Марго плакала. Ее слезы ранили, убивали, подобно выпущенным в лоб пулям. Я окончательно растерялся, но понял одну простую истину – защитить Риту можно, только находясь рядом, только приняв чувства, которые до сих пор жили под ребрами, спрятанные под тысячью замками.

Однозначно Марго не станет за один день открытой книгой. Но и я не готов был сдаваться, лишь единожды споткнувшись.

А потом начались тренировки по баскетболу, соревнования в другом городе, мужские посиделки и тоска, разрывающая легкие. Я готов был на стенку лезть, до того не хватало Романовой. Странно, конечно, мы ведь и не были настолько близки, однако этот ее взгляд, слезы, томный голос и горячее дыхание на моих губах… Я будто вернулся в прошлое, упал в беспросветную пропасть, из которой не было дороги назад.

В школу после двухнедельного отсутствия я не шел, бежал вприпрыжку, вернее, гнал на байке. Что-то подсказывало – Рита будет ждать меня, она считает часы до нашей встречи, я считал их. Что в детстве, что сейчас, расставание с ней всегда отдавало мучительными ломками. Я ненавидел лето, ненавидел другие города, даже другую школу. Каждую нашу встречу ждал с замиранием сердца, а уж когда мы виделись, мир окрашивался в необычные цвета.

Это ненормально.

Я убеждал себя столько лет, что желать быть рядом с кем-то настолько сильно – ненормально. Больше ни к кому не тянулся так, а может, то был не запрет. Просто другие девушки не вызывали во мне столь дикого желания и не создавали проклятую радугу на пасмурном небе.

Когда я вбежал по ступенькам школы на наш этаж и заметил Марго, губы сами растянулись в улыбке. Хотелось заключить ее в объятия, хотелось наконец поговорить, показать, что я снова на ее стороне, что я всегда там оставался.

Необузданный порыв. Прострел в легкие, проклятая стрела, застрявшая где-то между сердцем и разумом. И короткий поцелуй в щечку, который произошел неосознанно.

Я вернул ее телефон, радуясь заветным цифрам, и поплелся в класс, словно под чем-то, словно выпил приличную дозу хмельного напитка. Сердце шалило, в груди разливалось тепло, и эта глупая улыбка никак не сходила с лица.

Со временем народ начал подтягиваться в кабинет, здороваться со мной, спрашивать, как прошли соревнования, но все проходило мимо, кроме движений Риты, ее смущенной улыбки и взглядов, от которых бросало то в жар, то в холод.

На большой перемене Марго ускользнула от моего бесконечного внимания в столовую, ну а я как верный пёсель поплёлся следом. Прошел мимо Акима, даже не заметив приветственный жест парня, сто процентов обидится потом, может, и выскажет, да плевать. Хотя во время соревнований мы немного сблизились, примирились, я бы сказал, забыли обо всех недомолвках.

Перед входом в буфет подловил Кир.

– Ты как зомбированный, – усмехнулся друг, разглядывая меня, пытливо прищурившись. Я чуть наклонился вбок, увидел Риту и уже хотел шагнуть к ней, как Кирилл выставил руку, перегородив путь.

– Чего? – буркнул раздраженно.

– Я с тобой поздоровался вообще-то. Ты, – он оглянулся, скривив недовольно губы, и строго, даже немного обиженно, посмотрел на меня. – Опять возле этой девчонки крутишься? У тебя кукуха на ней съехала что ли?

– Слушай, ты со мной две недели был, передохни, а?

– Ты реально решил… ну…

– Свали в туман по-братски? – протянул я, обходя друга и направляясь за столик к Рите.

В столовой было довольно шумно, очередь доходила почти до дверей, но, несмотря на такую толпу, многие меня заметили. Кто-то махнул рукой, кто-то крикнул, а кто-то позвал присесть рядом. Я окинул всех быстрым взглядом с обыденной полуулыбкой и прошел к дальнему угловому столику, где сидела Романова.

Ох, она удивилась. Глазки чуть из орбит не выскочили. Забавная все-таки.

– Ты… чего? – прошептала Рита, прикусив нижнюю губу.

– Ты, правда, наешься одной гречкой? А где котлета или типа того? – спросил, усаживаясь напротив. В те редкие минуты, когда у нас шли уроки физкультуры, я мог видеть Марго в нормальной обтягивающей одежде – она была очень худенькой. Неужели держала диету?..

– Витя, ты… – Рита оглянулась, сглотнув. Да, мы привлекли к себе взгляды многих, кое-кто даже перешептывался.

– Что?

– Почему ты не сел с друзьями или…

– А почему я не могу сидеть здесь, с тобой? – я поставил локти на стол, уперев в них подбородок. Вблизи Марго выглядела очень милой, она походила на ангела: такая робкая, нежная, скромная. Хотя я знал, помнил с детства – кое-кто умел показывать зубки. Порой мне хотелось увидеть эти ее зубки.

– Может, хватит на меня пялиться? – прошептала Рита, отводя взгляд в сторону.

– Ты вечером гуляешь?

– А?

– Говорю, вечерами ты гуляешь в будние дни?

– Шест! Витя! Шестаков! – разлетелось эхом по столовой. С неохотой глянул в направлении первого стола у стены: туда плюхнулись ребята с десятого и два наших защитника.

Я развел руками, намекая, что поговорить с ними сейчас не смогу. Однако Валера, коротко стриженый блондин, явно униматься не планировал.

– Иди к нам, – позвал он, выдавая улыбку от уха до уха. Ребята, что сидели с ним за столиком, в один голос завыли. Мне вдруг показалось, в столовой воцарилось молчание: все будто ждали, когда же я встану и отойду от Риты.

Бесит.

– Сорян, – отмахнулся, стараясь не выдать раздражения. Слепые они что ли, с башкой окончательно в разладе? Это их показательное приглашение выглядело неуважительно по отношению к Марго, словно ребята пытались указать ей на место.

– Да ладно, иди к нам. У нас тут пицца на всех, – шоу продолжалось.

– Я на диете, – улыбочка, очередной намек, который никто не понял или же делал вид, что не понимал. Раздражение нарастало с каждой гребаной секундой.

– Для диетчиков у нас есть компот, – крикнула блонда, которую я знать не знал. Нет, может, и знал, да только сейчас ни ее внешность, ни имя не имели никакого значения для меня.

И я уже хотел послать отборным матом дружный коллектив, как Марго вдруг поднялась из-за стола. Ее тонкие худенькие пальчики сжали основание красного подноса, на котором стояла тарелка с гречкой. В одну минуту Романова выскользнула из-за нашего стола, направляясь к окошку с грязной посудой. Не доела. Молча убегала. Ее зацепило