сессии, представляю клиенту доказательства его нелогичного мышления и поведения. Я активно интерпретирую многое из того, что клиент делает и говорит, особо не беспокоясь о возможном сопротивлении и защитных реакциях с его стороны. Я последовательно пытаюсь убедить и заставить человека изменить крепко укоренившиеся иррациональные и противоречивые убеждения и, не колеблясь, атакую его патогенные идеи и установки, но после того как покажу, как и почему они существуют. Как я отмечал в книге «Разум и эмоции в психотерапии»: «к обычным психотерапевтическим техникам исследования, обсуждения, выкапывания и интерпретации терапевт рационального направления добавляет более прямые техники столкновения, опровержения, снятия идеологической обработки и переобучения. Таким образом, он открыто встречается и решительно берется за наиболее глубоко укоренившиеся и трудные типы эмоциональных нарушений».

4. Мой терапевтический подход на редкость дидактичен. Я постоянно объясняю моим клиентам общие механизмы эмоционального нарушения: как они возникают, укореняются и как можно бороться с ними. Я устанавливаю материал для чтения, включающий мои собственные работы и работы других авторов по проблемам развития личности и психотерапии, и отвечаю на любые вопросы клиента о прочитанном. Я твердо верю, что люди с эмоциональными нарушениями понимают то, как и почему у них появилось это нарушение, ничуть не больше, чем студенты-физики поначалу понимают то, как и почему Вселенная стала такой. Поэтому я стараюсь научить своих клиентов многому из того, чему бы их научил хороший профессор психологии, кроме того, обучение носит индивидуальный характер и опирается на конкретные факты из жизни клиента.

5. Я мало использую отношения переноса и контрпереноса в моей работе с клиентами. Я намеренно не очень сердечен при работе с большинством моих клиентов, даже с теми, кто просит об этом. Как я им объясняю, их основная проблема обычно заключается в том, что они считают, что им необходима любовь других, хотя это не так. И я здесь для того, чтобы научить их спокойно обходиться в этом мире без непременного одобрения или любви других, поэтому я отказываюсь угождать этим болезненным требованиям любви.

Перенос сведен к минимуму в моем варианте рационально-эмоциональной терапии также потому, что я обычно встречаюсь с моими клиентами раз в неделю или еще реже; разговариваю непосредственно с ними, прямо отвечаю на любые личные вопросы, которые они могут задать мне, и не отвлекаюсь на интерпретацию возникающих проявлений переноса, если считаю, что они неуместны и бесполезны. Более того, я настаиваю, чтобы клиенты прорабатывали свои проблемы со значимыми людьми в повседневной жизни, а не со мной.

В то же время, один очень важный аспект отношений действительно входит в мой вариант терапевтической деятельности. Он заключается в том, что я представляю совершенно иную модель поведения, чем другие значимые люди в жизни моих клиентов. Если они начинают злиться на меня, как это часто случается, я не отвечаю на их чувства своим гневом; если они показывают, что не любят и не одобряют меня, это не приводит меня в ужас, и я не говорю, что не могу нормально существовать без одобрения с их стороны. Разными способами в ходе терапевтических сессий я пытаюсь показать им, что люди могут действовать разумно и адекватно при минимальном уровне тревоги и враждебности. Демонстрируя им пример более разумного поведения, чем поведение тех людей, с которыми они будут встречаться всю свою оставшуюся жизнь, я помогаю им понять, что они тоже могут вести себя менее разрушительным способом.

6. Используемый мною подход к терапии более философский, чем традиционный психологический. Вместо того чтобы просто показывать моим клиентам психическую динамику их нарушенного поведения, я постоянно демонстрирую им то, что можно назвать философской динамикой их поведения. То есть я настаиваю на том, что истинные причины того, что они ведут себя саморазрушительным способом, кроются не в их ранних переживаниях или их истории, а в философских установках и предположениях, которые они до сих пор делают относительно этих переживаний и истории.

Например, если я понял, что у одного моего клиента сильный Эдипов комплекс, я не показываю ему детали того, как он испытывал вожделение к своей матери и боялся, что его отец кастрирует его. Вместо этого я пытаюсь сделать так, чтобы он сосредоточился на философском фундаменте этого комплекса, а именно на убеждении, что если бы он занимался таким порочным действием, как вожделение к своей матери, он был бы плохим человеком, и если бы отец ревниво осудил его за инцестуальные чувства, то это было бы для него ужасным. Итак, после того, как я разъяснил клиенту его философские, вызывающие нарушение исходные допущения, я уничтожаю эти предположения, показывая их необоснованность. Я объясняю клиенту, что пока он придерживается своих ошибочных идей, у него обязательно будут невротические или психотические отклонения в поведении.

Более того, я представляю клиенту то, что обычно является для него достаточно новой экзистенциальной философией жизни. Я учу его считать себя полезным для самого себя просто потому, что он существует. Как живущий человек он может наслаждаться самим собой и бороться со своей невезучестью. Я энергично оспариваю представление о том, что его внутренняя ценность зависит от провозглашаемых обществом критериев успеха, достижений, популярности, служения другим, преданности Богу и т. и. Вместо этого я показываю ему, что если он действительно хочет преодолеть свои укоренившиеся эмоциональные нарушения, ему стоит принимать себя независимо от умений и достижений или одобрения со стороны других людей.

7. Я стараюсь дать всем своим клиентам, которые способны усердно работать над преодолением своих скрытых отклонений, три инсайта, а не ограниченный «инсайт», который обычно дают психоаналитические виды терапии. Инсайт № 1 появляется тогда, когда клиент видит, что его настоящее невротическое поведение обусловлено прошлыми событиями. Именно на этом инсайте сосредоточены большинство психоаналитических и других школ психотерапии. Я стараюсь дать клиенту понимание этого, но я не твержу о том, что все его настоящее поведение коренится в его прошлых переживаниях или что сегодня он плохо ведет себя потому, что подобным образом вел себя в детстве.

Гораздо более важным я считаю инсайт № 2. Он появляется, когда клиент приходит к пониманию, что причина его отклонения все еще огорчает и расстраивает только потому, что он все еще верит и бесконечно повторяет себе иррациональные убеждения, приобретенные ранее. Например, клиент ненавидит своих родителей. Я сначала могу показать, что его ненависть первоначально возникла предположительно потому, что когда он был ребенком, его мать уделяла очень много внимания его отцу и очень мало ему. Это также помогло бы ему получить инсайт № 1.

Однако одновременно я показываю этому