Однажды из Вриндавана пришёл Шрипада Рагхунандана Госвами и сказал сердито Бабаджи Махашая: «Я понял, ты превозносишь крипу в небеса, но не придаёшь значения садхане и проповедуешь соответствующим образом. Я пришёл, чтобы выразить свой протест. Милость не плод, который падает с дерева. Её не возможно достичь без садханы».

Бабаджи Махашая поклонился гостю и предложил ему асану, чтобы тот мог сесть. После того как Шрипада немного успокоился, Бабаджи сказал со сложенными в намаскаре руками: «Если Вы милостиво разрешите, я мог бы что-нибудь сказать в этой связи».

— Да, я слушаю.

— Я хочу указать, что если крипу можно достичь с помощью садханы, то это не крипа. Если на Господа возложена обязанность давать то, что мы хотим, в соответствии с нашей садханой, как Его можно назвать крипамайя (милостивым)? Мы можем назвать Его крипамайя, если Он одаривает милостью даже тех, кому неоткуда ждать помощи или поддержки и кто настолько слаб, что не может делать никакой садханы. Мы дживы Кали-юги так основательно запутались в силках Майи, что для нас почти невозможно совершать любую садхану без крипы. Наши умы неустойчивы. Мы всегда в погоне за материальными объектами и жаждем в жизни преходящих наслаждений. Для нас очень трудно отвлечь ум от них и думать о Господе или медитировать на Него. Я не принижаю значение духовной практики. Садхана необходима, но она невозможна и бесплодна без крипы. Вы говорите сперва садхана, затем крипа, а я — наоборот. Крипа всегда предшествует садхане. Те, кто верят в гьяну, карму и йогу, могут быть до некоторой степени успешны в достижении чего-либо с помощью садханы, но упасана[226] Враджа-бхавы невозможна без крипы, поскольку в такого рода упасана-анугатьи, что значит руководство гуру и зависимость от него и всех вышестоящих, необходима милость. Также анугатъя подразумевает крипу. Садхана нужна для обоих: садхаки и сиддхи. Однако на любой стадии необходима анугатья.

— Вы хотите сказать, что пример садханы и бхаджанг шестерых Госвами и других спутников Махапрабху, который они нам дали, не имеет какой бы то ни было важности?

— Госвами отреклись от мира и жили под деревьями, иногда под одним деревом, иногда под другим, временами им давали что-нибудь поесть, а временами они обходились без пищи, иногда они спали, а иногда бодрствовали всю ночь и совершали бхаджан. Для нас очень трудно следовать по их стопам. Их бхаджан — объект нашей медитации. Они из милости к нам, дживам Кали-юги, показали образец идеального садхана-бхаджана так, чтобы если мы не сможем ему следовать, то смогли бы достичь цели бхакти-садханы только медитируя на него. Однако мы должны следовать по их стопам настолько, насколько возможно, завися всё время и всем сердцем от крипы, без которой все наши усилия будут тщетны.

Шрипада вернулся во Вриндаван удовлетворённый.

Как-то ночью Бабаджи Махашая лежал под деревом на Кусума-сароваре, и Бабаджи Шьяма Дас, которого он очень любил, массажировал ему стопы. Все остальные спали. Внезапно из тела Бабаджи Махашая изошло сияние, столь лучезарное и ослепительное, как тысячи святил. Шьяма Дасу пришлось зажмуриться. Через некоторое время, когда он открыл глаза, то увидел нечто изумительное, прежде не виданное, проявившееся из сияния. Шьяма Дас, сбитый с толку, погрузился в размышления. В этот момент Бабаджи Махашая убрал свои ноги с его колен, и всё исчезло. Затем он воскликнул: «Кришна, Кришна! — и позвал: «Шьма!»

Шьяма Дас откликнулся: «Да, Баба». «Скажи мне, что ты хочешь?» — спросил Бабаджи.

Шьяма Дас растерялся от неожиданности. Он продолжал глядеть в лицо Бабаджи, но ничего не говорил.

Бабаджи стал говорить сам: «Послушай, очень легко найти Нитай-Гауру и Радха-Кришну. Они всегда рядом и вокруг тебя. Ты не можешь Их распознать, потому что в твоём сердце нет чистоты. Для того чтобы узнать Их, тебе нужно иметь подходящее сердце и соответствующее духовное тело. Все различные виды садханы, предписанные ачарьями, предназначены для развития такого тела. Как только духовное тело достигнуто, Кришна также достигнут».

Услышав о садхана-бхаджане, Шьяма Дас от удивления вытянул лицо. Но Бабаджи Махашая продолжил: «Не беспокойся, в бхаджане или вне бхаджана ты всегда найдёшь милость Нитая. Я сказал найдёшь, значит найдёшь».

По возвращении Бабаджи Махашая в Пури, Раджагуру Шри Рагхунатха Део Госвами, который был великим преданным и каждый день приходил к Бабаджи, однажды ему пожаловался: «Посмотри Дада, я с каждым днём из-за диабета становлюсь всё слабее и слабее. Ночью мне приходиться несколько раз сходить в туалет, чтобы помочиться».

Бабаджи Махашая ответил: «Не бери во внимание. Как-нибудь вдвоём мы сходим на берег Ганги. Там вода смешается с водой, и ты будешь счастливо совершать бхаджан до конца своих дней».

Шрипада обрадовался, узнав об этом, и спросил: «Когда мы пойдём?»

«Давай пойдём в следующий понедельник», — ответил Бабаджи.

Лалита Даси встревожилась. Позднее, уличив подходящую возможность, она спросила у Бабаджи Махашая, что тот имел в виду, сказав: «Вода смешается с водой». Но он ей порекомендовал: «Тебя не надо об этом беспокоиться. С целеустремлённой преданностью делай своё служение. Сева является средством, так же как и целью».

— Но я очень встревожена этими словами. Как бы я ни пыталась, я не могу успокоиться.

— Что ты думаешь, они могут означать?

Я думаю, что на берегу Ганги Вы возьмёте на себя болезнь Шрипады.

— Предположим, я поступлю так, что в этом плохого? Если, отвергнув жалкое и бесполезное тело, я могу спасти хорошего человека, разве это не будет для меня большой удачей?

Ответ Бабаджи вызвал сильный страх в сердце Лалиты Даси и других, кто находился поблизости. Они заплакали. Тогда он улыбнулся и произнёс: «Я не понимаю, почему вы страдаете по причине ложных предчувствий. Жизнь и смерть зависит от Нитай Чанда. Он так долго давал мне жить и, как марионетке, танцевать в Его руках. Если Он захочет, то я потанцую ещё, иначе невозможно. Что бы Он ни сделал с нами, это всегда для нашего блага. Вы не должны поддаваться страху. Совершайте Харинаму и севу». Бабаджи этими словами пытался успокоить преданных и затем ушёл на даршан в храм Джаганнатхи.

На следующий день Бабаджи вместе с Рагхунатха Део Госвами и несколькими другими преданными отправился в Навадвипу. Придя в Навадвипу, он поручил Говинде и Пхани помогать Рагхунатхе Део.

Теперь для Бабаджи Махашая пришло время устранить себя и свои лилы с земного уровня существования. Конец должен был соответствовать его жизни как акту служения и принесения себя в жертву тем, кого