Шрифт:
Закладка:
Двое нападавших уже лежали неподвижно. Изо рта у них текла пена. Заклинание без света и звука убивало своих жертв медленно, позволяя магу насладится процессом. Девушка, стоявшая за левым плечом Шухова молча наблюдала за казнью. Это был не бой, на который она рассчитывала. Это была именно казнь. Жестокая и беспощадная. Если бы младшая Эйзерфорд сейчас увидела лицо своего товарища, она бы отшатнулась в ужасе. Настолько жутко оно сейчас выглядело.
Зло против зла.
Наконец, спустя ещё несколько минут всё прекратилось. Поверженные бандиты лежали в скрюченных позах среди зелёной травы. Теперь, они не выглядят так устрашающие. Больше, их никто не будет бояться.
Полевые цветы колыхаются на ветру.
Дыхание ветра уносит потерянные души.
Небеса безмолвно взирают на мир.
— Что ты ответишь, если я скажу, что боюсь тебя? — спрашивает девушка с глазами цвета изумруда.
— Я отвечу тебе, что нас ждёт долгий путь, — произносит чудовище в теле человека. — Идём же.
Путешественники забрались на лошадей и пустили их лёгкой рысцой, постепенно набирая скорость.
— К стати, что значит «я не собираюсь ей делиться»? Не помню, чтобы давала повод считать себя твоей.
Шухов смотрел куда-то пред собой и казалось — не услышал вопроса. Что он видел за сплошной стеной леса непонятно. Возможно, в такие моменты ему открывались глубины мироздания, которые парень и созерцал.
— Повод нужен слабым, — запоздалый ответ наконец приходит. — Я же — получу всё, что пожелаю. Любой ценой.
Впереди показалась вывеска с названием города.
***
Ветхие стены старого барака скрипели на холодном ветру. Сбитые из досок разной длинны и ширины, наложенные внахлёст друг на друга, они являли собой великолепный образец стиля артхаус. Находящееся на окраине старого города здание, своим естеством отталкивало от себя обычных прохожих и внушало им смутное чувство тревоги и беспокойства. Здесь, под вечно протекающей крышей, находили свой последний приют те, кому больше некуда было податься за помощью. Тяжелобольные, требующие срочной операции, полуживые, ходячие трупы, высохшие до костей из-за неизлечимых болезней. Все они лежали вдоль стен убежища на соломенных подстилках, или же набитом в мешки мху. Некоторые особо тяжелые разместились прямо на полу.
Иногда, из двери что напротив южной стены выходил человек в затасканном, порванном и грязном белом халате. Он подходил к какому-либо из своих пациентов, долго на него смотрел, пытаясь по внешним признакам определить, жив ли тот ещё или уже пора закапывать и, если тот пребывал на этом свете, давал ему какую-то настойку. Не то чтобы она сильно помогала организму, просто эффект плацебо иногда способен притуплять даже боль. После сих действий, врач возвращался обратно к себе.
Дырявая дверь, служившая входом в барак отворилась. Внутрь зловонного помещения вошли два человека в масках, скрывающих их лица. Люди осмотрелись, оценивая царившую в пространстве атмосферу, после чего парень произнёс, глядя на своего спутника:
— Ты спрашивала, почему я решил делать то, что делаю. Хотела своими глазами увидеть, ради чего всё затевается. Ну… тогда смотри! — фигура в чёрном окинула помещение рукой. — Смотри внимательно.
Говоривший прошёл между рядами людей, заглядывая каждому в глаза. Наконец, после минуты блужданий, фигура человека остановилась возле одинокого старика. Склонившись над ним, маг спросил:
— Кем ты был? Почему у тебя на теле такие старые шрамы?
Старик ответил не сразу. Он даже не сразу понял, что обращаются именно к нему. Но всё же, прокашлявшись и смачно сплюнув кровь на пол, умирающий человек прокаркал:
— Кем я только не был, господин. Воином, бандитом, торговцем людьми. Моряком. Я давно живу. Я видел как сходятся в магическом бою армии и как на месте этих выжженных полей потом вырастает новая трава. Она, как правило, гораздо зеленее той, что растёт на лесных лугах. Забавно, правда? Земля питается кровью людей.
Дед снова закашлялся. Его трясло так, что колдун был вынужден сделать несколько шагов назад, чтобы его не ударили ногой в припадке.
— Я видел, — отдышавшись продолжил тот, — видел как звёзды отражаются на водной глади океана. Это было прекрасно. Я желаю вам хотя бы раз испытать подобное. Тогда на корабле я был будто один посреди ничего. Последний человек — наедине с богом.
Больной разволновался и начал уходить в себя. Он явно не ожидал, что кто-то, в конце его пути подойдёт к его умирающему телу и спросит, каково это — жить. И, пытаясь сказать больше, чем позволяла ему болезнь, он хрипел и свистел, но всё же рассказывал:
— Я не был хорошим человеком. Я убил многих. Продавал одних людей другим, зная, что с ними там сделают. Я так и не построил свой дом… но взамен, увидел каков этот мир на самом деле.
— И какой же? — с интересом спросил посетитель.
— Это поганое, грязное и мерзкое место. Но удивительно, именно в нём есть вещи, ради которых стоит жить. Парадокс. Этот мир болен, и боги его больны. И излечить его лекарствами невозможно. Невозможно насытить алчность и жадность, тщеславие и гордыню. Жаль, что я понял это только когда смерть постучалась в моё сердце.
— И чтобы ты изменил, осознай это раньше? — вопросительно согнул бровь маг.
— Себя. Я бы изменил себя.
Пациент снова зашёлся в припадке кашля. И было в этот раз в нём что-то надрывное. Что-то… ненормальное. Время этого живого существа подошло к концу. Но странный посетитель даже не шелохнулся. Его серые, стальные глаза, были прикованы к умирающему.
— Не отводи взгляд, маленький гений, — произнёс парень. — Ты видишь последние мгновения человека, который прожил — безумную жизнь.
Тело старика выгнулось в судороге и опало. Агония кончилась. Безжизненные глаза мертвеца были устремлены в потолок. Маг наклонился и ладонью закрыл их, отдавая своеобразное почтение умершему.
— Идём, — выпрямившись, коротко бросил парень.
Покинув злосчастное здание, пара направилась по тропе ведущей в город. Окружающий пейзаж хранил молчание, даже птицы здесь не перекрикивались. Тоскливое и мрачное место.
— В этом мире есть одно большое зло, — в полной тишине произнёс волшебник. — И имя ему — неравенство. Жизни одних ценятся меньше, чем жизни других. Богатые и бедные. Сильные и слабые. Именно
