нереальных требований и как, в конце концов, они смогут приобрести вполне разумную жизненную философию. Причем терапевт должен сделать это так, чтобы после завершения терапии клиенты только изредка возвращались к своим старым саморазрушительным идеям.

Другими словами, действенная психотерапия учит человека тому, что пока он в манере двухлетнего ребенка настаивает на том, что он почти совершенство, и Вселенная вращается вокруг него, на самом деле он невероятно ошибается, и Вселенная совершенно безразлична к нему, ей нет никакого дела до него и, по всей вероятности, никогда не будет. Даже те немногие, которые, кажется, действительно любят его, например, его семья и близкие друзья, поступают так бессовестно нерегулярно. Намного больше их занимают их собственные проблемы и желания и они далеко не всегда внимательны к нему; лишь изредка они действительно активно сосредотачиваются на поощрении его желаний и удовольствий; иногда они просто бывают злыми, неприятными, враждебными и жестокими. Что же касается подавляющего большинства людей в мире, то они вряд ли знают о его существовании, и им нет никакого дела до всего этого.

Тогда лучше, чтобы психотерапия в большей степени помогала человеку повзрослеть, принять реальность и стать более терпимым к себе и другим. Этих рациональных целей можно достигнуть самыми разнообразными способами, практически все их можно отнести к одной из трех групп. Цель может исходить из понимания того, что человек — это существо, которому свойственно взаимодействовать на когнитивном, эмоциональном и поведенческом уровнях; и он почти постоянно учится, разучивается и переобучается на этих трех уровнях взаимодействия. Следовательно, психотерапевтический процесс — независимо от того, осознает ли терапевт это или нет, — в норме включает в себя перцептивно-когнитивные, эмоционально-вспоминающие и поведенческо-моторные техники. Таким образом, даже старые недирективные роджерианские методы используют поведенческое подкрепление, вставляя свои «Угу» в нужном месте, когда клиенты делают то, что, по их мнению, правильно. И даже ортодоксальные терапевты бихевиориального направления, например, Джозеф Уолп, ведут своих клиентов по крайне когнитивно-образным второстепенным путям и устанавливают с ними эмоциональные отношения, как указал в своей книге «Бихевиориальная терапия и вне ее» Арнольд Лазарус.

Следовательно, рациональные терапевтические цели могут быть достигнуты многими методами, которые, на первый взгляд, кажутся или нерациональными или антирациональными. Рационально-эмоциональная терапия в том виде, в каком я ее практикую, начинается с посылки: чтобы человек достиг фундаментального изменения в структуре личности, он должен значительно изменить некоторые свои давно и глубоко сидящие знания и убеждения. Хотя такая философская реорганизация наиболее эффективно осуществляется при помощи философского рассуждения и дидактического диалога или групповой дискуссии, временами она начинается или стимулируется разными видами эмоционально-вспоминающих методов (прямым противоборством, использованием театрального языка, проигрыванием ролей, директивной рискованностью, личностным столкновением и поддержкой) и большим рядом поведенческих методов (десенсибилизацией, самоподкрепляющими планами, домашними заданиями, поведенческими репетициями, моделированием, утверждающим обучением и оперантным обусловливанием).

Какими тогда с точки зрения групповой терапии являются некоторые из наиболее рациональных и иррациональных целей и процедур?

Иррациональные цели групповой терапии, в общем, имеют два аспекта. Либо руководитель группы или фасилитатор верит в то, что рациональность нежелательна, и стремится к нерациональным и иррациональным целям; либо руководитель группы верит в то, что рациональность желательна, но может быть достигнута, по крайней мере временами, нерациональными путями.

Первый тип редко четко проявляется. Хотя многие руководители групп выступают против рациональности и их подходы крайне антиинтеллектуальны (как указала Джейн Ховард (Jane Howard)), большую часть времени они фактически преследуют рациональные цели, хотя отчасти делают это «иррациональным способом». Таким образом, посылка антиинтеллектуализма заключается в том, что высокая интеллектуальность вредна, то есть мешает жить «по-человечески» и неразрушительно. И посылка тех терапевтов (и фасилитаторов нетерапевтических групп), которые решительно борются с когнитивными или рациональными видами решения проблем, заключается в том, что эти методы дегуманизируют, подавляют или снижают эмоциональность людей. Кажется, такие руководители групп безоговорочно и определенно верят в минимизацию сильного нарушения и максимальное увеличение самоактуализации; следовательно, они, в моем понимании, постулируют и стремятся к крайне рациональным целям.

Порой кажется, что это неправильно. Способствовать тому, чтобы человек, например, стал более дисциплинированным, вполне разумно, так как дисциплина обычно может помочь ему, если и не тотчас, то позднее, лучше жить и больше наслаждаться собой. Однако идея побуждать человека, как поступают некоторые религиозные секты, к дисциплине ради дисциплины или ради счастья на каких-то гипотетических небесах не кажется здравой и рациональной — фактически, в данном случае используется благоразумный взгляд на безрассудные крайности и, следовательно, по существу он является иррациональным. Подобным образом, чтобы подвигнуть человека быть эмоциональным ради проявления эмоций или мистическим ради того, чтобы просто быть мистическим, или переживающим просто потому, что ему полезно переживать, нужно показать ему сомнительно достойную цель. Что касается меня, я не хочу жить просто ради жизни; и я не хочу переживать или проявлять эмоции только потому, что мне определили переживание и проявление эмоций как хорошие или стоящие явления.

Поэтому некоторые терапевтические цели кажутся, по крайней мере, частично иррациональными — или разрушающими жизнь и радость. Когда терапевт группы встреч пытается убедить ее членов стать более враждебными к другим, когда терапевт, ориентированный на дзэн-буддизм, старается помочь своим клиентам достичь нирваны (состояния абсолютного блаженства путем искоренения индивидуального опыта и погружения души в высший дух или ликвидации всех желаний и страстей), когда терапевт-христианин старается помочь человеку терпеть земные горести и лишения с тем, чтобы попасть на небеса и быть там более счастливым после смерти, — в этих случаях групповые фасилитаторы преследуют скорее иррациональные, чем рациональные цели. К счастью, немногие терапевты придерживаются этих крайних позиций; но они действительно существуют.

С другой стороны, есть большое количество современных терапевтов, имеющих вполне рациональные цели, но которые используют исключительно нелогичные или иррациональные способы достижения этих целей. И здесь дело совсем не в нерациональных или иррациональных терапевтических техниках. Многие терапевтические техники обычно приводят к иррациональным саморазрушительным результатам или, по меньшей мере, они достаточно неэффективны (учитывая большое количество времени и сил, необходимых для их использования). Примерами могут служить:

1. Чистая тренировка чувствительности или ультранедирективные процедуры поощряют членов группы бесконечно блуждать вокруг своих собственных эмоциональных проблем, слишком расстраиваться (частично по поводу неэффективности самих процедур) и скорее проявлять эмоции, чем мотивировать себя к изменению поведения.

2. Фасилитатор группы часто опирается на принудительные переживания и выражения всех чувств беспорядочно, включая очень враждебные и разрушительные, и при помощи членов группы скорее подталкивает, а не отговаривает от бесполезной ненависти к себе и другим.

3. Злоупотребление физическими мерами, такими как ингенсивный силовой массаж, укусы, удары кулаками и ногами, борьба и