Ну почему два любимых мной человека просто не могут сосуществовать мирно?

Ситуацию нужно было спасать, поэтому пришлось на ходу сочинять какой-то бред о том, что Тим спешит, и уводить его в сторону машины.

Папа только пожал плечами и зашел в клинику, мы же поплелись на парковку. Внешне Тим вроде даже был спокоен, но внутренне, я уверена, уже обматерил господина Громова трехэтажным.

Мы минут пятнадцать стояли на парковке. Обнимались. Целовались. Расставаться даже на час вообще не хотелось, но было нужно.

Тим уехал, а я все-таки получила штраф за опоздание на эти чертовы пятнадцать минут. Как мило.

Выговор отец мне сделал, а вот говорить отказался, сослался на то, что у него много дел и вот-вот операция. Будто эти три минуты что-то глобально могли изменить.

А дальше, дальше день становился все ужасней. Четыре часа в архиве, постоянная беготня в бухгалтерию и несколько перевязок пациентам.

К четырем я была выжата как лимон. Не физически, конечно. Морально.

Моя ночь прошла в приступе лунатизма. Я не почувствовала, как лишилась девственности, и была уверена, что все это мне снится. Тим, чтоб его! В меня кончил и подсунул таблетки, которые я без каких-либо вопросов съела, потому что, если сейчас у нас еще и дети появятся, все станет только хуже. Мы не то что не готовы, нам пока вообще противопоказано.

Выключаю компьютер и иду в душ. Голова сейчас лопнет. Долго стою под прохладной водой, а потом звоню Кате и предлагаю увидеться вот прямо через полчаса.

Токман соглашается мгновенно.

Перед тем как уйти, забегаю к отцу, но его кабинет оказывается закрыт, а секретарь сообщает, что он еще два часа назад ушел. Класс! Мне ничего не сказал. Такое чувство, что просто сбежал от разговора.

Если он возьмет Пашку на работу, я точно ему ультиматум выкачу. Либо я, его любимая дочь, либо Воронин. Вместе в стенах клиники мы существовать не сможем. Кого отец выберет?

Попрощавшись с девочками на рецепции, беру такси и еду в Хамовники. Договорились встретиться с Катькой в ресторане на Остроженке.

Но удивления на сегодня не заканчиваются, потому что Катю привозит Гирш. Янис нахально улыбается и машет мне рукой. Натянуто улыбаюсь в ответ и, как только Катя подходит ближе, шепчу:

— Ты с Яном?

— Что? — хмурится и оглядывается на машину Гирша. — Нет, он просто подвез.

— И где же вы пересеклись, что он тебя привез?

— Дома у меня.

— Ты с ним…

— Нет, — Катя смеется и пропускает меня вперед.

Мы занимаем зарезервированный стол. Честно говоря, любопытство распирает настолько, что я даже о своих проблемах забываю.

— Тогда что он делал у тебя дома? — не унимаюсь, меню в руки беру для вида.

Катя вздыхает. Бегло осматривает зал ресторана, будто первый раз здесь.

— У него отец умер. Янис ко мне посреди ночи вчера завалился, пьяный в хлам. Не выгонять же.

— Да? По нему не скажешь, — тут же вспоминаю все эти его улыбочки.

— Это же Гирш, — подруга пожимает плечами.

— Откуда он вообще знает, где ты живешь?

— Пару раз вместе тусили, он меня домой отвозил. Мы просто дружим. Хотя шальная мысль с ним потрахаться у меня проскальзывала.

Токман усмехается и закрывает меню. Официант в ту же секунду материализуется рядом.

Быстро делаем заказ и возвращаемся к разговору, медленно потягивая оперативно поданный Шенен Блан.

Делаю первый глоток и сразу же выпаливаю о случившемся. Мне просто необходимо с кем-то этим поделиться. Тим сейчас не в счет. Взахлеб рассказываю о том, как проспала одно из важных событий в жизни, но про таблетки умалчиваю. Я сама еще не решила, как к этому относиться. С одной стороны, все мы сделали правильно. Дети нам не нужны. С другой, он мне эту пачку в руки фактически впихнул. Я толком даже подумать не успела. Ни о последствиях приема препарата, ни о моральной стороне вопроса.

Да и вообще откуда у него познания в этом деле? Я не первая, кому он их покупал?

Голова вот-вот лопнет. Не хочу нагнетать. К гинекологу уже записалась и на консультацию, и на осмотр. Ничего несовместимого с жизнью не произошло. Но осадок все же остался…

В перспективе нам бы стоило это обсудить. Может быть, даже сегодня…

Катя, мой грандиозный рассказ о лишении девственности, слушает с каменным лицом, а потом прикрывает рот ладонью. Даже тихонечко хрюкает.

— Прости, это очень смешно. Я прям хочу увидеть его лицо.

— Кать!

— Ладно-ладно. Прости, говорю же. Значит, все прошло безболезненно?

— Хотелось бы верить, что это навсегда. И в следующий раз, когда я буду в сознании, меня не затрясет от боли.

— Может, тебе к психологу сходить? Я давно об этом думаю, просто…

— Я и сама думала. Не хочу пока, понимаешь? Сама должна справиться.

— О, моя дорогая, это самая распространенная ошибка обывателей. Сама ты так десять лет можешь зажиматься. А так поговоришь, может, вытянешь какие страхи, о которых сама не догадываешься. Ну или боишься их себе озвучить.

Все Катя верно говорит. Но сегодня ее правота меня злит, поэтому я не удерживаюсь от иголки:

— Тогда что же ты сама-то к психологу не пошла? Пить и таскаться с кем-то вроде Гирша в твоей ситуации не выход.

Как только произношу последнее слово, поджимаю губы. Становится невыносимо мерзко от себя. Я на взводе, и Катя тут совершенно ни при чем.

— Прости, — тянусь к Кате. — Я несу всякую чушь. Прости, Кать…

— Нормально. Я уже привыкла, что все гораздо лучше знают, как мне жить. Папа уверен, что Данис не мое и даже лучше, что он женился. Тим поддерживает тупыми фразами: «Сама знаешь, все не так однозначно». Мама старается делать вид, что ничего не произошло, и просто выполнять все мои прихоти. Данис… Данис просто меня кинул. Ты тоже вон… Из всех вас один Янис ничего от меня не требует, не оправдывает Дана и не говорит, что так для меня будет лучше.

Пылкая Катькина речь вгоняет меня в краску. Из-за своих проблем я совершенно забыла о том, что плохо может быть не только мне одной.

— Извини меня. Давай сходим вместе? К психологу.